Вячеслав Малежик - Портреты и прочие художества
Я сублимирую любовь
Я сублимирую любовьВот в эти строки, что весноюЛожатся спешно вновь и вновь,На Музу гнать, нет-нет, не стоит.
Средь бела дня, не позвонив,Пришла ко мне, чтобы остаться.И вот пишу, совсем забыв,Что не хотел я за перо сегодня браться.
И я ревную, где же ночьТы проведешь, моя беглянка?– Мой милый, знаешь, я не прочьС тобой побыть…– Ну, что же, ладно.– Любви восторги будем пить,Читать стихи и песни слушать…Ну, да, я ветренна, прости,Но я твои глаза и уши.
Но я – твоя душа, пойми,Полет над миром, над собою…И это – я, с собой возьмиПеро, бумагу, остальное.
На месте купишь, в небесахТебе не надо, ведь недологПолет твой и, увы и ах,Сгоришь ты, как гремучий порох.
Поэтому живи, не трусь,А если спросит кто, ответь им:– Пишу я про любовь и грусть,А лето с Музою мы встретим.
Только в это мне не верится
Как-то складно строчкиЛожатся на бумагу.На деревьях почки,За крыльцо ни шагу.
Вася-Василечек ждет на сеновале,Катя-Катерина, разве вы не знали,Что весною ранней расцветают чувства,Что весною парни, чтоб им было пусто?
И нельзя перечитьМаме и природе.Зябко стынут плечи,Хоть и жарко вроде.
Вася-Василечек, потерпи немного,Катя-Катерина, он уж у порога,Ведь весною ранней расцветают чувства,Ведь весною парни, чтоб им было пусто.
Ах, весна, весна, весна – затейницаВсе пройдет, пройдет, все перемелется,Зарастет в саду тропинкаИ закончится пластинка,Только в это мне не верится.
Я не вспомню свои прежние жизни
Я не вспомню свои прежние жизни,Где Наш свет был Тот свет,И закладкой в моем дневнике прошлогодние листья,А ответа как не было, так и нет.
И приходится верить на слово тому, кто оттуда вернулся,А зачем, почему и за что – ответ не найти.Ну, а жизнь, словно сон, где я не проснулся,И живу, словно призрак, где путаю Я и Ты.
А зачем это знать? От знаний лихие печали…Ну, узнал, отгадал, а дальше-то что?Все короче деньки, наверное, устали,Ну, а ночь для раздумий – самое то.
И гоняешь всю ночь свои мысли по кругу,И все чаще склоняешься – жить, чтобы жить,И терпимей становишься утром к жене, к детям и к другу,И не хочешь уже для себя чуток утаить.
Гора Мармолада
Мармеладный Король и не знал о горе Мармолада,Что царит над всем миром, – Доломиты внизу.Ну, а мы на подъемник и вверх, покорим Мармоладу и ладно.И не льем от тоски понапрасну слезу.
Жаль, Никиты нет с нами – на недельку в Италии,Жаль, что он не узнал Мармоладии вкус,И Татьяна не кажет осиную талию,Ну, а мне остается горнолыжный спеть блюз.
Затянуло наш пруд…
Затянуло наш пруд глупой ряской,Камыши зашумели в ночи,А ты мне подарила запретные ласки,О которых даже память молчит.
Правда, помню свое исступленье,И как ты все пыталась не закричать.И бесстыдно луна укрывала нас тенью,Позволяя роман нам с тобой дочитать.
Помню это мозгами, жалко, чувства заснули.Говорят, это возраст, так тому, видно, быть.Камыши вновь шумят, у окошка на стуле,Свет луны, как когда-то, из прошлого нить.
На берегу Томи
На берегу Томи,Где о любви поет Митяев,Где кедры мерили века,Там по весне слетались стаи,И о тебе моя строка.
Где люди в гости, как и прежде,Заходят просто, без звонка,Куда я прилетел с надеждой,Что ждет меня твоя рука…
И все…
Бескрылые песни паслись на лужайке,Привычно клевали зерно.Друг другу кудахтали старые байкиПро женщин, футбол и вино.
Осеннее небо звало в путь-дорогу,На юг, где все время весна.Бескрылые песни мечтали напрасноСнести золотое яйцо.
А Курочка Ряба была птицей красной,Плевать, что рябое лицо,Яичко снесла и спела так страстно…
И ВСЕ!!!
Предисловие
У меня есть устоявшаяся привычка читать газеты, просматривать журналы и книги, начиная с последней страницы. Предисловие, написанное другим автором, я чаще всего пропускаю, и лишь прочитав книгу и составив о ней собственное мнение, возвращаюсь к началу и знакомлюсь с оценкой авторитетного читателя, который хотел предварить мое прочтение. Иначе… Иначе, зная мнение критика, я не столько читаю и наслаждаюсь, сколько полемизирую и привожу в заочном споре аргументацию «за» и «против».
Книга, которую вы держите в руках, задумывалась как сборник рассказов и зарисовок, которые можно читать не в строгой последовательности, а как придется, часто даже ориентируясь на название главы.
А что меня заставило поставить главу «Предисловие» в конец книги? Отчасти, конечно, оригинальничанье – знаете, в квартире моего сына Никиты висят часы, в которых стрелки передвигаются непривычно – против часовой стрелки. Внимание привлекает? Да. Но потом понимаешь, что неудобно, хотя это условно, когда-то договорились… И с правосторонним движением автомобилей во многих странах договорились тоже, а Англия и Япония или какой-то Тринидад и Тобаго ездят по-левостроннему, и ничего. Арабы пишут справа налево, и привыкли. Мой младший сын Иван – левша, так он еще до школы буквы писал в зеркальном отражении и пытался читать справа налево. Так однажды, ему было 5 лет, он меня спросил, когда мы стояли в машине на светофоре:
– Папа, что такое ИБЛО?
– Где ты это прочитал?
Он мне показал на рекламу, оказалось – «ОЛБИ».
Поэтому, думая, как начать книгу, я исходил из того, что кто-то рванет ее просматривать с оглавления и увидит предисловие в конце книги. Его это заинтересует, и он начнет читать мое творение с «Предисловия». А если нет, то вернется к началу, где прочтет, что…
