Владислав Картавцев - Вера Штольц и всего лишь несколько дней
Аполлинарий тоже ел с большим аппетитом, при этом умудряясь самому себе петь дифирамбы о том, что, дескать, в Китае с ним не пропадешь. Чем сильно раздражал Полину, которая теперь очень хотела пить – и лучше кофе. Но кроме чая здесь ничего не подавали – но чай, действительно, оказался на уровне. Так что, пришлось им и ограничиться.
Принимая во внимание, что их еще ждет званый обед, можно утверждать, что перекус вполне удался. Не стоило ведь набивать живот за свои кровные – если учесть, что скоро их будут кормить бесплатно.
Расплатившись по счету, они вышли из ресторана, где их все еще ждала машина. Таксист с широкой улыбкой на лице поинтересовался, понравилась ли им еда, на что Аполлинарий утвердительно и очень авторитетно кивнул. Дескать, а что, у кого-то есть сомнения?
До гостиницы было недалеко. Аполлинарий по дороге вдруг занервничал – оказывается, он только сейчас обратил внимание, что время-то уже поджимает. Он начал судорожно елозить в кресле такси и клясть на чем свет стоит автомобильные пробки, почти такие же безнадежные, как в Москве. Иногда он даже подпрыгивал и обращался за моральной поддержкой к Полине, дескать, ну помоги же мне! На что она равнодушно смотрела в окно и делала вид, что очень занята мыслями о высоком. Наконец, он смирился со своей участью и, приняв вид оскорбленного в лучших чувствах человека, замолк.
Впрочем, минут через пятнадцать они уже бегали по номеру, занимаясь каждый своим: Полина перебирала наряды, а Аполлинарий в который уже раз пытался завязать узел на галстуке по последней парижской моде. Но, конечно, у него получалось плохо. Однако он не отчаивался и предпринимал одну попытку за другой. Наконец, он плюнул на это безнадежное занятие и решил пойти без галстука. Оставалось только дождаться, пока Полина выберет окончательный наряд и оденется, и можно трогаться в путь!
И на этом мы пока оставим влюбленную парочку и перенесемся обратно в Москву, где разворачиваются события не менее интересные.
Глава третья. Мысли и не только
День рождения, наконец-то, закончился. Проводив гостей (последними ушли Романна Витольдовна и Нил Вахтангович), Вера осталась одна. Итогом дня стал ворох бесполезных подарков, огромная куча грязной посуды, напрочь расстроенные чувства и полное смятение в душе.
Вера готова была тут же расплакаться, но приказала себе не раскисать, а заняться делом – ей еще предстояло навести порядок не только в квартире, но и в собственной голове. Она начала с подарков – быстро кинула их в шкаф, постаравшись больше на них не смотреть. Может быть, если когда-нибудь руки дойдут, она еще вернется к ним, но только не сейчас. Потом наступил черед грязной посуды – это занятие оказалось не таким легким, как бы ей хотелось. Ей потребовался почти час, чтобы привести кухню в относительный порядок. Удовлетворенно оглядев сверкающие тарелки, блюда и столовые приборы со стаканами и рюмками, она с новой силой окунулась в свои мысли, стараясь рассуждать взвешенно и логично.
В итоге ситуация была такова – муженек укатил на Тайвань с какой-то теткой, которая имеет на него серьезные виды. И, судя по всему, последний загул – не единственный и не первый и, конечно же, не последний. Ее, Веру, ни муженек, ни его новая пассия серьезно в расчет не берут. Вера опять вспомнила, что он сегодня не поздравил ее с днем рождения, и ей страстно захотелось выбить ему все зубы. И не только их. Она сделала десять глубоких вздохов, как советовала одна серьезно продвинутая и модная женщина-психолог, и, мысленно насладившись видом выбитых зубов, перешла к анализу ситуации.
Да, конечно, все выглядело именно так – но ведь у любой медали всегда есть две стороны. Если абстрагироваться от тяжелых рожек, нависающих со лба (ну, а у кого их нет в наше-то время?), то все выглядело не так уж и плохо. Она еще молода, привлекательна, в принципе, материально независима и вовсе не обязана во что бы то ни стало сохранять семью со своим вечно отсутствующим где-то мужем. Опять же, половина их общей трехкомнатной квартиры её – благо, в свое время родители помогли купить – а раз так (Вера даже повеселела от этой мысли), то драгоценному Аполлинарию никуда не деться – захочет свободы, пусть сначала заплатит! А вот своими похождениями он уж точно обеспечил свободу именно ей!
