Михаил Армалинский - Правота желаний (сборник)
Когда они утолили первый голод, а затем и второй, Мэт стал рассуждать вслух о радости встречи:
– Ты знаешь, я ведь кое в чём изменился, хотя тебе и кажется, что я прежний.
– Я даже не вижу, чтобы ты набрал вес, у тебя только волосы поседели, но это делает тебя ещё привлекательней, – сказала Кэри, отдыхая у него на груди. Она гладила рукой его плоский волосатый живот, ведя руку ниже, к лобку, и захватила в кулак его долгожданный хуй.
– О, нет, я изменился хотя бы в том, – продолжал Мэт, утопив палец между её ягодиц, – что я люблю женщин вовсе необязательно стройных, как раньше, я обожаю щедрую плоть, которая увеличивает женские просторы. Так что ты напрасно тревожишься о своей полноте – мне твоё тело безумно по душе.
И в доказательство Мэт стал покрывать его мокрыми поцелуями, пока их влажность не объединилась с влажностью промежности Кэри.
Когда очередная волна ласк, разбившись на капли, отступила, Мэт продолжил:
– Я раньше обожал брюнеток, женился на брюнетке, и естественно, теперь стал рваться на блондинок, – он запустил руку в золотые волосы Кэри и, сжав кулак, так что волосы стали рулём управления головы, повернул её лицом к себе и добавил, глядя Кэри в глаза, – таких как ты.
Кэри покорно, с полным доверием закрыла глаза, отдаваясь власти крепкой руки, держащей её за волосы, но не причиняющей боли, счастливо раскрыла рот, почувствовав всеохватные губы Мэта, и стала лизать его язык.
Мэт испытывал классическое ощущение вернувшегося вспять времени: ему представлялось, что никаких двадцати лет не прошло и что когда свидание с Кэри закончится, он поедет в свой старый дом, где он жил после развода, и который уже был давно продан. Ему казалось, что он войдёт в свой кабинет, который уже давно не существовал, а был переделан новыми хозяевами в детскую, о чём Мэт, конечно, не знал. Он будто наяву ощущал, как садится за письменный стол, на месте которого теперь стояла детская кроватка, и как он позвонит Ванде, с которой он тогда встречался параллельно с Кэри. Кэри всегда вызывала у него воспоминания о Ванде. А когда Мэт, бывало, вспоминал о Ванде, она всегда влекла за собой воспоминания о Кэри. Ванда была его тогдашней главенствующей страстью, а Кэри перепадали лишь остатки похоти Мэта. Но теперь, лёжа с Кэри, любовницей, которую он даже про себя не хотел называть «старой», а лишь «прежней», он испытывал к ней небывалую близость и нежность – Кэри была родным человеком былого, и Мэт ощущал огромную благодарность за почти возвращённое прошлое.
Кэри тоже чувствовала нечто подобное, и она вслух, а ещё красноречивей – про себя – удивлялась, как легко, свободно и, самое главное, счастливо она себя чувствует с Мэтом, и это после – подумать только! – двадцати лет разлуки. Встретились – и будто вчера расстались, но влюбились друг в друга ещё больше.
Да, это было чудо. Но оно прервалось для Кэри необходимостью возвращения к супругу. Примечательно однако, что те два часа, которые любовники провели вместе, показались обоим вполне достаточными, и Кэри, удовлетворённая и счастливая, ехала домой без всяких угрызений совести, а, наоборот, с чувством исполненного долга по отношению к своему телу.
Так же счастливо возвращался домой и Мэт, с обострившимся желанием обнять свою жену, поцеловать и прижать к себе своих детишек. Душ он предусмотрительно принял в отеле. Кэри решила душ в отеле не принимать – ей не грозил близкий контакт с мужем и она предпочитала расслабиться дома в джакузи, впервые за долгое время без похоти глядя на сильную струю воды.
Когда Мэт лёг в постель с женой, в нём проснулось обострившееся желание к ней, как это всегда происходило с ним после свидания с любовницей. Он радовался этому освежённому чувству, и жена, не ведая о его истоках, всегда восторженно реагировала на мужнину мужскую мощь. Мэт привычно выводил Кимико на взмывающую вверх кривую возбуждения – после Кэри он мог держаться сколько угодно, хотя жена не заставила себя долго ждать. На секунду ослепнув от вспышки, супруги вновь обрели зрение, которое радостная усталость, однако, посчитала ненужным и зарыла им глаза для умиротворённого сна.
