Марат Буланов - Гримасы подсознания, или Проклятие ведьмы
Голубой сталагнат искатели приключений трогали руками, прикидывая массу. Да, десяток метров прозрачного «баобаба» – это вам, все-таки, не баранец чихал!.. Наконец, насладившись карстовым творением, отправились дальше. Нужно было найти переход в другое углубление. С тем, чтобы оказаться у цели посещения объекта – в цирковых гротах.
Пройдя до конца залы, уперлись в непроходимый тупик. Неужели не имелось никакого туннеля? Впрочем, приглянувшись внимательней, заметили крысиный лаз. Он был настолько узок и мал, что спелеологи вновь поразились. Как вода, выточившая огромную полость, просачивалась через такую «скромную» дырку?
Но нужно двигаться вперед, и романтик первым полез сквозь «шкуродер». К счастью, мини-проход постепенно, расширялся. Вскоре, можно было из звериного положения встать уже на ноги. Да, блин, ползать на карачках – не самое приятное занятие! А еще коль застрянешь – ситуация вообще стала бы критически-занимательной!
Следующее помещение значительно уступало в размерах. Однако по красоте затмевало предыдущее. Ибо в известняковых стенах засверкали, покрытые инеем, доломитовые краски. Красно-коричневые, желтые, зеленоватые, бежевые кристаллы… Они были вкраплены в основную породу по неизвестной причине. Но более всего привлекали внимание черные доломиты.
Необычные, мрачноватые пласты подавляли команду. Цирковой грот, что возник весьма неожиданно, напоминал южную ночь. Евгений даже предложил называть его именем Джессики. Абсолютно круглая зала будто бы была очерчена циркулем. Каким образом вдруг появилась подобная «арена», спелео-туристы затруднялись сказать.
– Первый круг ада! – неловко пошутил сотоварищ. – Данте бы был в полном восторге! А кстати, где летучие мыши? Ведь пещеру окрестили в честь «ужасных вампиров».
Мулатка посветила фонарем в потолок.
– Да вон же они, висят вниз головами!.. Черт, что-то капнуло на самое лицо! Смотри-ка – мы их вспугнули! Залетали перепончатокрылые! Паника настоящая началась!
И вправду, потревоженные мыши активизировались! В свете яркого электричества беспорядочно заметались. На головы и лица западали испражнения. Кстати, они называются гуано и имеют прекрасные целебные свойства. На рынке это чрезвычайно ценный товар, и гуано даже специально собирают. Существует целая «индустрия» сбора дорогого, редкого сырья. Например, в крупных пещерах Латинской Америки. Разложившиеся экскременты используют в качестве удобрения. И причем, самого наилучшего, редкого.
Малену захотелось поймать одного из зверьков. И девчонка делала попытки изловить необычную мышку. Задрав голову кверху, курточкой старалась зацепить. Азарт охватил недалеких «приятелей». Охотники смеялись собственной затее. И вроде почти удалось сбить летучего «вампа». Но тут-то и произошло, увы, непредвиденное!
Неожиданно вожак стаи… укусил Джессику! Да причем не куда-нибудь, а в шею. Потому что это место как раз и было незащищенным. Та вскрикнула от боли, и глупую охоту пришлось прекратить. Романтик осмотрел небольшую ранку и постарался успокоить спутницу. «Ерунда! До свадьбы заживет! Не обращай внимания! Это ведь не гадюка ужалила!».
Но мулатка по-настоящему испугалась. «До свадьбы? – переспросила робко она. – Нет, хватит с меня подземелий. Нужно возвращаться, обработать ранку! Мало ли чего? Вдруг поганые твари переносят болезнь? Ну, клещевой энцефалит там, к примеру!». На что Евгений рассмеялся и поспешил заверить, что опасаться нету причин.
Тем не менее, друзья поспешили выбраться из «Тартара». После его холода солнце показалось ярче, добрее. Такое чувство, словно из могилы поднялись. В лагерь возвернулись тем же путем. Пересекли ручей и снова оказались у скалы. Правда, уже на другом берегу.
Девушка срочно обработала место укуса. Перекисью водорода и вдобавок йодом. После чего бедняжка почти успокоилась. Улыбнулась. «Надо позвонить Кадашу! Сказать, что из пещеры вернулись. И все благополучно. Но не вздумай говорить о происшествии! Все нормально. Микроорганизмы полностью уничтожены!».
Затем молодые люди искупались. Смыли налипшую глину. Развели костер и сварили нехитрый обед. После чего немного отдохнули. А под вечер вышли на рыбалку к ручью.
Ширина реки составляла около пятнадцати метров. Но в других местах она была и поменьше. Недалеко от утеса парень забросил спиннинг. Надеялся поймать карпатского хариуса. С ромбовидными глазами. Да-да, глаза у этой рыбы не круглые. А именно ромбовидные. Вкусноты она необычайной! Жареный хариус – самое отменное блюдо. Мечта рыбака. Тут, в Красном ручье, водится и горная форель. А также, что удивительно – дунайский лосось!
