Лариса Теплякова - Тайное и явное в жизни женщины
Сколько это продолжалось, не знаю. Домой я опаздывала, это точно.
– Я люблю тебя, девочка моя, журавлик мой, – горячо прошептал мне мой первый любимый. – Так сильно люблю тебя! Мы всегда будем вместе.
У меня потекли слёзы радости, а он слизывал их и тихо смеялся. Потом заботливо промокнул мне лицо носовым платком и поцеловал ещё раз, но уже бережно, чуть касаясь моих вспухших губ.
В те пасмурные, холодные дни поздней осени у нас начался новый, головокружительный период. Теперь я отправлялась в школу раньше обычного времени. Олег ждал меня на условленном месте в подъезде. Мы целовались минут десять-пятнадцать до начала уроков. Затем я шла в класс на занятия, а он жил дальше по своей программе. К учёбе он был нерадив. Я же по-прежнему оставалась одной из лучших учениц.
Я никогда не задавалась мыслями, что он делает без меня. Я вся жила во власти новых ощущений, едва успевала выполнять домашние задания и мимолётно общаться с подругами. Не выказывать своё возбуждение окружающим было нелегко.
Я мало задумывалась о последствиях наших отношений. Я доверяла Олегу целиком. Он казался мне опытнее во всём, хотя мы были одногодки. Мой любимый берёг меня. Мы любили и познавали друг друга, не совершая тех действий, которые могли бы привести к беременности. Значительно позже я узнала, что сексологи называют это словом «петтинг».
Олег научил меня не стесняться наготы. Он восхищался каждым сантиметром моего тела, изучая его ежедневно. Часами мы лежали либо на широкой кровати его родителей, пока они работали, либо уезжали в их садовый домик. Я не задумывалась, как и где мы будем обладать друг другом. Я просто знала, что это случится. Олег устраивал всё сам, не унижая меня обсуждением мелочей.
Мы ходили по самому краю! Он брал меня на руки и подносил к большому зеркалу. Мы отражались в нём, нагие и счастливые. Это было похоже на картину в раме!
– Посмотри, какая ты красивая! – говорил он мне. – Разве это не чудо?
Конечно же, это было чудом. Картина, увиденная на художественной выставке в детстве, ожила. Я чувствовала себя юной богиней Авророй, соблазнившей-таки Кефала. Мой Кефал не дремал, как на холсте. Он проявлял свой страстный темперамент. Мы любили чисто, трепетно, вне времени, без оглядки на условности и меркантильные соображения. Так бывает только в беззаботной ранней юности.
Даже знакомый город казался необычно красивым, а давно исхоженный лесопарк возле школы – сказочным. Наша любовь скрашивала всё. Меня не огорчала липкая грязь, разбитый асфальт и тёмные лужи после дождя. Я не смотрела под ноги, я парила, как влюблённая на картине Шагала. Через большие лужи Олег всегда переносил меня на руках, чтоб я случайно не замочила ноги. Я видела только звёзды и не ощущала земли.
Глава 6
Первая боль
Иногда по вечерам Олежка исчезал по своим делам. Он так и говорил шутливо:
– Дела, клиенты не дают покоя! Вечером не жди!
Меня не интересовали подробности. Я знала, что ансамбль «Возрождение» иногда играет на вечеринках, на танцплощадках, зарабатывая деньги. Их руководитель находил такие заказы. Он был человек взрослый, семейный. Ему требовались дополнительные доходы. Парнишкам они тоже карман не жали. У Олега всегда водились деньги. Он легко тратил их на сладости, цветы, кино и сигареты. Это отличало его от многих ребят в нашей школе, у которых водилась только незначительная карманная мелочь, выданная родителями.
У него водились поклонницы. Иначе и быть не могло – его обаяние действовало на всех магически, особенно во время выступлений на сцене. Он родился со счастливым даром притягивать к себе внимание. Я к этому быстро привыкла, как к данности, и даже гордилась моим любимым.
Всегда находились доброжелатели, которые разносили местные сплетни. Так бывает в любом коллективе. Меня это не волновало и не настораживало: ведь Олег неизменно и безраздельно оставался моим. Я рассуждала про себя, что мы не муж и жена со штампом в паспорте. Олежка был свободен, его никто не держал и не обязывал, но всё же он всегда стремился ко мне. В свой дом, в свой близкий круг, Олег приводил только меня. Я верила ему и его словам.
Наверно, он тоже горячо верил сам себе, в те прекрасные неповторимые моменты, когда говорил мне о любви. Он был красноречив, этот ловкий красавчик Олежек, и, несомненно, разносторонне талантлив. Он писал стихи, музыку, владел неплохой техникой игры на фортепиано и быстро воспроизводил любую мелодию на гитаре. Его дарования, конечно же, требовали профессиональной шлифовки, доработки, развития, но для старшеклассника обычной школы и этого хватало с лихвой. В его семье все пели, играли, писали стихи. Удивительные были люди!
