Татьяна Казакова - Ничего себе пошутила

– Света, я могу попросить тебя кое о чем? – Прервал мои размышления Вадим.

– Пожалуйста, – вежливо ответила я. Интересно, о чем?

– Я должен уехать на некоторое время, а вот это хотел бы оставить у тебя, – с этими словами он вытащил из кармана плоскую коробочку.

– Это что? Дискета? —

– Да. Ну, так как, возьмешь? —

– Пожалуйста, – пожала я плечами.

– Только очень прошу, никому не говорить об этом, и вообще обо мне. —

– Да ради бога. – «Тоже мне тайны Мадридского двора. Кому ты нужен?». Я взяла коробочку и небрежно бросила ее в сумку.

– Светочка, только не потеряй, пожалуйста. Это очень важно для меня. —

– Хорошо-хорошо, не волнуйся. Все будет о; кей, – рассеяно сказала я, так как внимание было приковано к столу, на котором, наконец-то, появился десерт. Это было мороженное, почему-то одно, а пирожных целых пять.

– Э, кому так много пирожных? —

– Тебе, конечно. —

– А мороженое? —

– Тоже тебе. Я не хочу ничего сладкого. —

– Можно, я мороженое съем, а пирожные с собой возьму, подружек порадую? —

– Да, я сейчас попрошу. – Он подозвал официантку, расплатился и попросил упаковать пирожные, добавив к ним еще пять. Здорово! Не жадный – это хорошо.

– Ты что, всегда ходишь с открытой сумкой? – спросил он, когда мы подошли к машине.

– Что там брать-то? – Удивилась я. – Ах, да, дискета. Она что, такая ценная? -

– Да, очень, – серьезно ответил он.

Мы молча сели в машину

– Где ты живешь?

– На Соломенной сторожке. —

– Господи! Где это? За городом? – Видимо перспектива дальней поездки его не прельщала.

– Это не так далеко, в районе «Динамо», я покажу. —

В дороге я задремала и заснула бы окончательно, если бы он меня не будил вопросами, куда ехать. В машине было тепло и уютно, а на улице поливал дождь. У нас во дворе было совсем темно, фонари как всегда не горели. Вылезать не хотелось, я расслабилась и думала, что вечер, пожалуй, удался. Вадим симпатичный, не жадный, ухаживает красиво. Ну вот, теперь последует прощальный поцелуй, я уже в предвкушении. Но вместо этого он вдруг с силой наклонил мою голову вниз и рванул с места.

– Пригнись! —

– Ты что?! – Заорала я, подняв голову.

В это время, разбив боковое стекло, мимо моего носа что-то просвистело.

– Что это было? – Я недоуменно завертела головой. Сзади послышался треск, и посыпались стекла.

– Да пригнись ты, твою мать! —

– Во-первых, я не люблю, когда ругаются матом, во-вторых, куда ты несешься, там тупик, и, в-третьих, почему это в нас бросают камнями? —

– Говори быстро, как отсюда выехать?! – Закричал он, не обращая внимания на мои вопросы.

– Не кричи. Поверни сейчас налево, прижмись ближе к дому, там есть дыра в ограждении. – Вадим стал выруливать

– А теперь мимо пятиэтажек. Ну, вот. Справа Тимирязевский лес, слева – Соломенная Сторожка. – Мы остановились.

– Что же это за безобразие, камнями кидаться! У нас раньше никогда такого не было, – внезапно у меня мелькнула мысль, от которой я даже поперхнулась. – А вдруг это не камни были, а? – испуганно спросила я.

– Вот именно. —

– Что именно? —

– Не камни, а пули. В нас стреляли. – «Вот так номер, Наташка обзавидуется».

– А кто в нас стрелял? —

– Пока не знаю. Света, тебя может кто-нибудь встретить? Я не смогу тебя проводить.

– Да уж. Я сейчас Наташке позвоню. Она как раз Дейла выводит гулять. —

– Дейл – это собака? —

– Это огромный дог. Выглядит устрашающе. – Заиграло мое чудное танго.

– У тебя совесть есть? – набросилась Наташка. – Я должна уже Дейла выводить, он весь обскулился. —

– Ну и вывела бы. —

– Да, а ты в это время пришла бы к Лариске, и все интересное я бы пропустила. —

– Наташ, ты не могла бы меня встретить. Я здесь, на Вучетича, прямо напротив школы стою. Заодно и с Дейлом прогуляешься. —

– А что? Что-нибудь случилось? – С явным интересом спросила она. Пока я думала, что ответить, она затарахтела

– Что-то голос у тебя малорадостный. Ты подожди буквально минуточку, уже бегу. Дейл, гулять! – И отключилась.

– Света, дай, пожалуйста, свои номера телефонов, мобильного и городского… Извини, что так получилось. – Вадим наклонился ко мне и поцеловал очень нежно. Я замерла, потом очнулась и прошептала

– Мне пора —

– Будь осторожна. —

Я быстро вышла из машины.

– Ой, а пирожные? – обернулась я, схватила коробку и побежала к дому.

Навстречу несся Дейл, бурно выражая радость своим хвостом.

