Юлия Лешко - Лица счастья. Имена любви
…Начиная «Подружку Осень» как пазл, сложенный из кусочков реальных судеб на фоне моей фантазии, я и не предполагала, что вскоре мне придется писать «опровержение». Как в журналистике: ошибся в публикации – пиши опровержение…
Конечно, я не ошиблась. Потому что, даже вкрапляя фрагменты настоящего, не связывала сюжетный ход с реальной жизнью! Но моя подруга Рита решила, что ее болезнь как бы предугадана в «Подружке…». Значит, нужно было, чтобы появился фильм, в котором болезнь будет побеждена, в котором все будут жить долго и счастливо. И я начала писать повесть «Рифмуется с любовью».
Нечасто, но бывает: берешься за тему, а жизнь начинает… помогать: подбрасывать сюжеты, подсказывать ходы и даже знакомить с людьми, которые знают о твоей теме все! Или почти все.
Одно время я подрабатывала литературным редактором в гламурном журнале «Золотая Орхидея». Какой бы ни был он гламурный, а писал обо всем, обо всех. В поле зрения «Орхидеи» попала личность категорически не гламурная, но яркая, значительная и замечательная. Вне всякого контекста! Ведущий детский онкогематолог страны – Ольга Витальевна Алейникова. Я прочитала интервью с ней и поняла, что должна с ней познакомиться. И познакомилась. Алейникова поняла меня, выслушала мою историю и не сочла желание написать книгу во спасение подруги нелепой блажью. Она консультировала меня сама, дала в помощь своего заместителя, Оксану Николаевну Романову, и обе они потом помогали при работе над сценарием. Главную героиню я назвала в их честь Ольгой Николаевной, а позже мы с режиссером посвятили им и их коллегам наш фильм.
…Мне открылись пласты информации, о которой я никогда не хотела бы знать. Господи, спаси, сохрани, помоги и помилуй!..
Но они-то работали с этим каждый день. Они боролись со смертью – детской смертью. И, как бы ни было мне страшно, я слушала, запоминала, писала.
Я не смогла спасти подругу, которая так верила, что написанное и воплощенное на экране может стать правдой. Фильм «Рифмуется с любовью» увидел свет уже без нее…
…И все же это оказался фильм, творящий добро. Может быть, единственный в своем роде. Еще на стадии сценария он уже реально творил добро! И уже поэтому имеет право на жизнь, при всех его возможных художественных недочетах. Есть в нем что-то – вне критики.
* * *Один из эпизодов картины происходит в казино. Подыскивая подходящую съемочную площадку, директор картины обошла все подобные заведения столицы. Роскошные, фешенебельные залы радовали глаз, но не подходили по техническим причинам: негде, например, было проложить рельсы для кинокамеры, установить дополнительный свет.
Идеально подошло единственное из всех существующих в городе. Директор картины обратилась к его владельцу с просьбой о содействии. И сразу получила категорический отказ:
– Мы не нуждаемся в рекламе, – отрезал он.
Но лучшей съемочной площадки найти было просто невозможно! И директриса обратилась к режиссеру:
– Александр Васильевич, может быть, вы сами, по-мужски, поговорите с владельцем…
Режиссер Ефремов пришел к хозяину казино со сценарием. И сказал примерно следующее:
– Пожалуйста, посмотрите сцену, которая происходит в вашем казино. Она не делает рекламу и никак не компрометирует ваше казино. Мы были бы очень признательны, если бы вы нам просто помогли.
Назавтра у Александра Васильевича раздался телефонный звонок. И голос владельца казино произнес:
– Я прочитал сцену в казино. И прочитал сценарий до конца. А потом я прочитал его от начала до конца. Я разрешаю вам съемки, и еще… Может быть, вы помогли бы нам найти расчетный счет реальной Зоськи…
Маленькая Зоська, в повести и в фильме, – шестилетняя пациентка, нуждающаяся в лечении за границей. Герой фильма перечисляет на ее счет деньги, выигранные им в казино.
Режиссер, разумеется, помог найти счет человеку, который предоставил возможность снимать кино.
…Вся съемочная группа фильма перечисляла деньги на счета реальных деток, лежащих на излечении в ГУ РНПЦ детской онкологии и гематологии, где проходили основные съемки. Вся, без исключения!
И работали мои коллеги так, как будто хотели спасти чью-то жизнь. Дать надежду.
