Елена Ронина - Портрет в сиреневых тонах и другие истории (сборник)
Наутро начали съезжаться гости. Первой приехала наша троюродная сестра Нинка из Киева. Она Натальина ровесница, ей тоже двадцать два года, и совершенно она мировая девчонка. Свесившись из окна седьмого этажа, мы узнаем Нинку издалека по огромной коробке «Киевского» торта. Уж как она при всеобщем дефиците умудряется его доставать, я не знаю, но в Москву без торта она не приезжает никогда. Мы с Наташкой визжим от восторга.
– Нинка, ура, быстро давайте чай пить.
– А тебе-то куда?! Ты в свадебное платье не влезешь! Ты теперь сиди на голодном пайке! Все нам с Нинкой достанется!
– А это кто вчера плакал, что я замуж выхожу?!
– Это у меня настроение было такое, лирическое. А сегодня, смотри, утро еще, а уже Нина с тортом, там, глядишь, еще кто с какими подарками подвалит. В общем, я расстраиваться передумала. Так и быть, выходи замуж, благословляю!
– Вот, Нин, представляешь, как живу, – вмешалась мама, – всю жизнь меж двух огней.
– Да ладно, тетя Тамара, что я их, не знаю, что ли, это же они только так, а попробуй их разлучи. Я думаю, за сутки ничего не случится: давай, Наташ, налегай. Если что, уж как-нибудь платье на тебе застегнем. Когда, кстати, твои будущие родственники-то приезжают?
– В обед поезд приходит, с Витей поедем на вокзал встречать. Боюсь страшно. Представляешь, а вдруг я им не понравлюсь?
– А вдруг они тебе не понравятся, не боишься? Нашла о чем переживать! Пусть радуются. Они сами откуда? Из Томска! А ты откуда? Из Москвы. Вот если бы Витя на какой-нибудь клуше их местной женился, я думаю, она бы им могла не понравиться, а ты у нас хоть куда. И с высшим образованием, и красавица.
– Да-да, и с сестрой еще, – влезаю я.
– Ну, это-то не самое главное достоинство, – шикает на меня Наталья.
– В чем пойдешь-то? – Нинка смотрит в корень. Мы уже этот вопрос с Наташкой обсудили. Решили: моя новая мини-юбка (папа из Югославии привез) и босоножки на платформе как раз подойдут к этому торжественному моменту. Все-таки исторический факт намечается – знакомство с родителями, надо одеться как-то по-особенному Наталья гордо выносит подготовленный наряд. Мы обе ждем, когда Нина начнет восхищаться.
– Вы что, обе, с ума посходили? Зачем же родителей сразу-то добивать? Еще успеете. Невеста должна быть скромной. У тебя, Наталья, хоть фотографии их есть? Как они хоть выглядят?
– Откуда? Хотя… Подожди, неделю назад Витин брат, Сережа, женился. Витя со свадьбы фотографии привозил.
– Тащи, наверняка там родители имеются.
Имелись не только родители, но и абсолютно все родственники. Мы почему-то особо с Наташкой эту фотографию не рассматривали. Ну то есть с той стороны, что там у них носить принято, чтобы нам в грязь лицом не ударить.
– Ну вот вам прямо руководство к действию, – обрадовалась Нинка, – платьишки пряменькие, коленочки прикрывают, на ногах босоножки, и, главное, все в носочках. Что-то невеста только не в носочках. Все вам ясно? Ленка, носочки в доме есть?
– Ну, если только папины…
– Папины, боюсь, не подойдут. Это будет странно – Наташка в дяди-Колиных черных носках и в босоножках на платформе.
– Ну вас! – не выдержала моя сестра. – И вообще, через час из дома выходить, а мне еще ногти красить.
– Вот, Елена, – не унималась Нина, – будешь замуж выходить, со старшей сестры пример не бери.
– А я с нее и сейчас пример не беру!
– Нет, ну вы только послушайте?! Ногти она красить пошла. Ты лучше пирог пойди испеки, собственными руками. Пусть они увидят, какая ты у нас рукодельница!
– Нин, а ты не знаешь? Она у нас не рукодельница, ее вообще к плите подпускать нельзя, так что не будем людей обманывать, что есть, то есть, иди, Наташа, крась ногти! Пусть твои родственнички все поймут сразу на вокзале, – радовалась я.
– Ну, давайте я пирог испеку, а ты, Наталья, его прямо на вокзал отвезешь, поклонишься им у вагона с хлебом-солью! – подхватывала Нина.
– Могу я пирог нести, могу даже поклониться. Наташ, хочешь? – мы с Нинкой никак не могли остановиться. Наташке, по-моему, уже было не до смеха. Она изо всех сил старалась накрасить ногти как можно ровнее. Наверное, она думала, от этого что-нибудь будет зависеть.
– Елена, сколько можно висеть на окне, вывалишься!
– По времени уже вроде должны приехать. Надо же посмотреть, как пойдут, кто впереди, кто сзади. Что-то опаздывают. Может, Наташа им так не понравилась, что даже из вагона решили не выходить? Нин, как думаешь?
