Владислав Картавцев - Восемнадцать часов дурдома
– Ура! Ура! Ура! – дружно грянули санитары. В ответ Андрей сурово подбоченился и указал в сторону лифта.
***– Что стоит знать при общении с «зипунами»? – лифт прибыл на минус третий этаж, и Андрей решил снова акцентировать внимание на технике безопасности. Пока что их продвижение было победоносным – пациенты по неведомым причинам сидели по камерам, так что бойцам «корявого батальона» оставалось только заблокировать электромагнитные замки на дверях комнат.
– Акакий, ты что-нибудь знаешь?
– Никак нет, товарищ генерал! Пытался, – а мне сказали, пусть это будет сюрпризом!
– Тогда слушай! «Зипун» – антисоциальный общественно-опасный тип, питается всем подряд (что дают), не разбирает, где друг, а где враг – в общем, чистый зверь в переходном состоянии. Согласно внутреннему распоряжению по больнице за номером 844 от 29 февраля 2012 года, к «зипунам», участвующим в нападении на сотрудника клиники, может быть применена физическая сила, переходящее в насилие. Так что даю карт-бланш на побоище! Иного выхода у нас нет! Теперь что касается построения. Акакий, телегу в этот раз повезешь ты – Прокоп мне нужен в качестве Терминатора. Его инстинкты быстрее разума, а сейчас это кстати, как никогда. Мои персональные телохранители – Онуфрий и Перельман. Акакий, дай мне рюкзак – поскольку я наиболее защищенная боевая единица, метание гранат беру на себя!
***И снова двери лифта разошлись.
– Я так и знал! – у Андрея мгновенно вспотели ладони. – А потому что не может постоянно везти!
Прямо напротив стояли пациенты, сбившиеся в плотное каре. Пациентов было никак не меньше трех дюжин – толпа колыхалась, время от времени оттуда раздавились придушенные хрипы и истошные вопли, заставляющие шевелиться волосы на спине.
– Боже! – Акакий вцепился в рукоятку телеги и замер с поднятой ногой. – Боже! – жалостливо повторил он и сделал попытку забиться обратно в лифт.
– Куда? Куда, сука? – хриплый рык Прокопа пригвоздил его к полу, – еще один шаг и жопу..! – в горле Прокопа что-то забулькало, и Андрей так и не смог разобрать, что именно Прокоп собирается сделать с жопой, а самое главное – с чьей.
Акакий замер, его колени задрожали, и он бы, наверное, рухнул на пол, если бы в это время из толпы психов не выскочил громадный мужик (Илья Иванович Муромский, сошедший с ума во время ночного просмотра американского реслинга и имевший прозвище Илья Муромец) и не указал на Андрея пальцем. По крайней мере, Андрею показалось, что псих целит прямо в него. А Акакий так и застыл с раскрытым ртом.
– Захлопнуть шлемы! Телегу ставь! – Андрей машинально отработанным движением щелкнул защитным стеклом и сунул руку в рюкзак. Прокоп лихо подскочил к телеге, одновременно сильно пнув Акакия и выводя его из ступора, и перевернул телегу, перекрывая почти весь коридор. По правую руку от Андрея засопел Перельман, по левую – Онуфрий, вошедший в состояние бешенства.
– Сейчас! – Андрей нащупал два холодных металлических бочонка – судя по шероховатой поверхности, парализующие, – сейчас начнется!
Словно услышав предупреждение генерала, объединенная толпа психов стала раскручиваться, словно двигатель гигантского авиалайнера, набирающий обороты. Гул бессвязных голосов, криков, воплей и стонов нарастал, и когда он достиг апогея, толпа, подпитываемая все новыми и новыми членами, спешившими на зов собратьев с разных концов этажа, бросилась на штурм.
– Полундра! – крикнул Андрей и швырнул в толпу две гранаты. Потом немедленно еще две – светошумовые. Почти одновременно грянуло четыре взрыва – вспышки били по глазам словно молнии. Андрея, Онуфрия и Акакия спасли защитные стекла шлемов, Перельман профессионально прикрылся рукой от поражающего воздействия гранат, а Прокопу и это было ни к чему – железный мужик!
От разрывов первые несколько рядов психов скосило, как косой. Но сзади напирали все новые и новые – образовалась жуткая куча-мала, росшая с каждой секундой, как снежный ком. Психи лезли по головам друг друга, не разбирая, кто еще стоит, а кто уже упал – настолько велико было их желание прорваться к Андрею и его людям.
– Гриша! – Андрей наклонился к уху Перельмана, перекрикивая остервенелый вой и визг атакующих, – гранатами больше нельзя – скатятся прямо нам под ноги! Сами попадаем, тогда всё – порвут! Готовься, сейчас атакуем!
Перельман с готовностью кивнул – как будто только этого и ждал Молодец – Андрей в нем не ошибся!