Однажды он принёс целую пачку подарочных конвертов с надписанными датами.
– Ты будешь вскрывать их именно тогда, как указано, – строго сказал Олег. – Обещаешь?
Я дала обещание, не раздумывая. В пухлых конвертах были утаены восхитительные строки в стихах и в прозе, посвященные мне. Что-то Олежка сочинил сам, что-то позаимствовал у известных поэтов и бардов. Тексты дополнялись рисунками. Это был особый, эпистолярный, любовный диалог, растянутый во времени. Я могла общаться с ним, узнавать, что он думает обо мне, если мы не рядом.
Позднее Олег напел и наговорил магнитофонную плёнку для меня. Он был изобретательный выдумщик, мой первый любимый! Разве можно было усомниться или обижаться? Никогда!
И всё же я недооценивала всю широту и многогранность натуры моего Олега. Вскоре я поняла это.
Был обычный душный вечер в конце августа. Нас опять ждала школа, последний выпускной класс, и дома не сиделось. Олега не появился, зато ко мне заглянула соседка и подруга Марина. Я пошла прогуляться с ней.
Ноги сами несли нас по знакомой округе, по исхоженным тропинкам. Незаметно мы пришли к лесопарку. Было так тихо, что временами слышалось, как отрываются от веток и падают оземь желтеющие резные листья. Пахло хвоей, жухлой листвой, травой. Весёлое лето было на излёте, дыхание осени ощущалось повсюду, и это навевало лёгкую грусть.
Вдруг донеслись голоса, приглушённый смех. Мы пошли на звуки, надеясь встретить кого-нибудь из друзей. И встретили.
На поваленном берёзовом стволе, прижавшись спиной к сосне, сидел мой Олег, а на его коленях томно извивалась незнакомая девица. Её короткая джинсовая юбка мало что скрывала, а розовая блузка и вовсе была расстёгнута. Они целовались. Он делал с ней то же, что и со мной, только как-то более плотоядно, жадно, зрело.
Мы обе остановились в оцепенении. Если исключить меня и Марину, то вся сцена выглядела возбуждающе красиво. Эротично. Эти двое свободно, раскованно, умело, бесстыдно предавались плотским утехам. Собственно, чего им было стесняться? Они же нас не видели.
Я хотела тихонько улизнуть, но подруга остановила меня за руку. Всё напоминало нелепый сон. Мне и, правда, потом это снилось, и не раз.
Первой нашлась Марина. Она задорно крикнула Олегу:
– Полозовский, привет! Мы не помешаем?
У него была очень быстрая реакция. Олег стремительно встал, отстранил девушку и резко спросил:
– Вы что здесь делаете в это время?
– А что, нельзя? – задиристо продолжала Марина.
– Нельзя! – со злостью ответил Олег.
– Вот это ново! – не отступала Марина.
– Я сказал тебе, что буду сегодня занят? – сурово обратился любимый ко мне. – Куда сорвалась? Не сидится дома? Понесло приключения искать?
– Сейчас я действительно вижу, что ты очень-очень занят, – вполне мирно сказала я. – Мы уйдём, ты можешь продолжить. Пойдём, Марин!
– Нет, у вас, наверно, буду спрашивать, как мне поступать! – запальчиво и оскорбительно выкрикнул Олег.
Хорошенькая девушка неспешно и неохотно приводила себя в порядок, досадливо поглядывая на нас. Особа была привлекательной и грамотной в общении с противоположным полом. Я не имела к ней претензий. Мы были совершенно незнакомы. Скорее всего, она училась в другой школе или ПТУ.
Олег подошёл ближе и разразился гневной тирадой на тему, что не пристало приличным девушкам в сумерках бродить по лесу без сопровождения. Он выстраивал интригу по принципу «лучший способ защиты – нападение». Олежек раньше это утверждал, а теперь демонстрировал на деле. Я никогда не видела его таким раздражённым, несправедливым, грубым, но препираться мне не хотелось.
– Да уж, мы пойдём, – заявила Марина. – И чего только не привидится в сумерках в нашем лесу!
Незнакомая девушка присела на бревно, спокойно дожидаясь конца перепалки. Её длинные, позолоченные солнцем ножки отлично смотрелись на фоне опавшей листвы. Мне никогда не удавалось так ровно и красиво загореть.
Мы ушли, а Олег остался. Он не догонял, не звал. У него был очень сильный характер.
Я впервые испытала острую боль, унижение, ощутила отвратительную горечь и нехватку воздуха. В тот день всё безукоризненно чистое и светлое в моей жизни кончилось навсегда. Была потом и любовь, и выстраданное счастье образовалось, но безупречной непорочности не было. Ничто не вечно в подлунном мире. Всё имеет начало и конец.