За мгновенье до того, как лишиться сознания, Мэт вспомнил, что после прочтения романа Двадцать лет спустя он узнал о существовании романа-окончания Десять лет спустя и тогда он уже не сомневался, что третий роман будет не менее увлекателен, чем первые два. Так Мэт, проваливаясь в сон, подумал, что и через десять лет жизнь вовсе не будет окончена, а будет продолжаться, полнясь приключениями.
Несколько месяцев назад до отправления письма Мэту, Кэри получила значительное наследство. Она бросила свою докучную работу и занялась благотворительной деятельностью. Это давало ей моральное удовлетворение, а также множество предлогов, чтобы отсутствовать дома и проводить время с Мэтом.
Кэри была заполонена неотступным желанием, которое не отпускало её даже в сновидениях, являясь в образах совокуплений с Мэтом и другими неопознаваемыми мужчинами. В силу этого возникла диспропорция во времени, которое Кэри хотела, а Мэт мог посвящать их встречам. Возникала революционная ситуация – Кэри была готова встречаться с ним хоть каждый день, тогда как Мэт еле выкраивал время раз в неделю. Да и времени на свидание у него было не более двух часов. Впрочем, это было к лучшему, так как к следующему свиданию его страсть к Кэри успевала прийти в себя и окрепнуть после того, как он доводил её до бесчувствия к концу каждой встречи. К тому же Мэт следил за собой, одёргивал себя, стараясь не впадать в слишком чувственные или прочувствованные отношения, которые стали бы отвлекать его от семьи.
Такой дисбаланс в отношениях стал выливаться у Кэри в плохо скрываемое недовольство и даже ревность к возможным другим любовницам Мэта, которых он предпочитает Кэри. Мэт отрицал наличие других любовниц, говоря, что теперь Кэри для него стала заменой их всех, так как в ней он получил, помимо любовницы, ещё и любимого друга. На самом деле Мэт уделял внимание ещё двум женщинам – это была хорошая гарантия того, что он излишне не увлечётся ни одной из них.
Первая, Рози, страдала от отсутствия у её мужа всякого интереса лизать ей клитор, что было ей необходимо для достижения оргазма. Рози работала крупной начальницей в большой фирме, и времени у неё всегда было в обрез, зато она водила роскошный джип с затемнёнными стёклами. Раз или два в неделю она приезжала на заранее оговорённую тихую стоянку во время ленча и парковалась в дальнем конце. Туда же приезжал Мэт, припарковывался рядом и пересаживался к ней в уютный салон на заднее сиденье. В этот день Рози не надевала трусиков. Без поцелуев, чтобы не смазать помаду, она деловито поднимала юбку, и Мэт за минуты три зализывал её до оргазма. В благодарность она усаживалась на Мэта одним из отверстий по выбору любовника и вбирала в себя его вскоре свершавшуюся инъекцию. Если выбор падал на влагалище, то Рози вставляла тампон, чтобы семя не вытекло у неё во время прохаживания между рядами её подчинённых. В случае ануса её мускулистый сфинктер не позволял вылиться ни капле. Когда у Рози оказывалось больше времени, любовники шли по второму кругу, но обыкновенно их взаимные наслаждения свершались минут за двадцать, так что у Рози ещё оставалось время перекусить. Такие эффективные встречи продолжались у них уже несколько лет, зимой и летом. Правда, зимой Рози приходилось надевать колготки. Правда, она надевала такие, у которых была сделана дыра для её дырочки. Но лишь одной, и потому зимой Мэт был лишён выбора.
Второй женщиной Мэта была стюардесса средних лет, которая подрабатывала как call girl[49]. Удовлетворения от клиентов она получала весьма редко, а заводить постоянного хахаля ей не хотелось, пока не накопит целевую сумму денег. Однако тело требовало своего – то есть наслаждения, и для этого она держала необременительного Мэта и ещё пару fuck buddies[50], которые являлись к ней в квартиру и без лишних слов снимали с неё томительное напряжение.
Такого рода эффективные знакомства не занимали времени на непроизводительное «поддержание отношений» и не отнимали душевную энергию Мэта. Он называл их идеальными. А вот отношения с Кэри идеальными называть уже было невозможно, и это тревожило Мэта.
Кимико относилась с уважением к занятости мужа, но Мэт этим не злоупотреблял и полностью посвящал субботу и воскресенье семье. А тут в эту святыню стала пытаться вторгнуться Кэри, просящая внимания, а точнее, учащения ебли. Когда Мэт запретил ей звонить по телефону на работу, она стала забрасывать его письмами по электронной почте и молила отвечать на свои нежные слова. Кэри вела себя так, будто бы она не была замужем – её связь с мужем стала настолько условной, что в отличие от Мэта, ей требовалось огромное количество внимания и постоянных контактов – то, что для Мэта было обременительно, ибо всё это он находил в своей семье.
