Александр Овчаренко - Сказки тридевятого округа

Утренняя планёрка у Петра Алексеевича – начальника строительства – закончилась, и работа шла строго по графику. Вокруг шныряли мелкие бесы в облике гостей с юга, за которыми Горыныч смотрел особо внимательно. Облик южан им был положен по договору: мелкий бес должен отличаться от остальных работников «объекта», чтобы его нельзя было ни с кем спутать.

«Ну, до чего подлый народец! – подумал Горыныч, глядя как парочка юных бесенят в облике юрких таджиков хлопотливо перегружала поддон с кирпичом на электрическую тележку. – Глаз да глаз за ними нужен»!

Был случай, когда в утреннюю смену Горыныч не досчитался десяти поддонов кирпича, хотя накануне вечером сам принимал груз, и всё было в порядке. Об этом он немедля доложил по телефону Малюте Скуратову – начальнику службы безопасности. Малюта тут же пустил своих архаровцев по следу и к вечеру пропавший кирпич был обнаружен на строительстве одного элитного особнячка, расположенного в природоохранной зоне Москвы-реки. Инициатором хищения явился Хромой бес – бригадир «шабашников». Именно он подбил на воровство чёртову дюжину бесенят, соблазнив их «лёгкими» деньгами. О результатах расследования Малюта доложил лично начальнику строительства. Пётр Алексеевич, узнав о хищении стройматериалов, рассвирепел и приказал при большом скоплении рабочих подвесить Хромого беса за ребро на крюк автокрана. Во время проведения экзекуции Хромой публично покаялся в содеянном и до утренней зари поклялся вернуть кирпич на «объект». Наутро десять поддонов кирпича стояли на прежнем месте. Администрация «объекта» договор с «шабашниками» расторгла и вернула всех провинившихся обратно в Пекло.

Крут Пётр Алексеевич! Ох, как крут! А что вы хотите – государь, когда надо, и отец родной, а когда надо, и деспот! Одно слово – Романов!

После этого хищения со стройки прекратились, но Горыныч всё равно бесенятам не доверял.

То ли дело гномы! Метро копают так, что дух захватывает! Душа радуется, когда слышишь, как главный гном по кличке Груздь, в облике пожилого шахтёра, на утренней планёрке докладывает:

– Государь-батюшка Пётр Алексеевич, вчера прошли сто метров, могли бы и больше, да на грунтовые воды напоролись, – как всегда неторопливо отчитывался гном, сознательно добавляя в свою речь еле заметный украинский акцент. – Мастер-проходчик Морозко заклятие на плывун наложил, заморозил его, значит, но, сами понимаете, это мера временная! Треба делать отвод грунтовых вод, а это уже не моя епархия. Здесь специалист по мелиорации дюже нужен. Водяного подключать треба.

– Если надо, то подключим, – рокотал начальник строительства. – Водяныч, мокрая твоя душа, ты где?

– Я здесь, Пётр Алексеевич! – с дальнего края стола отзывался Водяной, который на строительстве всегда находился в образе отставного флотского инженера, поэтому постоянно носил тельняшку и офицерский китель без погон.

– Слышал, что специалисты по подземным работам бают?

– Слышал, Пётр Алексеевич!

– Что делать намереваешься?

– Тут магия бессильна, русло подземной реки мне не поменять, поэтому копать буду. Вырою котлован, а уж из него насосами водицу откачаем.

– И куда ты столько воды девать будешь? – насторожился начальник строительства.

– Делать нечего! – почесал затылок Водяной. – Придётся сбрасывать за периметр «объекта», озерцо организуем, карасиков в него запустим. Всё людям в радость.

– А не лучше ли отвод грунтовых вод сразу пустить на обеспечение водных аттракционов? – задал вопрос первый заместитель начальника строительства, который всегда сидел от него по правую руку в образе думного дьяка Никиты Моисеевича Зотова.

– Хм, толково! – откликнулся Романов.

– Только здесь потребуется очень точный расчёт дренажной системы и её монтаж в кратчайшие сроки, – уверенно продолжил первый зам. – А это, Пётр Алексеевич, дополнительные затраты.

– Как бы мы с вашим метрополитеном того… – робко подал голос главный бухгалтер, который сидел отдельно от всех на сундуке с бухгалтерскими книгами в образе Скупого рыцаря.

– Чего того? – недовольно рыкнул Романов.

– Я говорю, как бы мы, Пётр Алексеевич, из сметы не вышли. Не предусмотрены финансы-то на дренажную систему.

– Барон! Мне ли Вас учить! Проведите расходы по другой статье. У нас предусмотрены деньги на форс-мажорные ситуации?

– Предусмотрены, Пётр Алексеевич.

– Тогда оформите монтаж дренажной системы как ликвидацию наводнения районного масштаба.

– Опять незапланированные траты! – горестно вздыхал Скупой рыцарь и привычно добавлял: – Ужасный век, ужасные сердца!

