Лариса Есина - ДюймВовочка
– Но как можно кушать в таком бардаке? – Фаина в свою очередь надеялась доказать ему свою правоту.
– Больше грязи – шире рожа… – огрызнулся якобы проголодавшийся.
– А, так ты таким странным образом поправиться решил? – нервно рассмеялась Фая, – Сказал бы раньше – я бы тебе грязь в твои порции еще у мамы подмешивала…
Вовка не нашел, что ответить на столь тонкое замечание супруги, вытащил из-под ее головы одну подушку, кинул ее на пол, потом достал из шкафа какую-то тряпку, по виду застиранную махровую простынь, и улегся спать на полу.
– Спокойной ночи! – отрывисто кинул он обидчице.
Пожелание прозвучало издевкой: о каком спокойствии теперь можно было говорить? Фаину душила обида, выливавшаяся наружу вместе со слезами. Не до сна было и Вовке, но вовсе не потому, что его мучили угрызения совести. Он продумывал ход дальнейших действий. Эффект получился противоположным тому, на который он делал ставку и проиграл. Жена не только не помогла ему обосноваться в своей квартире – сама ушла из дома. А как только выйдет в декрет, сядет ему на шею и ребенка навяжет, который действительно может быть не от него. Только сейчас он осознал, что не готов брать на себя такую ответственность. Нет уж, если хочет, чтобы у малыша отец был, будет играть по его правилам! Но как заставить ее сделать это? Вовка не мог найти ответа на этот вопрос и решил вызвать мать – она быстренько разъяснит невестке все ее права и обязанности. В чем, в чем, а в этом он нисколько не сомневался!
Глава 7 Званый цирк
Фаина, невзирая на усталость, не смогла заснуть. Справившись с обидой, она попыталась понять, что она сделала не так, и осознала, что есть и ее доля вины во вчерашней ссоре. Зациклившись на своих желаниях, она при этом не подумала о муже. А ему после работы, конечно же, хотелось есть. Сама-то она у мамы пообедала. «Что и говорить – эгоистка!» – ругала себя молодая жена, полная решимости исправить ошибку. Супруг, напротив, безмятежно посапывал на полу, рядом с диваном. Она поднялась, двигаясь осторожно, стараясь не разбудить спящего, оделась и вышла из комнаты.
– Куда собралася-то в такую рань? – обратилась к ней Кузьминишна, всегда просыпавшаяся затемно, чтобы успеть купить молоко у молочника, который привозил его в бидонах почти сразу же после утренней дойки.
– В магазин, надо продукты купить, завтрак мужу приготовить, – пояснила жилица.
– Не аткрылися еще твои магазыны. Они не ране восьми-девяти утра откроюца, – разочаровала ее квартирная хозяйка.
– Что же делать? – расстроенная Фаина присела на стул в коридорчике, в который выходили две смежные комнаты.
– Айда со мной! Купишь молока, творох, кашу сваришь или глазунью нажарышь, а потом уж в магазын сходышь.
– А яйца и масло сливочное где возьму? Тоже у молочника? Боюсь, он такими продуктами не торгует… – резонно заметила постоялица.
– Ладна, так уж и быть! Дам я тибе, чо нужно. В обмен на краску, что ты вчорася нам выделила, – расщедрилась Кузьминишна, что было ей совсем не свойственно.
– Да будет Вам! Все равно высохла бы, – отмахнулась Фая, – А за продукты спасибо. Я верну, как только куплю.
На том и сошлись. У молочника женщины купили не только молоко, но и домашнюю сметану, сыр и творог. Фаина поймала себя на мысли, что не захватила из дома посуды, кроме тарелок с кружками. Ни кастрюли, ни сковороды, ни мисок… Выручила все та же квартирная хозяйка. Она же показала жилице, за какой плитой ей предстоит готовить и в какое время: печка была одна на двоих, и преимущество быть первой, разумеется, Кузьминишна оставила за собой. Но поскольку готовить завтрак она начинала несколько позднее, то разрешила постоялице похозяйничать у плиты до нее. Фая взбила яйца с молоком и стала жарить омлет – одно из тех блюд, приготовление которого она освоила.
– Якие у тебя аладьи гарные получились! Пахнють вкусно! Мне вот так не удаюца. Секрет якой знашь, чай? – похвалила она изделия молодайки.
– Угощайтесь! – та любезно протянула ей тарелку куском пышного омлета и пояснила, – Все очень просто. Мама всегда добавляет в омлет щепотку муки и черного молотого перца. Отсюда и аромат, и пышность.
– Потом нацарапаишь рецептик, – попросила ее Кузьминишна.
– Обязательно! – заверила ее Фая и принялась варить кофе в турке. Слава Богу, эту кухонную утварь и пакетик измельченной дома в блэндере натуральной арабики она захватила с собой.
Вовка проснулся оттого, что ноздри приятно щекотал манящий аромат только что сваренного кофе и омлета. У стола хлопотала женушка, сервируя стол к завтраку.
– Что? Исправляешь ошибки? – вместо утреннего приветствия обратился он к ней.
Фая обернулась, кивнула и виновато проронила:
– Как видишь! Ты меня извини, я действительно вчера слишком увлеклась уборкой, позабыв обо всем на свете.
– Я это уже понял, – как бы прощая нанесенную обиду, выдал Вовка.
