Станислав Белковский - Зюльт
ТОЛЬ. Но у отца остался блокирующий пакет. Вот в чем проблема.
ГОЦЛИБЕРДАН. Она уже решена. Мы взяли в нашу команду святую Софию – Премудрость Божию. Отец никуда не денется.
ТОЛЬ. Дай Бог!
Пауза.
То есть я хотел сказать, очень правильно было бы, если б у нас все получилось. Ты не слажаешь, Гоц?
ГОЦЛИБЕРДАН. Ты же знаешь, мой повелитель. Слажаю – уйду в отставку.
ТОЛЬ. Мне не нужна твоя отставка. Мне нужен результат. Положительный результат.
ГОЦЛИБЕРДАН. Самый положительный из возможных. Мой властелин.
Пауза.
ТОЛЬ. Ты там все-таки прокурируй Тамерланыча. Чтоб он из Нерюнгрей вернулся живым. Нам он здесь нужен.
ГОЦЛИБЕРДАН. Все уже организовано. Местные товарищи прокурируют. Он вернется живым.
XXXI
Те же и Дедушкин.
ДЕДУШКИН. Ребята! Молодые люди! У меня для вас огромная радость. Он согласился!
ТОЛЬ. Кто и с чем согласился, позвольте узнать, профессор.
ДЕДУШКИН. Игорь Тамерланч! Он прочтет у нас актовую лекцию. 25 марта, в День русского либерализма.
ГОЦЛИБЕРДАН. Это невъебенная радость, профэссор. Простите, я обещал при вас не ругаться.
ДЕДУШКИН. Все вытанцовывается как нельзя лучше. Сначала – приветствие президента, зачитает руководитель администрации. Потом – речь премьер-министра. Господин премьер-министр лично подтвердили. Лично! На 12 минут выступление. А дальше – Игорь Тамерланч с актовой лекцией. 30 минут. Ну и мы вас, Борис Алексеевич, конечно, очень просим, сразу после…
ТОЛЬ. Я ничего не понимаю. Почему вы так поздно меня предупреждаете?
ДЕДУШКИН. Но как же, как же! Я же говорил вам все на конгрессе в Костроме. И на форуме в Нижнеудинске. И программу мы вам прислали подробнейшую, третьего дня.
ТОЛЬ. Надо было мне не программу присылать. Надо было все детально со мной обсудить. И месяц назад еще. А не сейчас. Меня в любой момент президент спросит, а я не знаю, что говорить.
ДЕДУШКИН. Президент – за. Я вас уверяю, что президент – за. Текст приветствия уже заготовлен.
ТОЛЬ. Президент одобрил кандидатуру Игоря на актового докладчика?
ДЕДУШКИН. В том-то и дело, что одобрил! Я вас уверяю, все в лучшем виде.
ТОЛЬ. Как вы можете уверять? Вы что, общаетесь с президентом?
ДЕДУШКИН. Разумеется, нет. Вы же знаете, Борис Алексеевич, это ваша прерогатива. Но руководитель администрации все подтвердил. Устно и письменно. У нас же нет оснований не доверять руководителю администрации, правда?
ТОЛЬ. Правда. Нет. Почти.
ДЕДУШКИН. Я только боялся, что сам Игорь Тамерланч откажется. С его загруженностью. Перегруженностью. Но вот он позвонил – и у меня гора с плеч. Камень с души. Как говорила моя бабушка, старая…
ГОЦЛИБЕРДАН. На Среднем Поволжье.
ТОЛЬ. Что-то непонятное происходит. Не совсем происходит что-то понятное.
ДЕДУШКИН. А вы, Борис Алексеич, дорогой, сразу же после актовой лекции. На любую тему. Какую только скажете! Вы же организатор русского либерализма. И в такой день…
Пауза.
ГОЦЛИБЕРДАН. Видите ли, профэссор.
Пауза.
В последнее время наш, если можно так выразиться, вождь и учитель, Игорь Тамерланыч Кочубей отметился несколькими неоднозначными выступлениями. В которых репутация нашего либерализма и либеральных реформ ставится под некоторое сомнение. Иногда даже под большое сомнение. Декабрьское интервью «Вашингтон пост». Январское интервью «Фигаро». Я бы даже сказал, «Ле Фигаро». Вы смотрели Тарантино, профессор?
ДЕДУШКИН. Это какой-то абитуриент? Вы просили, да? Значит, смотрел. Я тотчас же уточню.
ГОЦЛИБЕРДАН. Ну и, наконец, довольно сумбурная поездка в США. Где он, скажем так, озвучил не совсем те тезисы, о которых мы с ним договаривались.
ТОЛЬ. Подожди, Гоц. Лучше скажу я. Понимаете, Евгений Волкович, я должен рассказать вам одну очень деликатную вещь. И я рассчитываю, что вы отнесетесь к этой вещи со всей присущей вам деликатностью.
ДЕДУШКИН. Да-да, конечно. Я никому-никому. Если вы это имеете в виду, Борис Алексеевич.
ТОЛЬ. Именно это я и имею в виду. Примерно в июле, а может быть, в начале августа, в общем, совершенно точно прошедшим летом один нетрезвый чиновник из администрации президента предложил Игорю пост вице-премьера по либеральным реформам. Совершенно на полном серьезе предложил. Один постоянно нетрезвый чиновник. Вы понимаете, о ком я говорю.
ДЕДУШКИН. Отнюдь не понимаю. И даже не догадываюсь.
