Юрий Абдашев - Сын Посейдона

Юрий Николаевич Абдашев

Сын Посейдона

Как только Нина опустила маску, перед нею открылся совершенно новый, неведомый мир. Создавалось впечатление, будто за толстым стеклом нет никакой воды: так отчетливо был виден внизу каждый камешек, каждая травинка. Только на большом расстоянии очертания дна постепенно тонули в голубоватой таинственной мгле. Между обкатанными голышами сновали крапчатые морские собаки и лениво шевелили хвостами головастые бычки.

Спустя полчаса девушка уже грелась на берегу и наблюдала за Игорем. Нина видела, как он ежеминутно ныряет, а потом, лежа на поверхности, вытягивает со дна стрелу за жилку гарпун-линя. Наконец к полудню ему удалось подстрелить какую-то коричневую рыбу, иссеченную белыми поперечными полосами.

— Хор-р-рош ок-к-кунек! — выщелкивал зубами Игорь, растянувшись на горячей гальке.- На полкило будет…

Нина понимала, что поблекший на берегу окунь едва потянет триста граммов, что Игорь все еще находится во власти подводного оптического обмана, но тем не менее она решила не ущемлять его самолюбия и поспешно ответила:

— Да уж, во всяком случае, не меньше.

Игорь лежал, прикрыв глаза, всеми порами впитывая жар полуденного солнца. Он не успел еще окончательно согреться. Временами на его широкой спине судорожно вздрагивали тугие мышцы.

Нина любила этого человека. Любила его чуть снисходительную улыбку и синие с электрической искрой глаза. Игорь представлялся ей новоявленным эллином, по недоразумению одетым в модные узкие брюки с прорезными карманами. Она смотрела на его красивое, твердо очерченное лицо с таким же восхищением, с каким рассматривала когда-то гипсовые копии античных скульптур. Ей было хорошо и немного тревожно с ним. Она знала: Игорь твердо стоит на земле. В жизни все удавалось ему. В аспирантуре экономического института, где он учился, профессора пророчили ему блестящее будущее. Через месяц Нина должна стать его женой. Так решено.

…Вдоль берега брели двое пацанов. По всему было видно, что они местные. Один нес в руках самодельную острогу, другой — кукан с десятком уже уснувших ершей.

— Что это за рыба у вас? — окликнула их Нина, когда они поравнялись с ней.

— Скорпены, морские ерши, — пояснил черный, как негритос, мальчуган с большой приплюснутой головой. Он выглядел младше своего спутника. — Витька их вон на прут накалывает. Ничего, на уху сгодятся…

Говоря это, он неловко топтался босыми ногами на раскаленной гальке. Потом, подумав немного, спросил:

— А вы, тегенька, может, рапану у нас купите? — Он полез в карман и вытащил две витые шишковатые ракушки величиной с небольшую луковицу. Снаружи их покрывал ячеистый известковый налет, но зато внутренняя сторона сияла теплой оранжевой глазурью. — Мы недорого,- смущенно проговорил он, — по гривеннику за штуку. Такая уж им цена.

— Сами достаете? — спросила Нина, с интересом рассматривая ракушку.

Парнишка с острогой подтянул мокрые до колен штаны.

— А то кто же? — не без вызова ответил он. Игорь лениво приподнял голову.

— Крупные попадаются? — Светлые, слипшиеся от воды ресницы почти полностью прикрывали его глаза.

— Есть величиной с блюдце. Во-о! — И парнишка показал руками. — Да оттуда их не возьмешь. Там метров пятнадцать глубины будет, может, и больше, а у берега всех крупных давно повылавливали.

— Жаль,- сказала Нина, доставая из кошелька светлую монетку.

— Вы не думайте,- как бы оправдываясь, сказал головастый, — за этими тоже нырять приходится будь здоров! Бывает, и кровь из носу пойдет и воды нахлебаешься. А большие — это только Пашка может.

— Величиной с блюдце? — насмешливо спросил Игорь.

— Не-е, с блюдце и он не достанет,- не заметив иронии, серьезно ответил старший.- Такую только с аквалангом можно взять. — И ловко подбрасывая монету, пошел своей дорогой.

— А что это у вас за Пашка такой? — спросила Нина у младшего паренька, который уже готов был последовать за своим товарищем.

— Вы что, Пашку не знаете? — искренне удивился пацан. — Пашка с Лысых скал.

Такое объяснение, видимо, показалось ему исчерпывающим. Для вежливости он постоял еще немного, разглядывая убитую рыбу.

— А на что вам кукушка? — спросил он, ковырнув ногой скромный трофей Игоря. — Ее только кошки-едят.