Однако на него уже внимания никто не обращал, и планёрка своим чередом шла дальше.

От воспоминаний Горыныча отвлёк звук подъехавшего к нему вплотную электрокара, за рычагами которого сидел молодой рабочий. Русые кудри его развевались по ветру, а в уголке рта прилипла потухшая папироска. Рабочий легко соскочил со своей электрической таратайки, и, широко улыбаясь, по-свойски хлопнул Горыныча по плечу:

– Привет ударникам магического труда! Дай прикурить, трёхглавый!

Горыныч недовольно поморщился: ему не нравилось панибратское обращение. В другое время он бы испепелил наглеца, но он был на работе, а в рабочее время Горыныч привык держать себя в руках. Поэтому он сложил губы трубочкой и выпустил тоненькую струю пламени, которая опалила кончик папиросы.

– В следующий раз будешь хамить старшим – опалю твои кудри, – пообещал Горыныч молодому наглецу.

– Да ладно тебе, Горыныч! Не обижайся, мы ведь свои люди – сочтёмся.

– Не курил бы ты, Ванька, здесь, а то, неровен час, засекут тебя Гуси-Лебеди, тогда плакала твоя квартальная премия!

Гуси-Лебеди состояли в штате специальной противопожарной части СПЧ-1 и несли круглосуточное дежурство путём воздушного патрулирования. В случае обнаружения нарушений пожарной безопасности немедленно сообщали об этом диспетчеру, который в образе отставного солдата русской армии бессменно сидел на верхней площадке пожарной каланчи. Ветеран Бородинского сражения тут же строчил на нарушителя докладную, которая утром ложилась на стол начальнику строительства. Когда его упрекали в чрезмерном служебном рвении, солдат-диспетчер отвечал заранее заготовленной фразой: «Эх, младость пустоголовая! Не видели вы пожар Москвы 1812 года, а то бы вы меня поняли»!

Рабочий, которого Горыныч величал Ванькой, знал, что за нарушение пожарной безопасности начальник строительства карает без всякой жалости, но при этом продолжал гусарить.

– Моя квартальная премия, Горыныч – это не твоя головная боль! – ухмыльнулся рабочий и выпустил клуб табачного дыма.

– Дурак ты, Ванька! – беззлобно ругнулся Горыныч и махнул на него рукой.

– Знамо дело – дурак! Мне так по статусу положено, я ведь и есть Иван Дурак, – рассмеялся шалопай и, плюхнувшись на сиденье электрокара, умчался на другой конец «объекта», где возводились торговые ряды.

Глава 4

Несколько эпизодов из жизни начальника строительства

Хмурый осенний рассвет ещё только готовился заглянуть в застеклённые венецианским стеклом окна служебного особняка, а его обитатель уже открыл глаза. Сон улетучился, уступив место ежедневным заботам. Пётр на мгновение смежил веки, припоминая подробности сновидения. Во сне он снова стоял на Заячьем острове, и рядом с ним, подставляя лицо майскому ветру, стоял его верный друг и соратник Алексашка Меньшиков. Воспоминаниям помешал приступ кашля – вечный спутник заядлого курильщика. Пётр Алексеевич откашлялся, сплюнул на паркет коричневую слюну и растёр плевок ногой. Рука привычно пошарила на прикроватном столике, где ещё с вечера лежала набитая турецким табаком пенковая трубка. Сунув янтарный мундштук в рот, Пётр Алексеевич щёлкнул специально изготовленной для него зажигалкой г-образной формы и с удовольствием сделал первую за утро глубокую и самую сладкую затяжку. Спал он по привычке в просторной холщовой ночной рубашке и нитяных чулках, которые «гармошкой» собирались у него на широких щиколотках. Пётр неторопливо встал с огромного, поистине царского ложа, над которым был установлен шёлковый балдахин и, с хрустом потянувшись, подошёл к окну. Из окна был виден кусок территории «объекта», на котором рабочие укладывали булыжную мостовую. Конечно, можно было заменить гранит на современные материалы, но Пётр Алексеевич придерживался мнения, что чем натуральней будут детали интерьера, тем быстрее посетители поверят в то, что «Тридевятое царство» – это не пошлый «новодел», а действительно кусочек старой доброй сказки.

– Да и долговечней гранит-то, – сказал он главному архитектору, когда подписывал проект квартала под рабочим названием «Сказки братьев Грим».

Работа на «объекте» шла круглосуточно: высокие зубчатые стены с круглыми караульными башенками по углам возвели в первую очередь. После того, как закончили кладку стен, поставили КПП в виде Золотых ворот, а с наружной стороны периметра, в аккурат под самыми стенами, выкопали с виду декоративный, а на деле самый настоящий ров глубиной в десять саженей, который заполнили проточной водой. На смене воды настояла главный санитарный врач «объекта» – обаятельная, но очень настойчивая доктор Власенкова. Ему нравилась эта решительная и целеустремлённая женщина, не пугающаяся начальственного рыка и готовая отстаивать свою точку зрения до конца.