Самое интересное состояло в том, что еще несколько часов назад Вере все произошедшее казалось настоящим кошмаром, а сейчас она сидит и спокойно анализирует, что и каким образом можно с него получить, как говорится – с паршивой овцы, ну, и т. д. Но решение принято – нужно как следует его выдоить (что, я хуже каких-то там непонятных левых теток?) Вот только как? Но об этом можно подумать и завтра, и даже послезавтра, и вообще, думать до тех пор, пока не почувствуешь удовлетворения! А можно и не доить, но сделать так, чтобы он сильно пожалел! Ух, как пожалел! Пока же нужно просто лечь спать, сон освежит голову и, в любом случае, утро вечера мудренее.
Только теперь Вера поняла, как же сильно она сегодня устала, ей показалось, что ничего не может быть прекраснее сна, и она не стала противиться этому чувству. По-быстрому приняв ванну, она прыгнула под одеяло и, зарывшись в него с головой, моментально уснула. Завтра будет новый день, а с ним – и новая песня!
… – А поутру она проснулась! – продекламировала Вера, поднимаясь с кровати. За окном виднелось безупречно голубое небо, тучи вместе с дождем унесло, и прохожие на улице бодро спешили куда-то по своим делам. Еще рано – даже будильник и тот – пока не прозвонил. Настроение у Веры было гораздо лучше, чем вчера. Все-таки, сон – самое настоящее лекарство, а здоровый сон – вообще, панацея от всех напастей. Ну, или, по крайней мере, может им быть. Кроме того, солнышко светило, что само по себе добавляло Вере настроения. Посмотрев на себя в зеркало – такую крепкую, поджарую, звонкую, почти что комсомолку-красавицу – она окончательно уверилась в своей привлекательности и обаянии – а что для девушки может быть лучше?
Конечно, ситуация с неверным мужем, объевшимся груш, никуда не делась и сама по себе, отнюдь, не рассосалась, но пока что можно про нее позабыть. Зачем тратить время и силы даром? Ничего, ничего – Вера сначала накопит злость, а потом даст волю чувствам. Всему, как говорится, свое время. А пока – на работу, как на праздник! Душ, макияж, колготки, новая кофточка, любимые туфли – и рысью, рысью!
Офис встретил хозяйку (в смысле хозяйку офиса – так льстиво иногда называют секретарей) привычным порядком, вернее, привычным беспорядком. По статусу о рангах Вере всегда надлежало быть первой на работе, что предполагало ее активное участие в наведении утреннего марафета – дабы к приходу директора на столах воцарилось хоть какое-то подобие офисного антуража – папочки в одну сторону, карандашики и ножнички сюда, а вот этот здоровенный дырокол пусть полежит пока в шкафу. Ну, а потом, конечно, нужно попить чай – и лучше с ромашкой и медом. Во-первых, вкусно, во-вторых, полезно (так говорят).
А за чашечкой чая можно хорошенько подумать. Лучше всего сейчас поплакаться кому-нибудь о своей беде и поруганных чувствах (ах, подлец, ну, какой подлец!), но – кому? Вера подумала о маме, но как только представила, как мама будет ее выспрашивать и выпытывать все подробности, тут же отказалась от этой затеи. Она боялась, что разговора не переживет и разрыдается, а на работе такое было совсем не к месту. Опять же, вряд ли мама сходу предложит ей что-то конструктивное, а выслушивать, что: «Тебя же предупреждали, что он чистый кобель!», ей совсем не хотелось.
– Может, позвонить Ирке? – подумала Вера, но тут же сама себя осадила. – А смысл? Что, со вчерашнего дня что-то изменилось? Совсем нет, та и так уже все знает, а будет только втихаря злорадствовать и, как обычно, брюзжать: «Ну, где теперь эти нормальные мужики – а нет теперь нормальных мужиков, одни только рогоносцы и эти, как их там, ну, в общем, голубые!»
Оставалась только Ленка – она, по крайней мере, не станет говорить только про себя – хотя бы первые минут пятнадцать, а будет внимательно слушать. Что, конечно, очень ценно. А пятнадцати минут Вере вполне хватит (все-таки она на работе, и скоро, точно, кто-нибудь припрется). И Вера набрала Ленин домашний телефон.
Лена оказалась дома – она собиралась идти гулять с дочкой, но немного времени, чтобы выслушать подругу, у нее нашлось. И тут Веру понесло:
– Лен, привет! Ну, как у тебя? Все нормально? А мне что-то после вчерашнего не очень! Понимаешь? Что? Тебе тоже? А что? Объелась? Да, свекровь такая – любит всех кормить до упаду. А что? Вкусно, но много? Да, беда… Но я, собственно, не об этом. Я про мужа – никак не могу поверить, что все так вышло. Он был таким заботливым сначала, а оказывается, просто меня обманывал. Ну, ты меня понимаешь, конечно.
– Ну, конечно, Вер, понимаю – сама через это прошла. Радуйся, что детей у вас нет – можно еще все начать сначала. Все мужики одинаковые – и твой Аполлинарий такой же, как и все.
