Алексис Винг - Ваниль и терпкий запах корицы
В глубоких страданиях протекали последующие восемь лет моей жизни. Я беспрестанно заботилась о своей дочери, прививала ей все правила придворного этикета, учила её различным женским премудростям и воспитывала в ней смиренную жену молодого супруга. Король Ницберга прислал портрет своего сына, дабы мы смогли ежедневно лицезреть его лик и напоминать себе о своём долге. Скажу по правде, будущий наследник престола этого королевства произвёл на меня хорошее впечатление. Он был немногим старше моей дочери: когда ей исполнилось четырнадцать лет, ему уже подступал семнадцатый год. Он был высоким стройным молодым человеком со смуглым лицом и широко посаженными карими глазами. Во всём его внешнем виде не было ничего отталкивающего.
Сначала я подумала, что это заслуга художника, но вскоре воочию убедилась в своих предположениях. На одно из празднеств к нам приехал принц со своей свитой. Увидев мою дочь, этот парнишка не смог скрыть своего восхищения, и весь вечер проводил время с ней. Он что-то шептал ей на ухо, приглашал на танцы, скакал подле неё на лошади и делал всё, чтобы она чувствовала себя особенной. Я ещё никогда не видела Маргариту такой счастливой. И даже тогда, когда отец играл с ней в прятки в саду, она не искрилась таким светом, как сейчас. Вот что значит любовь для женщины. Она преображает её и делает самым счастливым человеком. Всей душой и сердцем я желала дочери познать такую любовь. И, кажется, мои молитвы были услышаны.
Что касается моего личного счастья, то о нём я пожелала и вовсе забыть. Вся моя жизнь была соткана из сотни событий, сплетающихся между собой невидимой нитью. И все они вели к одному человеку, с которым мне не суждено было познать блаженного счастья. Конечно, до меня доходили слухи о том, как шикарно прошла коронация нового короля Лавадии, о том, как блаженствует его народ от того, что все их беды наконец закончились. За все эти годы Эдвард ни разу не дал о себе знать, но я была уверенна, он всё ещё вспоминает обо мне. Ведь до сих пор он не нашёл себе жену…
Всё это я могла услышать из уст кухарок, запекающих наших гусей, из уст конюхов, которые когда-то были друзьями вымышленного Уильяма Кофера. Все говорили об этом, не подозревая, какой наносят ущерб мне, их королеве. Мне казалось, что по истечению такого срока я смогу проститься с этим человеком навсегда. Я молила Господа об этом, я никогда не теряла надежды. И до сих пор не утратила веры. Я смогу. Я думаю, что смогу когда-то навсегда выпустить Эдварда из своего сердца. Конечно, после него там останется глубокая рана, но я предпочту всю жизнь прожить с болью, чем терзать себя пустыми мечтами и запретными желаниями. Поэтому для того, чтобы помочь себе в этом стремлении, я предпочитала пропускать все новости, касающиеся королевства Лавадии и его жителей, мимо своих ушей.
Приближался день свадьбы моей дочери. Почти всей подготовкой этого торжества занимались мы с Энтони. Мы хотели подарить Маргарите сказочный праздник, чтобы она на всю жизнь запомнила этот день и воскрешала его в своей памяти, если ей будет нестерпимо грустно по ночам. Но мне почему-то верилось, что моей дочери не грозит холодная постель и что её будущий супруг сможет одарить её безграничной заботой и любовью. По крайней мере, сейчас он буквально ходил за ней по пятам и восхвалял небеса за преподнесённый ему подарок.
С наступлением праздника я чувствовала, как нарастает моё волнение. Я понимала, что с каждой минутой приближаюсь к тому моменту, когда буду вынуждена распрощаться со своей дочерью. После королевского бракосочетания, прочтения клятв и прочих атрибутов, сопровождающих этот праздник, мы разместились в большом зале для пиршеств.
Молодожёны сидели друг подле друга, я восседала с мужем и нашим сватом. Король Ницберга оказался интересным пожилым старичком, жена которого умерла ещё при рождении своей второй дочери, сестры Дастина, мужа моей дочери. Этот приятный человек был совсем немногословным, но мы быстро нашли с ним общий язык, и сошлись на любви к семье и детям. Огромная глыба упала с моего сердца, когда я узнала этого человека лучше. Я не боялась отправлять дочь во дворец такого доброго короля, который будет хорошо с ней обращаться.
И пусть он не заменит моего мужа, я знала, что у моей дочери уже имеются в наличии два друга в чужой стране: её собственный муж и свёкор. Я радовалась, что судьба оказалась благосклонной к моей дочери. Растворившись в её счастье, я считала, что смогу оправиться и от своих недугов.
