Инесса Давыдова - Семь мужчин одной женщины

Агнес опять сделала глоток воды и, собравшись с мыслями, продолжила:

– Все последующие годы я терзалась мыслью, что могла в тот момент помочь ей, но я сидела там за стеной, скованная страхом, и не сделала ничего, чтобы прекратить это безумие.

После минутной паузы она продолжила:

– Наутро я проснулась и огляделась вокруг, никого со мной в комнате не было. Я вышла из спальни и увидела Виктора, сидевшего за столом. Перед ним были разложены стопки денег, он пересчитывал их и раскладывал по пачкам. «Что смотришь? – сказал он мне грубо. – Садись и помоги мне пересчитать деньги. Свое же добро приходится силой отнимать. Через полчаса произойдет обмен, – нам вернут остаток суммы, и к этому времени нам лучше быть дома».

В этот миг я осознала, что больше не могу находиться рядом с этим человеком и слышать его голос, видеть его исказившееся от алчности лицо. Надев пальто, я вышла на улицу, села в первую попавшуюся машину и доехала до нашего посольства. Когда я все рассказала своим родителям, они приняли решение немедленно отправить меня домой. И уже вечерним рейсом я вернулась в Париж с мамой, в нашу квартиру на бульваре Сен-Жермен. А через полгода фашисты оккупировали Францию, и личная трагедия отступила на второй план. Что произошло дальше с Виктором, я не знала до сегодняшнего дня. Из этих документов, – Агнес показала на лежащие на столе бумаги, – я поняла, что в военные годы он сильно разбогател, скупая у обездоленных и голодных людей за копейки фамильные ценности и предметы искусства. Сейчас, оглядываясь назад, я понимаю, что знакомство с этим человеком могло принести мне не только страдания, но, возможно, и преждевременную смерть.

Агнес закрыла глаза и с облегчением вздохнула. История, которой насчитывалось более пятидесяти лет, только что ее отпустила.

Васса не осмелилась нарушить тишину, но любопытство не давало ей покоя, и она, повернувшись к столу, стала изучать разложенные по стопкам документы.

– Там сказано, что он сидел в тюрьме за соучастие в убийстве, – вдруг услышала она тихий голос Агнес.

– А кого он убил?

– Свою жену.

Васса вздрогнула и с жалостью посмотрела на Агнес. Затем нашла фотографию молодой женщины и прочитала на ее обороте надпись «Жена, Лариса, погибла в 28 лет».

– Симпатичная девушка, я наблюдаю некое сходство с вами. А вам сказали, как это произошло? – спросила Васса.

– Главным в его жизни были жадность и страсть к накоплению, они проложили дорогу ко всем другим его бедам, – ответила Агнес и закрыла глаза.

Минут через пять Васса увидела, что Агнес заснула. Она тихо переложила все документы в папку и, засунув ее под мышку, на цыпочках проскользнула в спальню. Осторожно закрыв за собой дверь, она разложила документы на кровати и стала изучать их. Когда все бумаги были проштудированы, она смогла сложить всю мозаику тех событий и понять, как прожил остаток своей жизни первый возлюбленный Агнес.

Оказалось, что вскоре после окончания войны он женился на учительнице младших классов, и она родила ему двоих сыновей. Через восемь лет их совместной жизни ее нашли на улице жестоко убитой. Единственным подозреваемым был уже тогда дважды судимый друг Виктора, который и дал показания на следствии о заказчике совершенного преступления. Оказывается, на следующий день жена должна была давать показания в суде против своего мужа по делу о покупке краденого антиквариата. Виктор решил, что таким образом от нее избавится. За ее убийство он отсидел десять лет, их сыновья попали в детский дом и были усыновлены другими семьями, больше они с отцом не виделись. Сам Виктор был зверски убит при ограблении его квартиры через пять лет после освобождения из тюрьмы. Подозреваемым по делу проходил его старший сын, но жена последнего предоставила тому алиби, и его вскоре отпустили. В протоколе было указано, что в квартире после ограбления нашли фотокаталог и перечень имущества, в который входили многие предметы, находящиеся в розыске, особенно ценной оказалась восточная коллекция предметов из золота и серебра с драгоценными камнями.

Васса взяла две фотографии молодого и пожилого Виктора и внимательно изучила его лицо. На одной фотографии он светился лучезарной беззаботной улыбкой молодого человека, а с другой на нее смотрел старик с заостренным носом, тяжелым неприятным взглядом и перекошенным ртом. Отложив в сторону папку с документами, она закрыла глаза и попыталась уснуть. Но заснуть не удалось. Рассказанная Агнес история крутилась у нее в голове и не давала покоя. Мысленно Васса представляла себя на ее месте и пыталась понять, как бы она повела себя в таких обстоятельствах. Не найдя ответа на этот вопрос, она встала с кровати и пошла на кухню.