– Ну что, захлебнемся в кровушке! – Андрей поймал шалый взгляд Онуфрия и улыбнулся. На него накатили спокойствие и отрешенность – наверное, именно так и бывает с солдатами на поле боя, которые понимают – вот и всё! – По моей команде на раз-два!
– Раз! – хриплый возглас вырвался из легких. Синхронно и одновременно поднялись четыре руки с дубинками (кроме Акакия – он буквально вгрызся в телегу, упираясь изо всех сил, чтобы сдержать натиск озверевших психов) и хрястнули по оскаленным мордам.
– Два! – дубинки вернулись назад для следующего замаха. – Раз! – очередной сокрушительный удар, несколько пациентов рухнуло на пол, образовав в плотном строе зомби-пациентов заметную просеку.
– Бейте их, братцы, не останавливайтесь! – Андрей зажал дубинку в зубах (рот чуть не порвался), скинул рюкзак со спины и быстро выхватил несколько гранат. – Жрите, твари! – в самый центр толпы полетели заветные парализующие цилиндрики.
– Бзынь! – от ударной волны под потолком треснуло несколько плафонов. Психов разметало во все стороны – лишь немногие остались стоять на ногах.
– В атаку! Не дайте им опомниться! – Андрей ринулся вперед, перепрыгивая через тележку и с остервенением всаживая дубинку в живот Ильи Муромца. Справа от него рубился Прокоп – от его молодецких ударов пациенты валились, как рожь под серпом старательного крестьянина.
– Получай! – Онуфрий со всего размаха огрел зачинщика бунта по шее, и Муромец с глухим стоном повалился под ноги санитарам. Одновременно тяжелый сапог Акакия, подоспевшего на подмогу, потушил в нем сознание.
Увидев свержение своего кумира, несколько оставшихся стоять психов с жалобным поскуливанием разбежались кто куда – их преследовали Онуфрий и Прокоп, догоняя и лупя наотмашь по головам. Побоище!
Андрей тяжело прислонился к стене – кажется, сегодня пронесло!
– Гриша! – Андрей не узнал своего голоса. Как у мертвеца – ни эмоций, ни интонаций, – Гриша, где скотч?
– Сейчас, сейчас, Андрюша! – Перельман засуетился и быстро вытащил из поясной сумки под кольчугой несколько рулонов, – вязать?
– Давай, пока не очухались!
***– Кажись, всё! – минут через десять назад вернулись радостные Онуфрий и Прокоп. Прокоп так и сиял от счастья, от его самодовольства в коридоре стало даже светлее. – Докладываю, товарищ генерал! Всех поимели, всех окучили! Можно растаскивать по камерам!
– Молодцы, хвалю за службу! – Андрей оторвался от очередного психа (связывал ему руки за спиной). – Представляю вас всех к государственным наградами – к двухлитровой бутылке пива каждому, чтоб водку залакировать! Если больница не заплатит, готов взять расходы на себя! Вы – настоящие молодцы, никогда не думал, что на такое способны! Онуфрий, смени меня! Устрою осмотр территории, надеюсь, дыры в полу не найду!
Андрей передал пациента на руки санитару, а сам отправился в обход.
– Не хотелось бы снова городить штабель из столов! Хотя, бог с ним – десять минут работы, и всё в ажуре! Кстати, по возвращении на поверхность обязательно закажу себе вымпел с надписью: «Корявому победителю от благодарных потомков!» Стильно и броско!
Андрей на секунду представил, как главврач торжественно вручает ему искомый вымпел и выдает на гора хвалебную песнь:
Андрею Корявому слава в веках!Андрею Корявому слава – не стыдно за мужика!Андрею Корявому респект и почет!Андреи Корявые наперечет!
В стране родной,В которой с героями полный застой,Проблемы, дилеммы и тухлый отстой!ЗатоНаш Андрюша парень непростой,Видный, солидный, слегка холостой,Герой,Совсем не из недотрог,Уверен, надежен,С подчиненными строг!
Победитель «зипунов»,Смелости в нем будь здоров!
Отваги,Верности присягеИ таланта организатора,Проявил себя не хуже Терминатора!
Разбил в пух и прахМамаевы орды,Преодолевая нерешительность, страх,Начистил им морды!
И не только морды,Но и кое-что еще,Поэтому КорявомуРеспект и почет!
И слава в веках!Оплата последует!И не стыдно за мужика —Оттянулся, как следует!
Что же до нас, руководства,Принято решениеОтправить КорявогоНа курсы собаководства!
Чтобы впредь спускался в подвалТолько вместе с кобелём —Озверелым, страшным,Настоящим собачьим богатырем!
Кобель —Чистый зверь,Рядом с ним – не до смеха,Ценою жизни готовОхранять старшего брата – человека!
Андрея Корявого —Классного малого,Легенду приходящего века!
– Эх, люблю собачек! – Андрей блаженно улыбался. – Не то что паскудных котов-стукачей! Ну-с, посмотрим, что у нас здесь!