После долгого торжества, затянувшегося до глубокой ночи, я провела дочь в её покои, которые она должна была разделить со своим мужем. Придворные дамы помогали переодеть мою дочь, подготовили постель для последующего обязательного обряда. Расчёсывая шелковистые волосы Маргариты, я словно погрузилась в затяжной сон. И лишь мягкий голос дочери помог мне вернуться в реальность.
– Дочь моя, вот ты и вышла замуж. Хвала Господу, твой брак построен на любви и дружбе. С минуты на минуту к нам зайдёт Дастин с отцом, который засвидетельствует ваше слияние и благословит ваш брак на плодородие и долговечность. Я буду рядом и прошу тебя не беспокоиться ни о чём. Хоть Дастин и молод, он знает, что нужно делать и постарается, чтобы тебе не было больно.
Четырнадцатилетняя дочь посмотрела мне прямо в глаза. Её острый орлиный взгляд иногда приводил меня в смятение. Мне порой казалось, что она знает всё, что творится вокруг, и даже больше. Дочь обернулась ко мне и крепко взяла мои пальцы в свои тёплые руки. Она улыбнулась мне так нежно, что я не смогла сдержать слёз, и пролила несколько капель на её ночную подвенечную сорочку. Мне всё равно было больно с ней расставаться. Она ведь была и остаётся для меня самым ценным в жизни. И, потеряв её, я навсегда потеряю саму себя.
– Ваше величество, королева – мать, мне невыносимо жаль, что я не всегда проявляла к вам тех чувств, которые вы, несомненно, заслуживали. Я жалею, что так мало говорила вам о том, что для меня значит всё, что вы для меня делаете. Я вовек жизни буду вам благодарна. Спасибо вам за то, какой я стала.
– Дочь моя, я никогда не таила в себе обиды. Я всегда мечтала лишь об одном: чтобы мой единственный ребёнок был счастлив и обрёл любовь. И моё желание сбылось. – Я склонилась над ней, прижалась губами к её лбу и неслышно поцеловала её.
За дверью послышались голоса. Я знала, что совсем скоро моя дочь станет женщиной. Она ещё на одну ступень отдалится от меня. Она будет уже не моей девочкой, юной и невинной. Она станет полноправной женой и будущей матерью. У неё будут свои дети, а затем и внуки. Но я надеюсь, что она никогда не позабудет обо мне, той, которая ради неё была готова отдать всё на свете, даже своё собственное счастье. Я уже хотела подойти к двери, как дочь меня остановила, и еле слышно прошептала, не поднимая на меня взора.
– Моя королева, зачем вы живёте с отцом, если вы его не любите?
– Я его люблю, дорогая. Но по-своему. – Почти не задумываясь, ответила я на неожиданный вопрос.
– Но он ведь не принёс вам счастья. А любовь, которая не приносит счастье, не любовь.
– Он подарил мне тебя, а ты – моё счастье.
– Но я уезжаю от вас. Вы больше не должны жертвовать собой.
– Не всегда в нашей жизни всё выходит так, как мы хотим…
– Может, в этом наша вина? – Наконец, взглянула на меня моя смышлёная и мудрая девочка.
А затем в комнату вошла мужская чета, среди которой был супруг дочери, её свёкор и мой муж. По обряду свёкор моей дочери присутствовал в момент слияния тел молодожён, чтобы убедиться, что они стали полноправными мужем и женой. Мне кажется, я больше своей дочери боялась за её первую брачную ночь. Но ведь я – мать, а это – моя маленькая 14-летняя дочь, которая ещё не осознаёт в полной мере, каково это – быть женщиной. Конечно, она всем своим видом пытается показать, что уже готова ко всем трудностям взрослой жизни, но я-то знаю, в глубине души она всё ещё маленькая пугливая девчонка, которой нужны мать и отец.
На следующий день мне пришлось прощаться с самым дорогим для меня человеком. Я не плакала, моё хрупкое тело, подобно застывшему льду, не могло пошевельнуться. Подул лёгкий осенний ветерок, но я уже чувствовала, как до костей продрогла. Меня сносил ветер скорого расставания, пустых обещаний и приближения одиночества. Я понимала, что совсем скоро утрачу единственный свет в своей жизни, и погружусь в чернильную тьму, обволакивающую меня своей тёмной краской. Что ожидает меня после этого? Разве я смогу найти в себе силы радоваться жизни, когда моя любимая и единственная дочь уезжает от меня к своему мужу и новому дому? Разве смогу я найти утешение в обычных мирских делах, в управлении королевством, в заботах о муже, которого не люблю? Как мне дальше прикажете жить, когда моя светлая лазурная река изменила своё направление и оставила меня наедине со своей пустыней?