Не включая свет, она открыла дверь холодильника и достала лимон и минеральную воду. Отрезав ломтик лимона, бросила его в стакан воды и сделала несколько небольших глотков. Из окна кухни были видны витрины магазина, в который она заходила, и она поняла, что именно отсюда вчера и наблюдал за ней Алекс. Мысли вновь перенесли ее во вчерашнее утро, и, подойдя к пакету в гостиной, который лежал на столе, она вынула шарф и взяла его с собой в спальню. Затем прижала шарф к груди, свернулась калачиком на кровати и, вдыхая запах тонкого парфюма, уснула.

На следующий день Агнес предложила Вассе после обеда совершить небольшую прогулку. Выйдя из дома, они направились к метро. Спускаясь по эскалатору, Васса удивилась своей реакции, потому что страх отступил. Она совершенно спокойно доехала с Агнес до станции «Римская». Они вышли на площадь и пошли в сторону многоэтажного типового дома. Поднявшись на второй этаж, Агнес позвонила в дверь, обитую старым и потертым дерматином. Через минуту дверь открыл мальчик лет десяти и спросил, к кому они пришли. Агнес отдышалась и с трудом ответила:

– Я ищу Алексея Геннадьевича Рогозина.

– Это мой дедушка, проходите, я позову его, он на кухне.

Агнес и Васса прошли в маленькую гостиную, из кухни вышел седовласый пожилой мужчина невысокого роста, поздоровался и спросил:

– Что вы хотите?

Агнес внимательно посмотрела на него, потом улыбнулась и ответила:

– Алексей, я знала тебя еще ребенком. Я в Москве проездом, вот решила зайти проведать тебя.

Алексей Геннадьевич внимательно изучил незваную гостью и переспросил:

– Простите, я не понял, вы были подругой моей матери?

– Не совсем, но была знакома с ней. Могу я переговорить с вами наедине? – предложила Агнес и, не дожидаясь ответа, пошла на кухню.

Алексей Геннадьевич пошел за ней следом с растерянным видом, и через минуту дверь в кухню закрылась. Васса, оставшись одна, стала оглядываться вокруг и увидела второго мальчика, который, приоткрыв дверь своей комнаты, с любопытством разглядывал ее. Она улыбнулась ему, и он смущенно улыбнулся ей в ответ и быстро закрыл дверь. Васса села в кресло и стала ждать.

Минут через десять Агнес вернулась в комнату, вид у сопровождающего ее Алексея Геннадьевича был еще более смущенный и сконфуженный. Когда он закрывал за ними дверь, то сказал Агнес:

– Я не знаю, как вы узнали о моем сыне, но большое спасибо вам за помощь. Мне в жизни никто и никогда не помогал, поэтому я не привык к таким подаркам. Кто бы вы ни были, я благодарю вас за поддержку от себя лично и своей семьи.

Агнес смущенно кивнула и, наспех попрощавшись, быстро вышла из квартиры и пошла к лестнице. Васса поспешила за ней. Когда они вышли на улицу, она не удержалась и спросила:

– Кто это был? Сын Виктора?

Агнес вскинула удивленные глаза на Вассу, но потом резко ответила:

– Нет, судьба его детей меня не волнует. Это был тот мальчик, которого я сжимала всю ночь в своих объятьях, пока его мать подвергалась страшным истязаниям, – произнесла она и потом добавила: – Истязаниям, которые привели ее позже в сумасшедший дом на всю оставшуюся жизнь.

– Я не поняла, за что он вас благодарил? – не унималась Васса.

Агнес немного прошла вперед, потом повернулась и ответила:

– Его сыну нужна срочная пересадка костного мозга. У них есть донор, но нет денег на такую сложную операцию.

– Так вот о какой помощи он говорил? – опять спросила Васса.

Агнес многозначительно посмотрела на девушку и улыбнулась. И Васса поняла, что она только что дала им необходимую сумму на операцию. Взяв девушку под руку, Агнес повела ее в сторону метро.

Глава третья

Уныние, лень

Апатия и лень – истинное замерзание души и тела.

В последующие дни Агнес была неразговорчива и всячески давала понять, что история с Виктором закрыта для дальнейшего обсуждения. Она часто подолгу уединялась в своей комнате и выходила только для того, чтобы поесть или поиграть на рояле. Ежедневные прогулки Агнес в основном предпочитала совершать теперь в одиночестве, и Васса подолгу ждала ее у окна, сидя на подоконнике.