Анна Джейн - Солнечные искры. Мой идеальный смерч
– Нет, – тут же запротестовал Дэн, увидев мой немигающий взгляд, брошенный в сторону площадки с аттракционами, – сегодня нам туда нельзя. Мы на задании, Чип!
– Как разведчики, – хмыкнула вернувшаяся Анька. После этого она, поедая сладкую розовую вату, облизнула липкие пальцы и, перекинувшись еще парой фраз со Смерчем, скрылась из виду в толпе прохожих. Кинула на прощание только то, что ей нужно «немного поработать».
О том, как она будет работать, мне даже думать не хотелось.
Мои мысли упорно подсовывали мне образ проницательной гадалки и твердили наперебой:
«Давай разденем Смерча? Давай, давай, давай!».
– Что опять, Марья? – взглянул на меня Дэн, задумчиво потирая указательным пальцем подбородок.
– Да так, – не стала я предлагать ему раздеться, но отворачиваться не стала. Присутствие Смерчинского убивало во мне даже самые крохотные зачатки стыдливости. С неведомо каких пор мне было абсолютно все равно, что он обо мне думает, и это было очень комфортное чувство. Оно позволяло чувствовать себя рядом с Дэном совершенно естественно и не беспокоиться по поводу внешности или чего-то другого. Например, как рядом с Федькой: мне все равно, с причесанной головой или с непричесанной я хожу перед братом, щеголяю в старых домашних джинсах или в новеньком элегантном платьице, ору ли глупости истошным голосом или умно рассказываю об устройстве Вселенной. Потому что я и так знаю, что брат любит меня совершенно любой: и страшной и красивой, и умной, и тупой. Только разговоры с Федькой никогда не приносили мне столько удовольствия, как болтовня со Смерчем. Да, это так – мне с этим павлином нравится общаться! Просто-таки эстетическое наслаждение получаю! А когда касаюсь его, то ничуть не смущаюсь, напротив, мне очень нравятся эти прикосновения. Ох, я такая добрая, что прямо сейчас кое-кому услуги массажиста предложу! Я опять скользнула взглядом по фигуре парня.
– Знаешь, Бурундук… Ты смотришь на меня очень знакомым взглядом, – вновь задумчиво отвечал парень и сам на меня уставился едва ли не в упор. Он не стал уточнять, каким именно взглядом, и мы едва ли не минуту просидели, повернувшись друг к другу.
– А ты-то что на меня смотришь? – не выдержала я наконец.
– Запоминаю твой образ, чтобы четче представлять его в своих фантазиях, – совершенно спокойно отвечал Денис.
– Уточни, в каких фантазиях?
– Они тебе явно не понравятся.
– Что ты промычал? – ласково спросила я, вроде бы как и оскорбленная, но, с другой стороны, готовая засмеяться в голос.
– Ты сегодня как-то странно на меня повлияла, – продолжал умиротворенным голосом брюнет, – и твой образ затронул меня до глубины души. Ты можешь быть весьма сексуальной. Тебе просто нужно раскрыться.
– Ах ты, смертник, – нежно провела я пальцем по его плечу и по шее. Прикосновение мне понравилось. – Я же тебя сейчас убью. Не зря твоя фамилия – Смерчинский. Поменять всего лишь одну буковку – «Ч» на «Т», и она отразит суть того, чего ты добиваешься.
– Маша, – он прищурил свои наглые глаза, и из-за пушистых темно-коричневых ресниц синей радужки почти не стало видно, – Машенька, почему ты так злишься?
– Отстань, Сморчок.
– Ты ведь молодая девушка, я – парень. Все вполне естественно. К тому же сейчас весна. Чувствуешь ее запах?
Я чувствовала. И прекрасно понимала это. Он – Денис Смерчинский, и этой весной он пытается свести меня с ума.
Он, явно понимая, что играет с огнем, осторожно взял меня за запястье, продолжающее вольготно лежать на его плече, и приложил мою ладонь к своей щеке, прикрыв сверху своей ладонью и на пару секунд сомкнул ресницы. Другой рукой заправил мне за ухо прядь коротких волос, не переставая лыбиться, как Чеширский кот, почуявший валерьянную самогонку. Тут же его пальцы очень осторожно погладили мою щеку и коснулись губ, а потом осторожно пробежались вниз, по шее, где в нерешительности, чуть ниже впадинки, и остановились. Я продолжала зачарованно смотреть на парня, понимая, что все эти невинные прикосновения мне нравятся. И самой касаться его мне тоже нравится.
Дэн медленно наклонялся ко мне, глядя мне не в лицо, а куда-то ниже, и только это помогло мне прийти в себя.
– Чего вытворяешь? – спросила я мрачно, как гот, которого выгнали с кладбища, но который обещал вернуться туда в полночь и провести обряд вызова демонов, чтобы отомстить за оскорбление.
– Я же тебе нравлюсь? – весело поинтересовался Денис. И его пальцы вновь поднялись и коснулись моей скулы.
– Если ты разденешься, я тебе это скажу, – совершенно искренне отвечала я, справляясь с противоестественным (для меня!) желанием обнять этого очаровашку без совести.
