Сергей Дроздов - Правдивые байки воинов ПВО
Впрочем, это – присказка, рассказанная для того, чтобы было понятно, что тогда позвонить с улицы кому-то было далеко не всегда простым делом.
Мы прошли несколько кварталов в поисках исправного телефона-автомата. Все телефоны, что нам попадались, как на грех, были неисправны, или испорчены народными умельцами.
Наконец, на улице Куйбышева мы обнаружили телефонную будку, в которой стоял какой-то мужик и довольно громко разговаривал.
Просияв от такой удачи, Стёпа встал к этой будке, и мы начали ждать, когда мужик закончит своё телефонное общение. К слову сказать, продолжительность телефонного разговора из уличного аппарата не должна была превышать 3 минуты, о чем в каждой будке имелась специальная табличка.
Мужик же, явно не спешил заканчивать свою беседу и освобождать аппарат. Прождав минут 5, Стёпа начал терять терпение. Сначала он вежливо постучал в окошко, показывая мужику, мол: «Цигель – цигель, ай-лю-лю».
Мужик презрительно отвернулся к Стёпе спиной. Подождав ещё пару минут для приличия, Степа открыл дверь в будку и указал мужику на табличку с указанием лимита времени на разговор. Мужик злобно захлопнул дверь перед самым Степиным носом так, что из неё чуть не вылетели стёкла, и продолжил свой неторопливый разговор.
Это вывело Стёпу из себя. Рывком распахнув дверь будки, он уже сердито посоветовал мужику «закругляться». Мужик с апломбом ответил: «Когда закончу говорить – выйду и оборву всем вам уши!!!», – и снова с силой захлопнул дверь, продолжая своё общение со своим абонентом.
Это его обещание переполнило чашу терпения. После короткой дискуссии было решено «обрывателя ушей» всё же не бить, а только проучить.
В мгновенье ока Стёпа опрокинул будку, вместе со стоявшим в ней «обрывателем», на землю, причем будка оказалась лежащей на двери. Мы слегка придержали будку в момент её опрокидывания Стёпой, и она легла на асфальт аккуратно, даже стёкла не разбились.
Мужик замолчал, лёжа в будке на спине и судорожно сжимая в руках трубку. Он, похоже, был в шоковом состоянии. (Наверное, ему показалось, что мир внезапно перевернулся на 90 градусов!)
Стёпа заботливо поинтересовался у мужика, осталось ли у него ещё желание обрывать уши и предложил выпустить его для этой цели «на волю».
Мужик ошарашено молчал не подавая признаков активной жизни.
«Ну, тогда – полежи, остынь маленько, а то уж больно ты горячий!» – выдал ему Стёпа прощальный совет и мы степенно удалились от поверженной будки с молчащим мужиком в ней.
Звонить Стёпе – расхотелось.
Это происшествие имело неожиданное продолжение.
Некоторое время спустя Михалычу тоже вдруг захотелось кому-то позвонить. Мы нашли свободную телефонную будку, и Михалыч приступил к переговорам. Мы же, скучая, стояли неподалёку. Возникла дискуссия о том, какой ущерб был нанесён городской телефонной связи при опрокидывании будки с обрывателем ушей. Стёпа уверял, что ровным счётом – никакого, так как провода при опрокидывании не оторвались, мы же с Папаном настаивали на том, что провода не могли не оборваться.
Практика – критерий истины, и было решено качнуть слегка будку с разговаривающим Михалычем и выяснить, случится ли обрыв разговора при этом.
Сказано – сделано, и будка с Михалычем, под нашим напором, начала энергично раскачиваться в разных направлениях. При этом мы настойчиво интересовались у него, есть ли ещё связь с абонентом, или уже прервалась. Связь, что удивительно, – была, но Михалыч в будке был не рад такому эксперименту и голосил «дурниной», призывая все несчастья на наши пустые головы.
И проблемы не заставили себя ждать. Сзади нас на проезжей части затормозил уазик ПМГ, и вышедшие из него менты хмуро поинтересовались, что тут собственно происходит?!
Ситуацию спас мой находчивый ответ: «Так вот, телефон неисправен, контакта нет. Монтёр пытается починить – попросил нас помочь, пошевелить будку, чтобы найти, где обрыв провода».
«Монтёр» Михалыч таращил из будки глаза то на нас, то на ментов. Положение усугубляла напяленная на его голову армейская фуражка Папана.
Менты оказались ребятами с юмором, мой ответ их развеселил, и они уехали, посоветовав нам быть поосторожнее.