* * *Как-то одна из моих подруг, одно из высших образований которой – психология, заметила:
– По твоим книжкам можно диссертацию защищать, что-нибудь в таком роде: «Подтверждение теорий сублимации материнства и т. д. и т. п. на примерах творчества Ю. Лешко». Простыми словами: читая твои истории, можно понять, что ты очень хочешь ребенка. Все твои героини рано или поздно приходят к рождению ребенка, и это всегда событие, меняющее жизнь.
Ну конечно: это всегда событие, меняющее жизнь! Правда, когда я писала, не теоретизировала на этот счет. Но раз психолог говорит… Значит, это из области подсознательного.
Как бы там ни было, однако в кинематографической среде (женской ее части) существует версия, что на картинах, снятых по моим сценариям, происходят какие-то таинственные явления, связанные именно с материнством. Мамами становятся те, кто давно хотел, да почему-то не получалось…
Исполнительница главной роли в «Подружке Осени», которая приехала в Минск вместе с мужем, а в кадре некоторое время походила с накладным животиком, к себе домой в Питер поехала уже, готовясь стать мамой по-настоящему.
На государственной сдаче фильма «Нежная зима» встретились сразу две дамы на сносях – режиссер из Санкт-Петербурга и сама сценарист…
Что уж говорить о телефильме «Ой, ма-моч-ки!..», над которым аист летал на бреющем полете: ведь его героини – беременные женщины, лежащие на сохранении. Но то – киногероини, а вот среди исполнительниц двое стали мамами «в плановом порядке» и еще двое – самым чудесным образом: их долгожданные дети появились, можно сказать, «в рамках сюжета». Причем одна из мамочек снялась в эпизоде, будучи беременной, а потом ее крошечка-дочка сама сыграла в последней серии фильма!
Хочется верить, что хоть частичка этой легенды имеет под собой основание. Пусть всегда будут мамы!..
* * *… Знаете, чем я занимаюсь сейчас? Я пишу сценарий!
* * *Легко сочинить, но трудней воплотить.С чем же сравнить? Как любить и родить!
…Но мигом исчезнет душевная боль,Затянутся творчества раны,Когда придуманная любовьТебе улыбнется с экрана…
«Я была так счастлива…»
Сказала и подумала: что, правда?… Именно – счастлива? Счастье – такое летучее состояние, одним словом можно спугнуть… Радость, веселье, удовольствие очень на него похожи, легко перепутать. Только они чаще случаются, они вообще привычнее.
Счастлива…
Пожалуй, счастлива, по-настоящему, безусловно и искренне, я была… раз пять в жизни. Сейчас посчитаю…
Свои
Один счастливый вечер
…Мне было, наверное, лет десять. Потому что только в этом возрасте я могла взять не за руку, а под руку свою невысокую бабушку Анну и быть с ней вровень. Потом, позже, я быстро потянулась вверх и значительно переросла ее.
Бабушка очень любила духи «Красная Москва»: это один из запахов моего детства – и шуба, и все ее вещи пропахли ими…
Был канун Нового года, и мы с бабушкой быстрым шагом шли темно-синим морозным декабрьским вечером по ярко освещенному проспекту Ленина. Заходя в попадающиеся на пути магазины, покупали что-то к праздничному столу. А в одной кулинарии купили селедочное масло на развес: обе страшно любили «посолиться».
Мы шагали по улице, одинаково обутые в валенки – самая ходовая зимняя обувь на Урале.
…Да, дело было на Урале, где в таежном гарнизоне служил мой папа-ракетчик, женившийся на моей маме, которая родилась и выросла в городе, по центральной улице которого шла десятилетняя я и моя совсем еще молодая бабушка…
В самом конце улицы виднелась установленная на площади перед Драмтеатром сияющая разноцветными огнями новогодняя елка. Мы шли, и мое детское сердце переполняло невероятное ощущение беспредельного счастья. Стоит закрыть глаза, и я вспоминаю тот вечер, как вчерашний!..
* * *Улица или проспект Ленина были в каждом советском городе. Как правило, имя вождя мирового пролетариата давали самой главной, самой красивой улице или проспекту.
В городе моего детства эта улица вела от Привокзальной площади до Драмтеатра. Нижний Тагил, старинный, трудовой, промышленный, и все же провинциальный… Но Драматический театр в нем был!
Во время Великой Отечественной войны в Тагиле день и ночь работали военные заводы, сюда эвакуировали людей с оккупированных территорий: вражеская авиация до Урала не долетала… «Урал, опорный край державы» – с детства помню эту чеканную строчку, которую так любили помещать на фасадах уральских административных зданий рядом с лозунгами «Слава КПСС!». Интересно, кто ее автор? До сих пор не знаю…