… Проходили дни, но охота не приносила Игорю удачи. Рыба здесь держалась настороженно. На его счету была лишь пара маленьких карасиков да штук восемь никчемных зеленух. Все это было недостойно настоящего охотника. Однако и у других дела тоже шли не лучше. За все время только двум счастливчикам удалось подстрелить по кефали. На берегу это вызвало настоящую сенсацию. О Пашке с Лысых скал среди охотников ходили легенды. Говорили, что он самый удачливый подводный охотник на всем побережье от Новороссийска до Туапсе.

— Распугали всю рыбу,- как-то обращаясь к Нине, сказал Игорь.- Надо сходить куда-нибудь подальше. Как ты?

— Хоть завтра,- с готовностью ответила она.

На другой же день они отправились в путь по берегу моря.

Они уже огибали пятый по счету мыс, когда перед ними возникла небольшая бухточка, полукружием вписанная в скалистый берег. На отвесных утесах каким-то чудом умудрялись расти корявые, разлапистые сосны. Их обнаженные корни узловатыми плетями свисали сверху. В горловине ущелья, под голой скалой, одиноко стоял дощатый барак. Чуть поодаль были видны вытащенный на берег баркас и развешенные на кольях сети, из которых двое рыбаков выбирали морскую траву.

Теперь Игорь и Нина шли по пружинящему ковру подсыхающих водорослей. Здесь остро пахло морем. При каждом шаге маленькие водяные блошки живыми струйчатыми фонтанчиками брызгали из-под ног. Неожиданно внимание Игоря привлек знакомый шум, доносившийся со стороны моря. Прямо к ним, быстро работая ластами, плыл человек.

По собственному опыту Игорь знал, что так может вести себя только охотник, у которого на стреле сидит рыба. В этом случае он не боится шуметь. Им владеет одно желание — быстрее добраться до берега. Пловец проходил уже по мелководью, все еще не поднимая головы. Когда его маска коснулась прибрежной гальки, он выбросил из воды руку, в которой была зажата обструганная палка. На конце ее бился крупный ерш. Еще секунда — и рыба вместе с удивительным орудием шлепнулась в двух шагах от молодых людей.

Только после этого человек сел в воде и медленно стянул с лица маску. Теперь Нина и Игорь увидели, что перед ними всего лишь мальчишка лет четырнадцати. Его мокрые волосы, освободившиеся от тугого ремешка, торчали дыбом. На лбу и щеках был отчетливо заметен темный круг — несмываемый след от резиновой оправы.

— Как называется это местечко? — спросила Нина у мальчишки.

— Стан рыболовецкой бригады, — ответил тот. — Лысые скалы.

— О, так, значит, здесь живет Пашка, о котором нам говорили в поселке! — обрадованно воскликнула Нина. — Ты знаешь его?

— Пашка здесь один — это я.

— Ты? — тоном сомнения и даже некоторого разочарования спросил Игорь.

Оставив под водой ласты и маску, мальчишка вышел на берег, подобрал выброшенную им палку и стряхнул с нее ерша. На конце палки была проволокой привязана ржавая вилка, с тремя разведенными зубьями.

— Я давно хотел встретиться с тобой, — сказал Игорь. — Так сказать, в порядке обмена опытом.

Нина стала объяснять Пашке, что они хотели бы поучиться у него. Странно, но перед этим мальчишкой она чувствовала себя как-то неловко. Они пришли сюда, чтобы выведать у него тайну успеха, будто собирались обокрасть несовершеннолетнего. А Пашка внимательно слушал ее и вдруг неожиданно улыбнулся, обнажив крупные и, как у большинства подростков, редкие зубы.

— Показать — это можно, — охотно согласился он. — Вы пока готовьтесь, а я хоть десяток ершей вытащу. Тетка Матрена просила. Для нее это первая еда.

Пашка вошел в воду и проворно натянул ласты. Нина заметила, что это очень старые ласты, стянутые под щиколотками желтыми шнурками от ботинок. Дыхательная трубка сделана из жесткого резинового шланга, и только видавшая виды круглая маска была все-таки еще приличной.

Далеко от берега Пашка отплывать не стал. Через две минуты второй нахохлившийся ерш уже бился на мокрой гальке. Пока Игорь доставал из чехла ружье, затачивал наконечник гарпуна и подгонял для Нины ремешки ластов, Пашка успел раз восемь сплавать за добычей.

Из-за кустов ежевики вышла девочка лет девяти. В ее тонкие косички вместо лент были вплетены пестрые ситцевые лоскуты.

— Паш, а Паш,- робко позвала она. — Мамка за ершами прислала.

Выйдя из воды, Пашка молча подобрал кусок проволоки и, наступив ластом на рыбу, стал быстро просовывать конец ее через жаберные щели. Он нанизывал колючих ершей так ловко и бесстрашно, словно это были безобидные бычки. Чувствовалось, что в обществе Нины и Игоря ему хотелось выглядеть старше, чем он был на самом деле. Покончив с рыбой, Пашка протянул ее девочке.