– Но я исправлюсь! Обещаю тебе, больше такое не повторится! – заверила она мужа.
– Хотелось бы в это верить! – нехотя согласился муж.
– Вов, я разве тебя когда-нибудь обманывала? – спросила его супруга.
– Дело не в этом, – ее благоверный пустился в пространные объяснения, – Ты никогда не жила самостоятельно, всегда за маминой спиной: мама готовила, мама распоряжалась деньгами…
– Не совсем так, – поправила его Фая, – Да, мама готовила еду чаще, потому что я сначала училась и работала, а потом работала на двух работах сразу. И потом, мы с ней совещались, как и на что мы можем потратить деньги…
– Вот-вот! – прервал ее Вовка, – Сама ведь признаешься, что ты слишком зависишь от матери и по любому поводу с ней совещаешься. А я хочу, чтобы ты жила своим умом. В конце концов, я на тебе, а не на ней женился…
– Давай оставим этот разговор. А то опять поссоримся, – предложила Фаина, – Ты не прав в том отношении, что я без мамы ничего сама решаю. Если бы это было так, я бы не вышла за тебя замуж. Сам знаешь, что она была против.
– Да она и сейчас против, – муж стал развивать мысль дальше, – Спит и видит, как бы тебя со мной развести.
– С чего ты взял?! – принялась разубеждать его Фаина, – Как бы она ни была против, все же выслала деньги на наше бракосочетание. А вот твоя мама мало того, что явилась без гроша в кармане, еще пыталась мне тебя продать за фирменный костюм. Дешево же она тебя ценит…
– Перестань! – осадил ее Вовка.
Фаина в запале спора затронула самую больную для мужа тему: его взаимоотношения с матерью. Он и сам был ими недоволен, но никому не дозволялось отзываться о них пренебрежительно. Она осеклась, понимая, что ляпнула лишнее.
– А что? Разве не так? Забыл, как тебя уговаривали мать на свадьбу пригласить? С тех пор часто ли ты, милый, ее видел? – справедливо заметила Фая, но реплика все же не на шутку рассердила супруга.
– Значит, есть повод пригласить ее к нам в Москву! – сообщил он жене безапелляционным тоном, – Ты же не спешила звать ее к себе. А я и сам у вас на птичьих правах жил. Друзей пригласить и то права не имел. С маменькой вы точно так же выставили бы нас за дверь. А здесь я хозяин. Как скажу, так и будет!
– Желание увидеться с матушкой похвально, конечно, но позвольте полюбопытствовать – как вы ее в этой конуре разместить думаете? – резонно поинтересовалась его жена.
– Как-нибудь поместимся, – промямлил Вовка, – В тесноте да не в обиде…
– Ну-ну, – проронила Фая и, желая закончить спор, миролюбиво еще раз пригласила мужа к столу, – Иди умывайся. Кофе остыл, пойду свежий сварю, а вот омлет в холодном виде даже вкуснее.
Урчание в животе напомнило Вовке о том, что он действительно голоден, а завтрак на столе манил ароматами. Он еще раз, уже при свете солнца осмотрел комнату. Ничего общего с той, что он снял вчера. Как будто два разных помещения. Здесь стало по-домашнему уютно. Да, похоже, недооценил он неженку. Выросшая без мужчины в доме волей-неволей, она, оказывается, умела и гвоздь в стену вбить, и обои клеить, и красить… Ему самому немного стало стыдно за вчерашний наезд за беременную жену. Он заметил в углу стопку книг и тетрадей Фаины. Их было некуда положить, и он решил вечером прибить угловую книжную полку над столом. Как раз такая валялась в его фотостудии и, похоже, никому не была нужна. Он вышел из комнаты, чтобы умыться: душ был, как всегда по утрам занят. Очередь в общем коридоре из жаждущих освежиться его удивила. Он не стал утруждать себя ожиданием и умылся на кухне, за что был немедленно выруган Кузьминишной и другими обитательницами коммуналки.
– Ладно, ладно! – осадил он разошедшихся бабенок, – Я все-таки лицо вымыл, а не заднюю часть тела, чтобы такой крик поднимать…
– Ты уже успел и здесь отличиться? – улыбаясь, заметила Фаина, снимая с огня турку, – Пошли, завтраком тебя накормлю, горе ты мое луковое…
Решение Вовки пригласить мать в Москву она нехотя, но все же поддержала. В конце концов, он имеет на это полное право, не она одна от свекрови не в восторге. К тому же, ее муж с тещей тоже не нашли общего языка. Вместе жить она бы ни за что не стала, а потерпеть несколько дней была не против. Может быть, они еще подружатся?.. Возможно, у нее было лишком мало времени в Ялте, чтобы составить о ней правильное, то есть хорошее впечатление, и она отнеслась к ней чересчур предвзято, подстегиваемая рассказами мужа об его трудном детстве… Как бы там ни было и какова бы на самом деле не была свекровь, ее нужно было встретить достойно. Фая нашла, что работу по благоустройству их с мужем семейного гнездышка нельзя считать оконченной. Нужно было найти место для холодильника, чтобы было где хранить продукты. Не мешало бы оживить помещение комнатными цветами. Покупать новый холодильник было не на что, и Фая снова отправилась к своей маме за помощью.