– Я так не думаю.
– Идут! Идут!
– Ну и что, как?
– Ничего, вроде не хромают!
– Елена, марш в свою комнату, и не вздумай свои шуточки на людей выплескивать, – мама оттащила меня от окна и побежала открывать дверь дорогим гостям.
– Вот так, Нина, как на стол накрывать, так Лена, а как гостей встречать, так «марш в свою комнату»!
– Ой, не прибедняйся! Что ты там накрыла? Тарелки поставила?
– Еще стаканы!
– Лен, а та невеста в носочках с братом Витиным не приедут?
– Нет, они только же свою свадьбу сыграли. Им там деньги подарили, они теперь то ли на телевизор копят, то ли на холодильник. Из Томска до Москвы, знаешь, билеты дорогие какие! И ехать пять суток. И поезд уже пришел. И потом, у нас уже все спальные места заняты. Так что пусть дальше копят, а мы им тоже фотографию пришлем. Я даже ее подписать могу. Кто есть кто и кем друг другу приходится.
Между тем знакомство родителей шло полным ходом, папа ради такого случая убежал пораньше с работы, и все уже рассаживались за праздничным столом.
Будущие родственники мне очень понравились, тихие, скромные люди. Сначала чувствовали себя неловко, но мои родители быстро сумели расположить их к себе, постоянно напоминали им, что и сами-то они москвичи всего пятнадцать лет как. Это действительно поразительно, что Наталья умудрилась найти себе жениха из того же самого города, откуда родом наши родители. Понятное дело, там они друг друга не знали, но общих знакомых нашли сразу, темы разговоров сменяли одна другую, вот уже к семейным альбомам перешли, фотографии начали рассматривать.
– Вот это мы, когда на Карла Маркса жили, а это Наточка только родилась, а это Наточка на новогоднем празднике.
– Постойте-ка, это же наш Виктор!
– Где?
– А вот, во втором ряду, в маске кота!
Вот-вот, в маске кота. Я эту фотографию давно знала и все время удивлялась, что же это за такой странный мальчик: умудрился сфотографироваться в маске, которая все лицо закрывает. А это, оказывается, наш Витя! Наташка со своего места делает мне страшные глаза, чтобы я что не ляпнула. Все остальные не перестают умиляться и видят в этом особо хорошую примету! Ну, понятное дело, за это надо выпить.
– А теперь Леночка уберет со стола, – мило говорит моя мама. Леночка, натянуто улыбаясь, начинает носить тарелки на кухню, про себя ругаясь:
– Вот попомнишь ты у меня, вот буду я тоже замуж выходить, столько тарелок напачкаю, не пересчитать! А потом скажу: «А убирать сегодня специально приехала моя сестра Наташенька. Она и посуду помоет, и пол подотрет, а потом еще белье постирает», – вот с такими угрюмыми мыслями (но с улыбкой на лице) я отправляюсь на кухню.
– Ладно, Лен, помою я за тебя посуду. Становись рядом, вытирать будешь.
– Ты, Нин, настоящий друг!
С полотенцем и тарелкой я медленно перемещаюсь к окну.
В нашей квартире это место для меня, наверное, самое любимое. Да, собственно, не только для меня, но и для всей женской половины нашей семьи. Из нашего окна открывается потрясающий вид. Не в смысле того, что он очень живописен, а в смысле того, что из него очень много интересного можно увидеть из жизни моей семьи и семей наших соседей. Обзор из окна открывается на дорогу от трамвая до подъездов. Дорога достаточно длинная, ну, скажем, метров сто. Поэтому пока человек по ней идет, все можно неторопливо рассмотреть. С кем он, в чем он, в каком настроении и т. д. Очень полезная информация. Я, например, сидя одна дома, всегда могу отследить, когда кто-то из моих ненаглядных родственников вышел из трамвая и приближается к дому. У меня есть десять минут. Это пока он, то есть родственник, дойдет до подъезда, пока поднимется на лифте. За это время всегда можно убрать то, что раскидала, выключить телевизор, сесть с глубокомысленным лицом за стол и изобразить, что делаю уроки. Опять же, если кого-то ждешь или, наоборот, не ждешь, можно переодеться, привести себя в порядок. Когда скучно – можно просто понаблюдать за соседями. Кто из них прошел, или кто до сих пор не прошел, хотя, по моим расчетам, давно бы уже пора. Или в каком состоянии наш папа. Действительно, была коллегия, и поэтому он так поздно, или коллегия закончилась посещением рюмочной. А самое интересное начинается вечером. Правда, уже ничего не видно, но зато слышно, как будто разговаривают, стоя рядом с тобой. Наталья в целях конспирации почти всегда прощалась со своими ухажерами у подъезда. И невдомек ей было, что, сидя у окна, я слышала каждое слово, которые они говорили ей при расставании. Кстати говоря, если прощание происходило около нашей двери на седьмом этаже, у лифта, я не слышала ничего, как ни старалась.