Мулатка в одном купальнике была с острогой. Стройное, коричневое тело. И трезубец, как у гладиатора. Ушла ниже по течению, к валунам. Камни образуют там красивый порог. Стоя на них, «дикарка» пронзала зазевавшуюся рыбу. Этому научилась у себя в Африке. В верховьях реки Лимпопо. Где живут крокодилы.
За увлекательной охотой провели пару часов. Солнце начало садиться. И вскоре скрылось за скалой. Вечерняя прохлада плыла над ручьем. Улов рыболовов оказался «завидным». Пара хариусов, четыре форели. Однако лосося поймать не пришлось.
…Сгущающиеся синие сумерки. Яркое, согревающее пламя. Костер потрескивал, немного искрясь. Поджарили добычу и аппетитно поели. Говорили и говорили. О том и о сем.
Поразительная вещь! Трансильванские Карпаты. Вот вдвоем сидят у огня. Рядом возвышается таинственный камень. Да, не зря его назвали Оленьим! Очень похож. Может, загоняемый волком, тот бросился со скалы. Заповедные места, исторический край… Темнеющий лес околдован. Девушка в свитере прижалась к Малену. Друг еще поведет к развалинам замка! И не нужно бояться. Все хорошо. Но ведь Женя не друг, а любимый, лю-би-мый! Что мешает крепко обнять, поласкать? Ну, поцелуй – это просто! И бесценный целует, только не нежно, не нежно… Джессика готова отдать себя всю. Только родному, и более никому. Родить от него ребенка, дитя. Ах, если бы мечта стала реальной! Слиться в единое целое. Раствориться друг в друге. Полностью и бесповоротно. И это скоро произойдет. Произойдет неизбежно. Любовь преодолеет преграду!..
Короткая летняя ночь прошла незаметно. Да, они сблизились, хотя не настолько. Страстные поцелуи, но до главного не дошло. Романтик большего не хотел. На рассвете туман поплыл над ручьем. Костер затухал. Молодые люди вышли к воде. Призрачное журчание, сказочное утро. Ни Евгений, ни девушка не забудут этого никогда.
С первыми солнечными лучами вернулись обратно. На временную стоянку. Кадаш с командою прибыл туда через час.
Откровение некроманта
Отбросив капюшон, маг, наконец, открыл свое лицо. Волевые, уверенные черты его поразили пятерку. Глаза горели каким-то дьявольским огнем и вместе с тем излучали редчайшую ясность ума. Рот был накрепко сжат, горбатый нос напоминал клюв сокола. Алхимик смотрел на людей несколько свысока, и высокомерность эта, в принципе, была оправдана.
Он заговорил:
– И снова пересеклись наши пути, Карл. Вижу твои друзья тоже поклонники гор!
Лекарь взорвался:
– Гнусный предатель! Я блуждал тенью, не зная, куда деться! Пока не оказался на судне Нолта! Твои нечеловеческие опыты не входили ни в какие рамки! И маг не прекратил их, доведя оживление трупов до совершенства!
Некромант смерил врача гордым, уничтожающим взглядом.
– Хотя бы не трясись, как заложник! Отдаю дань «мужеству» и восхищению мной… Предатель? Как смеешь обвинять в таком смертном грехе?! Разве напарник гнил в кандалах в глубокой, вонючей яме?! Разве был пойман и казнен, или считал дни в южной Варгозии, на Побережье Изгоев?! Нет! Дока не схватили – вышел сухим из воды, а поиски давно прекратились. И свободный человек ходит по Зайнакану, путешествует по всей Арседее!
А что касается опытов – сам прекрасно знал цену риска! Сам был не против, и риски стоили того, согласись?! Сколько «любимых» людишек вылечил, спас от неминуемой смерти?! Сколько бесценных знаний получил, благодаря гнусному, мол, предателю-подлецу?!
Эскулап смешался, густо покраснел.
– Да, но… В этих словах есть, наверное, немалая доля истины!
– Я всего-навсего исследователь, – Гермидан показал на морсулума. – Приблизился к тому, что обычный разум не способен понять и воспринять. Изучаю поведение людей и других подобных человеку животных. Наблюдаю их страдания и боль, страхи и агрессию, мысли и никчемную сущность. Относительно жизни занимаю позицию наблюдателя, словом. Однако же, после смерти использую материал в собственных целях и интересах. Провожу серьезные эксперименты и более не вижу прока от этих биологически ничтожных существ!
– Что вы имеете в виду? – неловко вмешался Эдгар. – Люди вовсе не животные! Да, не согласен. Абсолютно!
– Ах, молодой максималист! Животные, и причем, самые развитые и опасные! Иное дело, мнение приматов о себе. Что, дескать, они ЛЮДИ и возвышаются над зоологическим миром! На деле же, голые обезьяны недалеко ушли от якобы глупого скота. Разница лишь в том, что способны много и красиво болтать. Тогда как инстинкты человеческих особей, в принципе, те же самые, чуть видоизмененные!
