Геннадий Эсса - Плейбой
– За меня остается Антон, – сказал шеф и уехал в плохом настроении.
Антон узнал только после обеда, что шеф покинул офис, так как они с Кириллом обдумывали разговор, что произошел еще утром.
– Он больше ничего не сказал? – допытывался Антон у секретаря.
– Нет, сказал, что вы за него все решаете.
– А состояние его какое было?
– Такой же бледный, как и утром.
Антон позвонил домой: трубку никто не взял. Непонятная тревога овладела им, он тут же хотел созвониться с Кириллом, но абонент был вне зоны действия. Он сделал еще несколько попыток – было все бесполезно. Тогда Антон связался с водителем. Тот сообщил, что отвез его домой, помог подняться до квартиры и уехал. Сейчас находится у офиса и ждет распоряжений.
– Он сказал, когда за ним подъехать? – спросил Антон.
– Нет, ничего.
Антон зашел в кабинет Владимира Сергеевича, сел за его стол, закурил, с надеждой поглядывая на телефон, будто ждал от него звонка. Потом поднялся, прошелся по кабинету и снова опустился в кресло. Он сделал еще одну попытку связаться с Кириллом, но тоже безрезультатно.
Антон заметно нервничал и вертел в руках зажигалку. Он выдвинул верхний ящик стола: аккуратно сложенные рабочие блокноты, какие-то счета и старая фотография, где Владимир Сергеевич с шестнадцатилетним тогда еще пареньком Антоном сфотографировался на Дворцовом мосту. Этот момент Антон помнил до сих пор. Он вспомнил, как потом они пошли на стрелку Васильевского острова, гуляли по набережной и он покупал ему мороженое. Это было прекрасное время в его жизни. Владимир Сергеевич был счастлив, что не ошибся, подобрав когда-то оборванного беспризорника, из которого рос великолепный парень. Он не жалел тогда для Антона ничего, а Антон, скромный и немного застенчивый, от того что на него уже тогда многие обращали внимание, всегда был с ним рядом. Много в те годы Владимир Сергеевич возил Антона с собой и уже надеялся на него, как на взрослого человека. Хотя в школе Антон и не блистал знаниями, но зато был любимчиком у многих учителей, не считая девчонок. Владимиру Сергеевичу никогда не приходилось за него краснеть, когда он приходил на собрания в школу. Учителя говорили, что мальчик способный, но ленивый, однако Антон закончил неплохо школу, поступил в институт и теперь работал вместе с ним уже несколько лет. Это значило в жизни Антона многое. Он был бесконечно благодарен этому человеку и, наверное, с годами понял смысл жизни своего наставника, который прожил ее один, для себя, в свое удовольствие, и для него. Он впитывал в себя абсолютно все, что его тогда окружало и брал пример только с Владимира Сергеевича. Вероятнее всего, у него родилась манера жить так же, как и его покровитель, – один, в гордом одиночестве, желанным всеми, но неприступный и непредсказуемый. Антон уже тогда знал, что еще многим разобьет сердца своим существованием, но изменять своим принципам не собирался. Он был очень рад за Кирилла, которого сильно любил и у которого сейчас создавалась полноценная семья. Он готов был даже возиться с его детьми: настолько его любовь к своему другу была преданной и откровенной.
В свое время и Владимир Сергеевич пытался его переубедить, показывая на примере своей жизни только отрицательные стороны одиночества, но Антон был неумолим. Поняв, что все это бесполезно, Владимир Сергеевич просто прекратил эти ненужные старания и предоставил ему все права распоряжаться своей личной жизнью.
Он никогда не обижался на Антона, да и не на что было. Антон всегда делал то, что считал нужным, но прислушивался к советам своего наставника. Они всегда были неразлучными друзьями. Владимир Сергеевич рано посвятил его в свои дела, и Антон быстро ухватился. Он вникал во все тонкости и принимал всегда верные решения. Вскоре и самому Владимиру Сергеевичу приходилось прислушиваться к его мнениям, которые были правильными, но порой даже и рискованными. Вот такая была эта компания, состоящая из двух мужчин, живущих по своим индивидуальным законам.
Антон выложил фотографию на стол и прикрыл ее ладонью. Об их истории никто не знал, кроме Кирилла. Антон мало изменился, если не считать, что возмужал и вырос, но такой же стройный, с большими голубыми глазами, смуглым лицом и светлыми волосами.
Антон встал и выглянул в окно. Моросил неприятный мелкий снег.
«Как я ненавижу это время года», – подумал он.
Наконец, вышел на связь Кирилл.
Антон вкратце изложил ситуацию и решил поехать домой.
– Я тебе позже позвоню, Кирюша, – сказал он. – Ты только не отключайся.
Антон вышел на улицу, прыгнул в машину.