Мы вняли их мудрому предостережению и больше никогда не проводили такого рода эксперименты с телефонными будками
У Стёпы был один любимый анекдот про политзанятия:
«Проходят в роте политзанятия. Замполит читает текст по конспекту, солдатики – слушают. Тут его вызывают срочно в штаб.
Он зовёт старшину и говорит: «Иван Палыч! Вот прочитаешь отсюда – до сюда. Если вдруг будут вопросы – в дискуссию не вступай. Отвечай уклончиво!»
«Понял. Всё будет в порядке, не беспокойтесь!»
Приходит через час замполит из штаба и спрашивает старшину, как дела.
«Всё нормально!» – отвечает.
«Вопросы были?»
«Был один вопрос. Сидоров спросил, что больше – Луна, или Солнце?»
«И что же ты ему ответил?!» – удивляется замполит.
«Ответил уклончиво, как вы и учили!» – отвечает старшина.
«Ну а что именно?!» – не отстает замполит.
«Сказал ему: Сидоров! Да пошел ты на хер!!!»
Ещё одну быль про случай на его политзанятиях Стёпа частенько вспоминал: «Был у меня здоровенный туркмен Турсункулов. Тупой, злобный и почти не говоривший по-русски. На итоговой проверке комиссия пыталась добиться от него чего-нибудь вразумительного.
Туркмен угрюмо молчал, глядя на проверяющих ненавидящим взглядом. «Ну, ладно, Турсункулов, чем ты в армии-то занимаешься, скажи нам», – говорит старший проверяющий, надеясь, что воин вспомнит что-нибудь про «защиту Родины», и общие мучения закончатся.
«Подчиняюсь…» – выдавил Турсункулов.
В последний раз при нашей встрече Стёпа сообщил мне, что его снимает сам Герман!!!
Стёпа имел блат на «Ленфильме» и иногда снимался в эпизодических ролях в сериалах. Благодаря колоритной внешности и фигуре (он раздобрел и весил килограмм 160 на вид) Стёпа изображал то бандюка какого-нибудь, то охранника…
Заинтригованный такой «звездной» Степиной карьерой, я стал допытываться, что же снимает Герман, и какая роль досталась приятелю у легендарного режиссера. Стёпа долго рассказывал, как обстоятельно снимает гений каждую сцену своих нетленных фильмов, и наконец сказал:
«Вообще-то он не совсем меня снимает. Он жопу мою снимает!!!»
Я представил себе картину с ролью Стёпы и «выпал в осадок».
Витя СКР
Витя возглавил первый взвод после того, как Хиля назначили нашим комбатом. Если Хиль справлялся со своими воспитанниками без особого труда, то Вите пришлось туговато.
Сыграло свою роль и то, что лейтенант Цукатов (это Витина фамилия) был новоиспеченным выпускником, и всего на пару лет нас старше, и то, что мы повзрослели и «оборзели» слегка, и то, что на фоне колоритного Хиля Витя смотрелся бледно во всех отношениях.
Витина нижняя челюсть была заметно выдвинута вперед, что давало повод при нем вспоминать анекдот про двух обезьянок, сидевших на пальме под тропическим дождем:
У первой нижняя челюсть торчала вперед, и она спрашивает у соседки:
«Тебе вода в рот не затекает?»
У второй вперед выступает верхняя челюсть, и она отвечает:
«А с чего бы ей затекать?!»
Эту несчастную воду, затекавшую в челюсть, бедному Вите вспоминали не раз…
Само знакомство его со своим взводом началось с того, что он решил то ли скомандовать «Равняйсь, Смирно!», то ли что-то сказать, но получилось: «СКРРР!», после чего Витя смутился и замолчал.
Это слово «СКР» и стало его кличкой.
Он не всегда выговаривал букву «р», как следует, и многие его слова нас изрядно смешили.
Первое представление нового командира своим подчинённым в армии вообще играет большую роль. Офицер может произвести благоприятное впечатление на своих подопечных, или «сесть в лужу» неожиданно, основательно и надолго.
Серёга Мечнев рассказывал, как им уже на 3-м курсе представляли нового командира взвода, прибывшего в училище «из войск». Курсанты к тому времени уже год были без своего взводного командира (который ушёл в другую батарею, на повышение) и изрядно «подразболтались», разумеется.
Видимо, вышестоящие командиры рассказали это новому взводному, и потребовали от него как следует «закрутить гайки». Взводный и подошёл к своему вступительному «спичу» с «усердием не по уму».
Серёга рассказывал: «Мы уже привыкли к вольной жизни, конечно. Тут нам сообщают, что из войск прибыл наш новый взводный командир. Все, конечно, поднапряглись, что это за человек, чего от него ждать и с чего он начнёт свою полководческую деятельность.
