Геннадий Эсса - Плейбой
Владимир Сергеевич в последнее время сильно сдал и решил уйти на покой, но пока все это держал в глубокой тайне от своих помощников. Он уже давно хотел заняться чем-нибудь творческим или вообще своей личной жизнью и здоровьем. Он уезжал в Москву, чтобы встретиться со своими школьными друзьями, которые в свое время помогли ему раскрутиться.
«Да, наверное, уже хватит, – думал теперь он. – Пусть молодежь заправляет делами. В чем могу быть полезным – так это в плане советов или консультаций. Парни они у меня взрослые. Антон знает всю мою деятельность, связи, умеет руководить и вести переговоры. Сможет. Хватит сидеть в заместителях, надо и ему брать все в свои руки. Пусть молодой… Двадцать четыре, почти двадцать пять – это уже не мальчик… Серьезный парень…»
Скрипнула дверь ванной, и в темной комнате Владимир Сергеевич снова увидел обнаженное тело Антона.
Он разложил свое кресло и улегся.
– Ты по-прежнему не изменяешь своим традициям? – спросил Владимир Сергеевич.
– А что тут изменять? Привычка – штука вредная, – ответил Антон.
«Да, не мальчик, – снова раздумывал Владимир Сергеевич, наблюдая за Антоном. – А все ходит по квартире без штанов, как в малолетстве… Вот поручи такому развратнику серьезное дело – все завалит. Ох, нет-нет – это я о чем? Это у него с детства отсутствие комплексов. Подумаешь, нравится ему быть таким, пусть так и будет. Где еще можно расслабиться? Да, этому человеку есть чем похвалиться и что показать. Замечательный мальчишка! Он же очень у меня умный, а у каждого человека – свои причуды. Правильно делает – знает жизнь. Вот только одно плохо, что меня беспокоит больше всего, – не хочет обзаводиться семьей. С меня пример взял, что ли? Кирилл женился, как здорово, а этот красавец? Или специально не хочет себя связывать по жизни? Дурачок… А я-то сам… никого у меня нет кроме него. Как мне не любить его за то, что он всегда рядом. Дал же неспроста мне тогда его Бог. Вот и наследник мой».
– Не спишь? – спросил Антон.
– Думаю, – вздрогнул Владимир Сергеевич.
– О чем? – Приподнялся на локтях Антон. – О чем думаешь, опять о работе?
– Нет. Думаю о тебе. Завидую я тебе, братец, и знаешь, что хочу тебе пожелать? Береги здоровье. Это самое большое богатство. Его не купишь за деньги. Меньше кури, ты что-то в последнее время зачастил с этим делом.
– У меня в день сигарет десять уходит.
– От них портится цвет лица. Ты же следишь за собой. Вон накупил сколько разных пузырьков.
– Цвет лица? Оно у меня и так смуглое. Я же не девица какая-то.
– Все равно следи, – настаивал Владимир Сергеевич. – Здоровье – это сила. Я вот чувствую, что оно у меня потихоньку убывает, и об этом немного сожалею. Но самое главное, что его я потратил на любимое дело и на тебя.
Антон спустил ноги с кресла и сел, прикрыв плечи пледом.
– Вот я тебя подлечу, и все будет в порядке. Ты же знаешь, что я без тебя не смогу.
– А сам в больницу меня собрался отправить.
– Больница – это необходимость. Летом вместе поедем к морю. Хочешь в Париж, Вашингтон или Азию? Надо расслабиться. Я все смогу устроить.
– Я согласен, давай только доживем, – вздохнул Владимир Сергеевич. – Я с тобой хоть на край света.
– Куда мы денемся. Как миленькие доживем, – заверил Антон. – Ну, давай спать, завтра много дел.
Через несколько дней Владимир Сергеевич уехал в Москву для решения некоторых вопросов по работе и встретиться со своими школьными друзьями.
Самый близкий его друг, Николай, встречал его на Ленинградском в Москве и сразу повез к себе в офис. У них были родственные фирмы, и, когда Николай помогал открыть такую же организацию в Питере, то имел в этом определенный интерес. Теперь их сотрудничество не прекращалось ни на один день. Постоянные телефонные переговоры, встречи, то здесь, то там, в Петербурге, обсуждение совместных проектов, делали их бизнес более устойчивым и успешным.
Николай пригласил Владимира Сергеевича в свой рабочий кабинет, усадил на кожаный диван, сам присел рядом.
– Рассказывай, дружище, как у вас там. Чем обрадуешь?
– Радовать ничем не собираюсь. Все идет нормально. Сегодня встречусь с клиентами здесь, в Москве, обговорю некоторые детали и еще заеду к тебе.
– Как у тебя здоровье? Лечишься?
– Еще бы. У меня такой дома помощник живет, мама не горюй… Следит за каждым моим шагом. Чуть ли не насильно возит в больницу на обследования.
– Это кто, Антон?
– Ну, да. Спасу от него уже нет.
