Инна Тронина - Дефолт
Услышав Гошкин голос, удивилась:
– Ты? Я уже думала, что мы больше не встретимся. Есть новости?
– Ещё какие, блин! – Гошка задыхался от восторга. – Короче, где встречаемся? Я нашёл то, что ты искала.
– В офис не приезжай. Давай на Каширке встретимся. – Оксана трясла головой, пытаясь прогнать хандру и упорядочить мысли.
– У метро «Домодедовская», идёт? – Гошка не мог отдышаться.
– Лучше у «Детского мира», там недалеко совсем. Через час подъедешь?
Оксана приплясывала на месте от нетерпения.
– Ну, ты сказала! За полчаса управимся. Но если тебе некогда…
– Ты не гони на мотоцикле-то по льду! Через час, и не раньше. У меня здесь ещё дела.
Оксана вовремя вспомнила про Машу Гудаеву, с которой собиралась заключать договор.
– Да, Гога, если нам придётся куда-то ехать вместе, захвати и мне шлем.
– Ага, понял. Короче, жду в пять у магазина. Чао!
Оксана заметалась по кабинету, не веря в собственную удачу и проклиная себя за плохие мысли насчёт Гошки. Неужели он нашёл Аллу? Или хотя бы то место, где её могут держать? Пусть по обледеневшей дороге, да ещё вечером, ехать на мотоцикле крайне опасно, она поедет. Поедет куда угодно, лишь бы появилась в глухом деле какая-то ясность.
Оксана заперлась в маленькой комнатке за кабинетом, стащила с себя юбку, скинула жакет. Сменила французские тонкие чулки на прочные колготки, поверх них надела джинсы. Просунула голову в широкий ворот свитера; не глядя, нацепила костюм на плечики, повесила в шкаф. Не боясь потерять авторитет, побежала в приёмную. Маши там не было, а Кристина сидела за компьютером.
– Где клиентка? – весело спросила Оксана.
– С Сашей составляют фотороботы. Ты сейчас уезжаешь?
Кристина ничуть не удивилась столько резкой перемене настроения Оксаны. Такое часто случалось, когда зависшее дело сдвигалось с мёртвой точки.
– Мне нужно на часок-другой отлучиться, а когда они там ещё кончат… Гудаева согласилась заключить договор?
– Да. – Кристина подала Оксане лист бумаги с напечатанным на принтере текстом. – Можешь сейчас и расписаться, мы же так делали.
– Пусть Лёша, когда придёт, проверит ещё раз. А кому подписывать, без разницы. Могу и я, когда вернусь. Если же Лёшка явится раньше, передай ему, чтобы просмотрел в компьютере текст по Гудаевой. Он тоже должен знать суть дела.
– Обязательно передам.
Кристина сложила бланки и опять повернулась к дисплею, надев защитные очки.
А Оксана, немного подумав, всё-таки решила лично сообщить и Маше Гудаевой, и Александру Закожурникову, пригретому в агентстве бывшему «следаку» межрайонной прокуратуры, что она сегодня, возможно, в офис не вернётся.
Постучалась и сразу вошла, не дождавшись ответа. Закожурников и Гудаева сидели перед компьютером, а на дисплее красовался портрет молодого мужчины. Его лицо показалось Оксане неожиданно знакомым, причём настолько, что перехватило дыхание. Генрих! Генрих Смулаковский! Оксана до крови прикусила губу и обессиленно прислонилась к стене.
Закожурников, низенький и плотный мужичок лет сорока, демократично одетый в пёстрый свитер и мятые брюки, развернулся в кресле. Маша так и продолжала смотреть на экран, подпирая подбородок судорожно сжатыми кулаками.
Оксана подумала, что снимки, сделанные Чугуновым в Кузьминках, остались в сейфе. Нужно достать их и показать Маше Гудаевой. Она пулей вылетела из кабинета Закожурникова, моментально отыскала в связке нужный ключ. Открыла сейф, выдвинула ящичек, схватила конверт, извлекла три снимка и изображением Генриха Смулаковского.
– Маша, посмотрите на этого человека!
Оксана, ничего не объясняя Закожурникову, через стол протянула фотографии Гудаевой.
– Узнаёте его? Слева, в ковбойке, курит. Или впервые видите?
– Это он! – Маша, едва взглянув на снимки, тряхнула густыми, цвета воронова крыла, волосами до плеч. – Точно, Генрих! Получается, вы его знаете? Он совершал ещё и другие преступления? А та женщина, которая называет себя моей матерью? Мы ещё не составили её портрет, но когда он будет готов, поглядите. Господи, какой ужас! Я так и знала, что он бандит!..
– Мне срочно нужно выехать по делам, но через два часа надеюсь вернуться. Повезло, что одного из этой парочки мы опознали, и не придётся его фотографировать, проверять. Все силы бросим на даму…
Оксана взяла у Маши снимки, ещё раз взглянула на них, покачала головой.
– Знаете, чего я больше всего хочу?
– Чего? – заинтересовалась Мария.
