Владислав Картавцев - Факультет
– Готов к труду и обороне? – Павел Иванович, как и в прошлый раз, выглядел подтянуто и энергично.
Кирилл утвердительно кивнул.
– Тогда вот тебе задание! – Щербань достал из внутреннего кармана почтовый конверт и передел Кириллу. – Здесь несколько интересных фотографий, ты, я уверен, никого не знаешь, но мне бы хотелось, чтобы ты рассказал максимум из того, что сможешь увидеть. Справишься?
– Попробую! – Кирилл неуверенно пожал плечами, – я, правда, никогда ничем подобным не занимался!
– Ну и что! Как говорят твои преподаватели: свободное сознание, ясный взгляд, чувство пространства и настройка! И все обязательно получится. Забирай конверт, наливай кофе или чай, бери плюшки и отправляйся в «Потайную комнату», – Павел Иванович отодвинул штору, закрывавшую четверть стены (за ней оказалась дверь, ведущая в соседнее помещение), – там тебе никто мешать не будет. Можешь спать, можешь медитировать, можешь думать, но к концу дня обязан дать ответ. И, кстати, если проголодаешься, покажу тебе, где столовая. Цены у нас божеские – и меню на уровне! Всё, давай работай!
Кирилл подождал, пока закипит чайник, заварил себе душистого «Майского», взял парочку кексов и осторожно вошел в «Потайную комнату».
– Ух, ты! – он не смог сдержать громкого возгласа, – комната оказалась точь– в-точь залом послеобеденной дремы где-нибудь во дворце индийского магараджи.
Мебели здесь почти не было – только низенький кофейный столик в самом центре роскошного длинноворсного ковра, на котором в беспорядке были раскиданы вышитые бисером подушки разных размеров. По стене напротив двери шла длинная надпись арабской вязью, Кирилл внимательно всмотрелся в нее и, прежде чем ступить на ковер, решил снять обувь. Потом немного подумал и снял еще носки. Неважно, что они чистые – ступать по такой красоте в носках – кощунство.
Ощущать голыми ступнями ковер было верхом наслаждения. Мягкий и теплый – как будто зарываешь ноги в напитанный солнцем и океанской синью песок – словом, блаженство. Кирилл поставил кружку с чаем и тарелку с кексами на столик, а сам сел рядом, скрестив ноги и подложив под спину пару подушек.
– Знаешь арабский? – сзади прозвучал голос Павла Ивановича.
– Нет!
– А как догадался, что нужно обязательно снять носки? C обувью-то ясно – вряд ли у кого поднимется рука (вернее, нога) пройтись по такому чуду в грязных валенках или кирзовых сапогах!
– Не знаю, Павел Иванович, просто посмотрел на надпись и решил, что без носков будет лучше!
– Правильно решил! Кстати, там написано: «Уважаешь себя, уважай и других, что потратили часть своей жизни на этот чудесный ковер! Да не осквернят его ноги, недостойные нагой ласки!» Слегка вычурно и витиевато, но восток, как ты понимаешь, дело тонкое, зато в искусстве изготовления ковров – впереди планеты всей! И знают толк в лошадях и в женской красоте! – Щербань весело хохотнул, глядя на смутившегося Кирилла. – Всё! Оставляю тебя наедине, и когда захочешь обедать, дай знак!
– Спасибо! – Кирилл подождал, пока за его куратором закроется дверь, и выложил фотографии на стол. Потом немного подумал, достал ручку и блокнот – могут пригодиться, чтобы лишний раз не нагружать память.
В комнате установилась полная тишина – помещение было отлично изолировано. Снаружи не доносилось ни звука, стеклопакеты отсекали все посторонние шумы. Где-то наверху очень тихо шелестел кондиционер, было комфортно. Оттуда же с потолка струился слабый рассеянный свет, создававший атмосферу уюта и даже некой таинственности.
– Прямо «Тысяча и одна ночь»! – Кирилл восторженно покрутил головой и сделал большой глоток уже подостывшего чая, – вкусно! И даже плюшек не хочется!
– Итак, что мы имеем? – перед ним лежало восемь фотографий стандартного размера десять на пятнадцать. И ни одной официальной – некоторые лица были выхвачены из людской толпы, на некоторых – люди, сидящие за столиками в ресторанах и кафе, один человек выходил из автомобиля, а еще один приветливо махал рукой с невысокой трибуны.
Первое, на что обратил внимание Кирилл, все персонажи не относятся к славянской национальности. Скорее всего – американцы с характерными англосаксонскими лицами. Плюс окружение – номера автомобилей, пейзажи, одежда, рекламные вывески.
«Американцы!» – записал он в блокноте, автоматически настраиваясь на всю изучаемую группу сразу. И тут же внес поправку – двое или трое европейцев, нужно уточнить!