ТОЛЬ. То была пьяная мистификация. Мистификация. Я правильно употребляю это слово, Гоц?
ГОЦЛИБЕРДАН. Сто процентов, мой повелитель.
ТОЛЬ. Но Игорь Тамерланович, который несколько устал отдыхать на даче…
ГОЦЛИБЕРДАН. Пятнадцать лет, не покладая рук и ног.
ТОЛЬ. Не перебивай меня, Гоц! Не перебивай, когда я говорю с профессором. Так вот, Игорь Кочубей воспринял все это слишком серьезно. Он действительно ждал приглашения. Ждал предложения. В конце концов, он не выдержал, и попросил меня все перепроверить. Это было в конце октября.
ГОЦЛИБЕРДАН. Скорее даже, в середине, Борис Алексеевич.
ТОЛЬ. Вот видите – в середине. Я пошел к президенту. И задал ему прямой вопрос: какова судьба нашего товарища? И услышал ответ: пока не рассматривается.
ГОЦЛИБЕРДАН. Судьба нашего товарища ни хера не просматривается, почтенная публика.
ТОЛЬ. А тот пьяный чиновник просто превысил полномочия. И разглагольствовал о том, о чем никакого представления не имеет. Я передал этот разговор Игорю.
ДЕДУШКИН. Это смертельно интересно! У моих студентов потели бы ладони на ваших лекциях.
ТОЛЬ. И наш общий друг немного обиделся. Он посчитал, что мы, наша команда, сделали недостаточно, чтобы он снова стал зампредом правительства. Точнее, стал зампредом нового правительства.
ГОЦЛИБЕРДАН. Что мы это дело проебали, проще говоря. Простите за вынужденную брутальность, профэссор.
ТОЛЬ. А обидевшись, он стал совершать некоторые лишние поступки. Говорить немного лишние слова. Вообще позволять себе лишнего, вы знаете. Вы же были у него дома в последнее время.
ДЕДУШКИН. Я бывал. Но я все больше сейчас общаюсь с Машенькой, Марией Игнатьевной. Она фантастическая женщина.
ГОЦЛИБЕРДАН. Берегитесь фантастических женщин, милый старик! Они могут оказаться слишком реальными.
КОЧУБЕЙ. Короче говоря, мне достоверно известно, что и в Кремле поведением Игоря Кочубея не слишком довольны. А значит, в этом году давать ему слово сразу после президента и премьера, так сказать, отдавать ему День русского либерализма, было бы рискованно. Слишком рискованно. Не только для Академии, Евгений Волкович. Но для всех нас. Для всей нашей команды. Вы меня понимаете?
Пауза.
ДЕДУШКИН. Я с таким пиектетом отношусь к вашему мнению, Борис Алексеевич…
ГОЦЛИБЕРДАН. С чем-чем?
ДЕДУШКИН. Да-да, с пиектетом. Я не видел за свою жизнь. а я прожил уже почти 77 лет, как вы помните, не видел человека, который мог бы столь веско и уверенно обосновать свою точку зрения.
ТОЛЬ. Вы хотите сказать «но»?
ДЕДУШКИН. Но – это «нет» по-английски? Боже упаси…
ГОЦЛИБЕРДАН. Но – это но по-русски. Запятая, но. Вот что вы хотите сказать.
ДЕДУШКИН. Это очень сложные метафоры для меня. Я хочу сказать, что все не так однозначно. Что в Кремле не только недовольны Игорем Тамерланчем. Но и любят его.
ТОЛЬ. Конечно, любят. Разве я сказал, что его не любят? Его очень любят. И уважают. Даже больше уважают, чем любят. Любят и уважают. Просто в последнее время недовольны. Потому и недовольны, что уважают и любят. Тем, кого не любят и не уважают, недовольны никогда не бывают. Того сразу выкидывают на помойку.
ДЕДУШКИН. Я не это совсем имел в виду. Наверное, не совсем это, чтобы правильнее сказать. Вы знаете, что и в самом страшном сне, который может присниться президенту Академии рыночной экономики, я не стал бы спорить с Борисом Алексеевичем, наилучшим менеджером России…
ГОЦЛИБЕРДАН. Не можете во сне – поспорьте наяву, профэссор. Лучший менеджер перед вами. У вас есть шанс.
ТОЛЬ. Прекрати паясничать!!!
ДЕДУШКИН. Но тут есть такое дело. Есть основания предполагать, что в Кремле как раз в последнее время очень потеплели к Игорю Тамерланчу.
ТОЛЬ. Каким образом?
ГОЦЛИБЕРДАН. С чего бы это?
ДЕДУШКИН. Вы знаете, моя внучка Алисочка…
ГОЦЛИБЕРДАН. Она уже приехала с Гавайев? Я бы на ее месте ни за что не приехал. Как жаль, что я не ваша внучка, профессор.
ДЕДУШКИН. Да-да. Мою внучку Алисочку сейчас опекает одно очень влиятельное лицо. Правая рука нашего президента по всей водке. Вы, должно быть, догадываетесь, о ком я. Я не хочу произносить имен, знаете ли, у стен есть уши, и все такое…
ГОЦЛИБЕРДАН. Профэссор стал таинственней и глуше. Кто мог бы знать, что и у стен есть и уши.
ТОЛЬ. По водке? По какой водке?
ДЕДУШКИН. По всей возможной водке. По всем ликеро-водочным изделиям, я бы даже сказал. В прошлую субботу я отвозил Алисочку на дачу к этому господину.