Она виновато смотрела на Закожурникова, но тот, как ни в чём не бывало, листал какую-то книгу.
– Чтобы эта сука не оказалась вашей матерью, – тихо сказала, почти прошептала Оксана. – Иначе вам придётся пережить самое страшное предательство и всех, какие только могут быть на свете…
* * *– Ты куда пропал-то? – Оксана немедленно надела поданный Гошкой шлем, но садиться на мотоцикл не спешила. – Может, ко мне съездим и пересядем на «тачку»? Зима ведь, а ты на мотоцикле раскатываешь…
– Резина шипованная на шинах, Володька поставил. А «тачку» не даёт, да и прав у меня нет. Категорию «А» купил по дешёвке, вот и езжу.
– Ребёнка моего сиротой оставишь, да и своего тоже, – проворчала Оксана, скользя подошвами по льду. – Всё-таки я вношу предложение. Сейчас едем к офису – там моя машина…
– Некогда крюки делать!
Гошка явно не испытывал дискомфорта от катания по ненадёжным ноябрьским дорогам. Насыщенная адреналином кровь мальчика-отца клокотала в жилах и звала на подвиги.
– Упустим Аллу, потом можем и не найти. Надо сейчас рвать. Может, успеем.
– Куда рвать?
Оксана в очередной раз, понадеявшись на «авось», уселась позади Гошки, крепко обхватила его и прижалась щекой к заскорузлой куртке.
– Скажи, как нашёл её, где. А потом поедем.
– Да в Коньково, там ещё ресторан есть, «Старый замок». А неподалёку – клуб ночной, для особо крутых и проверенных. Алка там в одном номере выступает. Я. в натуре, не допёр бы, но случайно повезло…
Гошка щурился на бесконечные фары, на косо летящий снег и шмыгал текущим на морозе носом.
– Просто повезло, блин, как Бог помог. Есть у меня кореш, Аслан, он в том клубе работает уборщиком. И территорию убирает, и двор внутри. Заодно делает мелкий ремонт – по электричеству или по столярному-плотницкому. И я всё это тоже могу. И когда Аслану позарез надо погулять, или другие проблемы, он меня на своём месте оставляет. Вчера как раз такой случай вышел. У Аслана брат по-дурному погиб, в драке. Он отпросился, а я заступил в ночь. У Аслана с хозяином уговор есть…
– Алла выступает в ночном клубе? Её можно увидеть? – Оксана решила оставить эмоции на потом, говорила сухо и деловито.
– Говорю же для своих клуб, но я тебя могу провести с чёрного хода. Скажу, что ты – Ирка; они её никогда не видели. Попрошу сегодняшние мои «бабки» высчитать за то, что ты поглядишь представление.
– Ты договорился уже? – обрадовалась Оксана. – И они разрешили?
– А им чего? Не заплатить выгоднее. Я случайно её вчера увидел. Ты фотку показала, и я запомнил. Прикинь, сидят на подиуме шесть американских резиновых кукол для траха, а седьмая – живая девчонка. Куклы в точности такие, как она, и ростом с человека. Называется всё это гёрл-рулеткой. То есть семь мужиков в полной темноте становятся кругом, и внутри него вращается подиум. На нём – семь кресел, в которых сидят куклы и Алка. Внезапно подиум останавливается. В темноте мужики должны схватить ближайшую девочку и поднять её на руки. Выигравшим считается тот, у кого живая. Тут включается свет, и он получает приз. Ну и девочку, короче, если хочет. Перекидывает через плечо, как овцу, и тащит в койку…
– Да ты что, Гоша? – У Оксаны даже заложило уши.
– Самый популярный номер, прикинь. Кучу «бабок» клуб за него имеет. Алка сама, как игрушка, наркотой её ширяют. Пускают по рукам…
– Ты видел?! – Оксана тряхнула Гошку за плечи. – Сам видел?..
– Видел, потому и говорю. Который выиграл, её двум друзьям уступил. Поехали скорее, мне сегодня там работать, так что опаздывать нельзя. Выгонят ещё к едрене-фене… – Гошка ударил ногой по педали.
– Езжай!
Оксана стиснула зубы так, что, казалось, они начнут крошиться. Она плохо понимала, где они с Гошкой находятся, куда несётся надсадно ревущий мотоцикл, и чем всё это может закончиться.
Она хотела убедиться, что в клубе выступает именно Алла Лукьянова. Гошка никогда не встречался с девочкой, а Оксана прекрасно её запомнила. После этого надо вернуться в офис к Чугунову и решить, что делать дальше. Вероятно, придётся освобождать заложницу прямо в помещении ночного клуба, но для этого требуется уладить кучу формальностей.
Вряд ли агентству разрешат реализовать вариант жестокого захвата мучителей Аллы, да и девочка может пострадать. Отвечать за последствия такого шага руководству сыскной фирмы не хотелось, тем более что в результате можно было потерять лицензию. Остаётся представить все материалы в распоряжение официальных структур и ждать, когда они соизволят освободить юную заложницу.