– Ты как предпочитаешь начинать, по порядку, или как бог на душу положит? – разговаривать с самим собой уже вошло у Кирилла в привычку, – иногда коротать вечера в одиночестве в общаге было тоскливо, так что приходилось себя развлекать.
– Начнем с тех, кто больше нравится! Вот этот импозантный старичок лет двадцати пяти – в джинсовой куртке, с улыбающимся лицом и фотоаппаратом на ремне! Сто процентов, кадровый разведчик – никаких сомнений. Причем, работает не на ЦРУ, а на какую-то другую контору! Кстати, а сколько таких контор я знаю? – Кирилл задумался, – ЦРУ, ФБР, АНБ, военная разведка, министерство финансов, налоговая служба, страховые компании, полиция, федеральные маршалы и рейнджеры.
– Больше ничего в голову не лезет! И то – я молодец! А еще – Государственный Департамент (наш МИД) и армейское хакер-киберкомандование – или как это у них называется!
– А теперь приложим поочередно ко всем вышеозначенным структурам фотографию искомого господина! – Кирилл мысленно обозначил его «Объектом Х1» и стал, как магазине готового платья, примерять на него ту или иную службу.
Мимоходом он вспомнил, что в США есть еще спасатели, пожарные, служба 911, скорая помощь с разрекламированными парамедиками и национальная гвардия – в общем, чего там только нет! Плюс гигантский аппарат военно-морского флота, начиная от береговой охраны и заканчивая собственной радиотехнической и прочими разведками. Плюс авиадиспетчеры, наемники и т. д.
– Можно смело утверждать, что этот человек – не наемник! – Кирилл расчертил таблицу, в которой по горизонтали обозначил спецслужбы, а по вертикали шли наименования объектов – от Х1 до Х8. На пересечении «Наемник» – Х1 он поставил знак «минус».
– И не пожарник, и не береговая охрана! И уж всяко не врач! Он разведчик и работает на Государственный Департамент США. Может быть, под прикрытием журналистской деятельности. Точно, он якобы журналист – либо из Нью-Йорка, либо из Вашингтона! Нет – из Нью-Йорка!
Через пятнадцать минут изучения (не считая подготовительной работы) Кирилл составил первое досье:
«Объект Х1. Официальная профессия, скорее всего, журналист. Вероятно, из Нью-Йорка. Работает на Государственный Департамент США. Занимается сбором информации. Отношения к средствам электронного шпионажа не имеет. Женат, жена блондинка, детей нет. Жена тоже работает в разведывательных структурах. Объекту, примерное, 27–28 лет. Кадровый офицер».
Кирилл закончил писать и лег на ковер. Ему требовалось немного передохнуть – видение всегда энергозатратно, особенно если стоит задача раздобыть конкретную информацию. Он полежал минут десять с закрытыми глазами, медленно дыша и чувствуя, как силы постепенно восстанавливаются. Сегодня его ждет долгий забег – ведь он только начал!
Следующим Кирилл выбрал седого мужчину, на вид лет около шестидесяти – «Объект Х2».
«От него веет властью – однако, не военный. И не кадровый разведчик, по крайней мере – не из тех, кто пашет «в поле» и подчиняется всем подряд. Скорее всего, человек, так или иначе имеющий доступ к политическому бомонду, может, консультант высокого уровня – он же советник! Не женат или разведен. Приязненных чувств к женскому полу не испытывает».
– Женоненавистник, короче! Зато любит гольф – отличная неторопливая игра, способствующая решению сложных вопросов. Например, где купить выдержанного цейлонского чая! Вот именно – что-что, а чай мне сейчас не помешает! – в голове у Кирилла все плыло, мысли путались, и он чувствовал сильнейший голод, хотя с момента завтрака прошло всего каких-то три часа.
Кирилл поднялся и вышел за дверь. В кабинете никого не было – Павел Иванович, судя по всему, умотал куда-то по своим делам, целиком и полностью доверяя Кириллу и рассчитывая, что тот не станет взламывать его компьютер.
– Интересно, возможно ли это? – Кирилл поочередно посмотрел на две камеры видеонаблюдения, установленные под потолком, хотел показать им язык, но передумал. Взял две кружки (одной ему будет мало!), кинул пакетики, залил кипятком и вернулся к себе.
Горячий напиток согрел его (мимоходом Кирилл зацепил с полки печенье), и он снова взялся за фотографии. Забегая вперед, скажем, что в подобном дискретном прерывистом режиме он провел весь день – отрывками спал, через полтора часа сходил пообедал (столовая, больше похожая на ресторан, оказалась на редкость дешевой, и готовили здесь очень вкусно), потом пил кофе, перекусывал, снова спал и к 17–30 предоставил Щербеню все необходимые записи.