– Вот как? Ты уже не против этого? Тогда мы сегодня можем… Та-а-ак… Что я делаю? – вдруг сказал он несколько озадаченно, строго посмотрел на свои руки, а потом и совсем убрал их в карманы. – Прости, Чип, мы же партнеры. Вот что значит, когда долгое время нет девушки.
– Долгое – это сколько? – поинтересовалась я, прежде чем помочь Дейлу прийти в себя с помощью немного грубой физической силы.
– Почти неделю.
Я от души дала ему шикарный подзатыльник, а потом по-мужски ткнула кулаком в грудь.
– Ты, сопляк! Мы пришли сюда за делом, а ты ведешь себя, как озабоченный малолетний кретин. Хотя ты и так малолетний.
– Да, точно, – не стал ругаться за подзатыльник парень, на его лице появилась извиняющаяся улыбка, а из-за нее – милые ямочки на щеках. – Мы же партнеры. И у нас есть договор… Эй! – его взгляд вновь стал собранным. – Не обижайся! Это все гормоны, а я не монах.
– Ты – самоубийца, – подтвердила я презрительно. – Еще раз выкинешь подобные шуточки, я тебя заколю, – и для наглядного пособия вытащила из кармана лежавшей рядом со мной сумки на длинной лямке миниатюрный кинжал, выпрошенный у Федьки. Вообще-то кинжал был совсем не острым, декоративным и украшенным камнями, но Дэна он немного впечатлил, и парень, подняв кверху руки, пообещал, что этого больше не повторится. Чтобы не возвращаться к старому (доведения меня до белого каления), он в знак примирения сгонял за сладкой ватой, а потом вновь начал размышлять вслух о нашей сладкой парочке.
– Да, мой Чип, нам нужно немного подождать, пока Клара и Ольга пойдут в кафе. За ними присматривает Черри. Как только им надоест бродить, нам сообщат, я свяжусь с Аней, и мы своими глазами увидим падение нашего замечательного Никиты в глазах Ольги. Глядишь, партнер, они и расстанутся.
И он, состроив глупую физию, приложил указательный, средний и большой пальцы к губам, причмокнул и весело прокричал:
– Bellisimo!
– Ну-ну. Главное, чтобы felicita к нам не повернулась задом, – отозвалась я, вспомнив одно из немногих итальянских слов, которые знала кроме всем известного словосочетания cosa nostra. Смотри, Смерчинский, если опять будет какая-нибудь лажа, я твоему Троллю устрою не менее веселую жизнь, чем ты Нику придумал, – пригрозила я. Моего лапочку было невероятно жалко: то бомжи, то геи, то воры.
– Доверяй мне, мой малень… мой партнер, – поправился он вовремя. Все-таки с ним сегодня невероятно плохо. А если у него девушки месяц не будет? Начнет к тетенькам постбальзаковского возраста клеиться?
– Нет, Аня нас не подведет. Она – профи. И мой план рассчитан очень верно. Ольга избавится от Кларского.
Услышав про воришку в красном нелепом костюме, я тут же машинально стала проверять, все ли у меня на месте после ухода Аньки.
– А твоя карманница не проворонит их? – осведомилась я. – Вдруг они уже сейчас идут в кафе?
– Когда пойдут – нам напишет Черри или его друг. Не переживай, Чип, – довольным голосом ответил Дэн и потянулся.
– Ну ладно, будем ждать момента расплаты, – сказала я как бы между прочим, отрывая кусочки не от своей ваты, а от ваты Смерчинского.
– Ага, – согласился он.
– Зачем ты себе на шее тату устроил? – вдруг спросила я, просто так – из-за любопытства.
– Случайно вышло, – потер черно-сине-зеленую ящерку парень.
– Случайно? – заинтересовалась я. – Это как?
– Однажды Черри и еще один мой друг – ты не знаешь его – проделали со мной тот же фокус, что и ты, – напоили меня. Проснулся – тату уже была. – Он откинулся на спинку скамьи, явно наслаждаясь сладкой ватой и взглядами девушек, оккупировавших лавочку напротив.
– Какой ты все же идиот, – искренне обрадовалась я. – Я тоже тату хочу. Но мама меня убьет, если я ее сделаю.
– Не нужно делать то, что не понравится маме, – совершенно серьезно произнес парень и даже перевел взгляд от девицы с шикарным бюстом, которая как бы между прочим поправляла глубокий вырез, опуская его все ниже и ниже, на меня. Тут же вспомнились советы Смерчинского о капусте.
– И это говорит взрослый парень! Юбочник! Хватит держаться за юбку мамы! Ты – большой мальчик.
– Какая же ты глупая.
И я услышала едва ли не целую лекцию о том, что нужно уважительнее относиться к родителям. Только рассказана она была очень очаровательным голосом. Со стороны явно казалось, что Дэн воркует мне что-то приятное, а не нудит о правилах поведения. Пока я его слушала и пока спорила, этот шалопай умудрился съесть не только свою вату, но и мою! А ведь это хотела сделать я! Нет, как так получилось? Я вроде бы воровала у него кусочки сладкой ваты, но он обворовал меня куда быстрее и ловчее. Ему что, Анька персональные уроки давала?