– Что случилось? – подбежала Наташка.

– Кажется, я влипла.

– Забеременела? Так вроде ты ни с кем не встречалась, – удивилась она.

– Сегодня, между прочим, я встретилась сразу с двумя, – возразила я.

– И что? Уже беременна? – Ехидничала Наташка. – Что ты мне голову морочишь? Ну, давай, рассказывай, – торопила меня.

– Подожди, я сама ничего не соображаю. Ты около подъезда ничего подозрительного не видела? —

– Видела подозрительную рожу Марьи Степановны. Она чуть из окна не вывалилась, все высматривала чего-то, и слышала, как звонила кому-то.

– Может в милицию? – Предположила я.

– Зачем? – У Наташки даже глаза округлились.

– Стрельбу услыхала и стала звонить.

– Какую стрельбу? – Совсем обалдела она.

Прежде, чем ответить, я покрутила головой во все стороны, наклонилась к ней и прошептала

– Афоня, в нас стреляли, прямо около подъезда.

– Мама! – Завопила Наташка, поморгала и спросила

– А в кого это в вас? —

– Нас, это я и Вадим.

– Ты же говорила Денис? – прищурилась она.

– Денис тоже был, только в начале. – У Наташки рот открылся от удивления.

– Ну и дела, – только и сказала она, взяла меня под руку и продолжала очень деловито.

– Так, быстро поднимаемся к Лариске, и ты нам все подробно расскажешь. Дейлик, домой! – Но Дейлик домой не торопился. Мы прятались от дождя под козырьком подъезда и ждали, когда он сделает свои дела. Марья Степановна, как всегда на боевом посту, прямо свесилась из окна.

– Девчонки, вы чевой-то так поздно?

– С Дейлом гуляем. —

– Светочка, а ты откуда появилась, тебя с Наташенькой не было, когда она выходила? —

– Я в театре была Марья Степановна. Вот попросила Наташу встретить, а то страшно одной идти, фонари не горят. —

– Правильно, что попросила. Тут такие дела творятся, аж жуть. Подъехала здоровенная машина, вся черная такая страшная. Я еще подумала, ктой-то к нам приехал на такой громадине? И тут как застрекотало, как из пулемета, пальба началась, стекла в машине повышибало. Она, как дернет, взвизгнула даже, а за ней маленькая такая, немного проехала и сразу развернулась в другую сторону. Я в милицию, конечно, позвонила, а они мне «Меньше сериалов смотрите». Представляете? Смотри-ка, чевой-то Дейл приволок? Тряпку, что ли какую? – Наташка наклонилась над Дейлом и, применив отвлекающий маневр («Дейл, апорт!»), швырнула в сторону палку. Дейл бросился за ней. Я наклонилась и подняла замусоленную кожаную перчатку. Дейл вернулся с палкой в зубах, очень радостно виляя хвостом. Увидев у меня свою добычу, он подпрыгнул и попытался ее выхватить, но Наташка крепко взяла его за ошейник и повела в подъезд. Я прошмыгнула за ней мимо бдительной бабульки. В лифте Наташка сунула мне в руки перчатку, прошептав

– Может, это улика. Я сейчас лапы собачке помою и поднимусь. Смотри, без меня не рассказывай. Я быстро. —

И действительно, не успела я войти к Лариске и снять свои многострадальные туфли, как Наташка была уже тут.

Мы сидели на кухне и пили чай с пирожными. Девчонки внимательно слушали меня. Наташка, затаив дыхание, смотрела мне в рот и ловила каждое слово и, как я и думала, жутко переживала, что это приключилось не с ней. Когда я закончила свое повествование, Лариска строго сказала

– Какая ты балда! На фиг ты брала эту дискету? Тебе что, неприятностей не хватает? —

– Да брось ты, Ларис, – вступилась Наташка, – ну подержит ее несколько дней у себя. Всего и делов-то. Зато, представляешь, какое приключение, – при этом она мечтательно закатила глаза.

– Две дуры, – констатировала Пчела. – А про какую улику вы говорили?

– Да какая там улика, так ерунда, – отмахнулась я, – Дейлик притащил из кустов перчатку, а Наташка придумала – улика.

– Ничего я не придумала, – оживилась Наташка, схватила перчатку, валявшуюся на тумбочке в коридоре, и сунула ее Лариске под нос. – Вот, смотри. Та глубокомысленно уставилась на перчатку, мы молча ждали.

– Так, – наконец, произнесла Лариска, – перчатка кожаная, черная. —

– Это мы заметили, – ехидно сказала «Афоня». Лариска недовольно взглянула на нее, я со своей стороны толкнула в бок, чтобы заткнулась. Лариска продолжала молча смотреть на перчатку.

– Пчеда, а Пчеда, дай мне меда, – прогундосила Наташка и прыснула. Я, не выдержав, заржала во весь голос, в конце концов, Лариска присоединилась к нам. Мы хохотали с всхлипыванием и подвыванием, пока не услышали стук по батарее. Это соседка сверху не выдержала и колошматила изо всех сил. Грохот стоял по всему дому.