– Очень хороший парень. Прошлый раз приезжал, я с ним столько вопросов решил, просто умница.
– У меня еще один есть, такой же.
– Да ладно! И тоже у тебя работает?
– Работает: в заместителях ходит.
– Слушай, откуда ты их берешь? В нашей московской дыре одни балбесы. Ищу, ищу, найти не могу таких, как у тебя.
– Кстати, оба москвичи, – похвалился Владимир Сергеевич. – Я Антона в свое время из Москвы вывез, ты знаешь, я тебе рассказывал…
– Это Антона?
– Да, а потом Антон своего друга подтянул. Так что в Москве твоей толковых не осталось, – засмеялся Владимир Сергеевич.
– То-то я думаю, куда идет из столицы утечка мозгов. Оказывается всему виной – ты. Так же нельзя. Дай одного, поделись со своим другом хоть одним.
– Нет, не дам, – сказал Владимир Сергеевич. – Самому нужны. Да они и не поедут. Антон – это точно, а Кирилл женился на нашей сотруднице, так что все… Ищи сам себе работников.
– Вот где искать только… На вокзале, как ты в свое время?
– Попробуй, да не промахнись. Только тебе надо искать у нас на Московском, чтобы в Москву увезти. – Они весело рассмеялись.
– Наверное, я так и сделаю. Ну, а если серьезно, говори, чего приехал. Ты так просто не появляешься.
Владимир Сергеевич немного помолчал, закурил:
– Здоровье в последнее время меня очень беспокоит. По ночам порой уснуть не могу. Боюсь, усну и больше не проснусь.
– Брось ты. Что, на самом деле, так серьезно?
– Думаю, что да. На днях прописал к себе Антона, чтобы чувствовал себя в моей квартире хозяином. Мало ли что.
– Правильно сделал, одобряю. Он тебе и помощник, и друг, и работник в фирме. Молодец! Он парень серьезный. Столько лет уже с тобой? Этот тебя не оставит – это я еще при встрече с ним понял. Я разговаривал с твоим Антоном, очень приятный человек. Он не подведет, будь уверен.
– Ты знаешь, я думаю, может, потихоньку все дела перевести на него? Пусть руководит. У него получается.
– Я не сомневаюсь. А не рано?
– Ну, я же никуда не деваюсь. Буду всегда рядом. Вот об этом я и хотел с тобой поговорить. Ты же не последний человек в нашем деле. Мало ли что со мной случится, а он уже готовый руководитель.
– Это ты мне брось, мало ли что со мной… – размечтался тут… Выбрось это из головы навсегда.
– Хотелось бы. Я, Коля, себя знаю, пора сдавать постепенно дела молодым. Тебе с ним ведь работать придется, а ему с тобой, поэтому хотел тебе представить мою надежную замену.
– Вот как ты вопрос поставил! – потер лоб Николай. – Ну, если ты считаешь это нужным, я согласен. С Антоном я общий язык найду, но ты держись, брат. Он так и не нашел себе подружку? Ведь такой парень!
– Нет. Он ее и не ищет. Вообще он и жениться не собирается. Наверное, весь в меня.
– Ну и дурак он в таком случае.
– Знаешь, как его наши сотрудницы за глаза называют – плейбой.
– Как, как? – не понял Николай. – Это как журнал?
– Плейбой – это человек, живущий только для себя, своей жизнью, своими принципами и всем остальным… Ему ничего не надо такого, что связывало бы по рукам и ногам. Плейбой – свободный человек, пользующийся большой популярностью, но не принадлежащий никому, кроме себя.
– Ну, и дела! Научил же пацана ты в свое время холостяцкой жизни.
– Я тут ни при чем. Он и без меня знает себе цену. Вообще, я считаю, что это редкая порода людей, которым бог дал все – и красоту, и ум, и обаяние, а он, этот человек, не желает делить ни с кем эти свои преимущества. Вот такой эгоист!
– У него, что, даже подружек нет? – поинтересовался Николай.
– Вот этого добра у него больше всего, но он редко с кем завязывает близкие отношения. А если и завязывает, то совсем ненадолго.
– Чтобы хватило остальным, – догадался Николай.
– Видимо, да. Я не лезу в его жизнь. Я просто очень хорошо его знаю, больше, чем положено, – сказал Владимир Сергеевич. – У меня не было в жизни роднее человека, чем он. Ты это прекрасно знаешь. Я очень его люблю, как и он меня. Ну, ладно… Принимаешь моего, так сказать, протеже?
– Куда от тебя денешься, принимаю. Но ты не пропадай и звони. Я тебе тоже буду давать о себе знать.
Владимир Сергеевич улыбнулся, попрощался с другом и направился к двери.
– Дай бог, встретимся, обязательно посидим, ты меня знаешь.
– Ты, давай, береги себя, – сказал напоследок Николай и пожал ему руку.
Глава 20
Стоял декабрь, середина месяца. На улице было темно, и лишь фонари освещали снежные дороги.