– Давай, Артем, домой, – сказал он. – Только не спеши, дорога, смотри какая скользкая.
– Все нормально, – улыбнулся Артем и решительно двинулся вперед.
– Который час? – спросил Антон, хотя и сам мог посмотреть по телефону время.
– Скоро два.
– Ну, хорошо, давай к дому!
Артем повез Антона дворами, минуя пробки. Вот выскочили на Лиговский проспект, двинулись к площади Восстания, свернули на Невский. Антон смотрел в окно и ничего не видел. В глазах все расплывалось и темнело.
Артем свернул к обочине, остановился.
Антон сидел и ему не хотелось выходить.
Артем взглянул на него в зеркало заднего вида:
– Подождать? – спросил он.
– Да, я скоро. – Он медленно вышел и прошел под арку, снова остановился, обернулся на водителя, который провожал его взглядом.
Антон стал медленно подниматься на третий этаж.
На площадке стояли сосед и его жена. Сосед курил, пуская клубы дыма, а жена в халате что-то ему рассказывала. Увидев Антона, они сразу замолчали.
– Твоему скорую вызвали, – сказал сосед.
Антон кинулся в квартиру. Дверь была открыта. Он вбежал первым делом на кухню, она рядом: никого, дальше, в комнату: на диване лежал Владимир Сергеевич.
Антон схватил его за руку.
– Я приехал, – сказал он. – Сейчас врачи приедут. – Его голос задрожал.
Владимир Сергеевич приоткрыл глаза: Антон поправил ему подушку, встал у дивана на колени и не сводил с него своего взгляда.
– Сейчас я еще вызову, чтобы быстрее приезжали. Совсем плохо? – Он судорожно стал набирать номер.
Владимир Сергеевич сжал его руку, и Антон с ужасом почувствовал, как она холодеет.
– Нет! – на всю квартиру закричал Антон. – Не уходи от меня, подожди, сейчас все будет хорошо…
Вбежал сосед с женой. Антон их уже не замечал. Он тряс бездыханное тело, и слезы катились из его глаз.
– Не уходи, я тебя умоляю… – Он уронил голову ему на грудь и сжал его руку. – Это неправда, этого не может быть! – кричал Антон.
– Надо вызвать полицию, – тихо сказала соседка.
– Никого не надо! – уже ревел Антон, как мальчишка. – Она здесь не нужна. – Он чувствовал, как его всего трясет и кидает то в жар, то в холод.
Антон повернул голову Владимира Сергеевича к себе и его слезы покатились прямо на его лицо.
– Я тебя прошу, не уходи, – зашептал Антон. – У нас еще так много дел, ты же сам говорил, что жизнь продолжается. – Антон уронил свою голову ему на грудь, и только вздрагивающие плечи выдавали его состояние.
Появились врачи, а Антон не успокаивался, впадая в истерику.
Врачи усадили его в кресло, сделали два укола, чтобы он пришел в нормальное состояние, стали приводить в чувство.
Антон закрыл лицо руками, уронив голову на колени, и что-то бормотал.
В квартиру еще подошли две соседки, запричитали, вспоминая Владимира Сергеевича. Антон уже ничего не слышал. Сквозь слезы было все как в тумане, как в кошмарном сне.
Он достал телефон, дрожащими пальцами стал набирать номер Кирилла.
– Кирюша! – кричал в трубку Антон. – Владимира Сергеевича больше нет.
Антон опустил руку вниз и выронил телефон. В ушах все звенело, в висках стучало… Он попытался подняться.
Кирилл через полчаса уже был у Антона. Он стоял в дверях и кусал от волнения губы, наблюдая за всем происходящим. Его обезумевшее лицо было бледнее простыни. Следом появился Артем. Он попытался усадить Антона в кресло, но Антон его оттолкнул. Он не отходил от Владимира Сергеевича и стоял перед ним на коленях, обнимая его тело.
– Кирилл, я сойду с ума. – Антон поднял на него заплаканные красные глаза. – Ну, что ты молчишь, скажи хоть что-нибудь…
Кирилл подошел к Антону, поднял его и прижал к себе.
– Что я тебе могу сказать, – шептал он, обнимая друга. Он тоже тихо плакал, не стыдясь собравшихся в квартире соседей.
– Что мне теперь делать? – не успокаивался Антон. – Как я без него? Может, ты мне подскажешь?
– Надо жить, Антошка. Поплачь, легче станет. Жаль, когда теряешь своих близких, но это закон нашего существования.
– Ты же меня не бросишь? – Антон поднял на Кирилла полные слез глаза.
– Никогда не брошу. Остались мы опять с тобой вдвоем. – Кирилл не выпускал Антона, который снова рвался к Владимиру Сергеевичу.
– Я больше жить не хочу, – сквозь слезы твердил Антон. – Я уже не выдерживаю. Пусть и моя жизнь на этом закончится…
