Валентин Бадрак - Чистилище. Книга 1. Вирус
Ныне, с разбитым телом и потрясенным духом, он уже давно не казался сам себе супергероем. Скорее, зачумленным дилером быстро размножающихся бактерий – уродливых, ужасных в своей живучести и въедливости, надежно и основательно разрушающих мозг изнутри. Чем больше он достигал в том, прежнем материальном мире, чем выше поднимался по лестнице успеха и позволял себе приятных наслаждений, тем меньше оставалось в нем истинного себя, тем опаснее он терял внутреннее «Я».
Может, главной проблемой было не секс, а нечто иное, скрытое от сознания?
8Шура, крепко взяв Лантарова под мышки, легко и вместе с тем осторожно поднял его с каталки и, поддерживая, медленно поставил на пол палаты.
– Пора, дружище, на ноги опираться – без этого никак нельзя, – тихо, почти на ухо, шепотом приговаривал Шура.
От непривычного вертикального положения тела стены заходили ходуном, а пол поплыл прямо на Лантарова. Если бы не сильные руки Шуры, он бы попросту грохнулся на пол, как старая вешалка с прогнившим основанием. Его ослабевшие, одеревеневшие руки не могли удержать костыли и немели.
– Ничего, – уверял Шура, – это мелочовка.
Они находились у самого выхода из отделения, куда его привезли на каталке. Метрах в десяти от входных дверей стояла машина – старая, видавшая виды «нива». В былые времена такая машина вызвала бы у Лантарова лишь язвительную ухмылку.
Не менее десяти минут понадобилось Шуре, чтобы разместить его в полулежачем положении на разложенном сиденье с большой мягкой подушкой, укутать одеялами. Когда же «нива», гудя старым, надрывным мотором, медленно двинулась в путь, на глаза Кирилла навернулись слезы. Он отвернулся, чтобы Шура не заметил его слабости. «Господи, – беззвучно выл про себя Лантаров, – стал слаб, как ребенок. Хоть бы никогда сюда больше не возвращаться! Хоть бы не остаться калекой и научиться опять ходить!»
Кто он и что с ним будет?! Кирилл Лантаров теперь был человеком без четкого будущего. Он снова обрел едва не потерянное прошлое, которое оказалось болезненным и жалило при каждом прикосновении. Его вырвали из прежней жизни с корнями, как дерево во время урагана, но в новую почву не посадили.
Шура осторожно вывел старую, утомленную, но тщательно ухоженную машину со двора больницы на дорогу. Она двигалась, будто крадучись, с редкой плавностью для такой клячи. Глядя на широкую красноватую шею Шуры, Лантаров думал, что все-таки кое-что в нем самом начало меняться. Теперь, когда прежняя жизнь казалась нелепой фантасмагорией, ему необходим новый смысл существования. Смысл – вот тайное слово, которого он не знал раньше.
Его мысли обретали невиданную ранее свободу. Он не знал, с чем он будет жить, чему будет радоваться, о чем будет мечтать. Но уже пришла уверенность, что знания могут изменить жизнь. Знания, если они не мертвы, а используются, подкрепленные деятельностью. Он уже знал, что воля способна на многое. Хотя и боялся, что не обладает ею в полной мере. Он был готов следовать за этим странным человеком с крепкой шеей, который вез его неведомо куда. Он и не спрашивал Шуру, потому что куда было не важно. Важно было зачем.
