Татьяна Казакова - Чем черт не шутит
– Зачем ее менять? – Недоумевал он. – Вас там ждут! – Закричал мне вдогонку. В гостиной сидела симпатичная женщина средних лет. Оказалось, ей нужен сексопатолог. Я честно призналась, что не по этой части.
– Знаю, но мне рекомендовала вас моя соседка.
Состряпав серьезную рожу, я стала слушать. Проблема женщины была в том, что муж перестал спать с ней, то есть, не совсем, а очень редко.
– Одно время я даже думала, что у него кто-то есть, но напрасно. Он по-прежнему любит меня.
– Возможно, с потенцией у него не все в порядке? – предположила я.
– Да нет, вроде в порядке. Просто очень устает на работе. Он директор крупного предприятия. И потом, – она замялась, – может, я уже не возбуждаю его как прежде.
– А как у вас это происходит? Обыкновенно или с фантазией? – Осторожно поинтересовалась я.
– Конечно, обыкновенно, – она даже немного обиделась.
– Ну, знаете, если столько лет одно и то же…
– Может, вы и правы. Мне даже иногда хочется чего-то другого, но стыдно признаться, – она покраснела.
– Да, – вздохнула я, – это такое деликатное дело. Знаете, а попробуйте со льдом.
– Это как? – Я подробно рассказала. – И, главное, не забудьте его предупредить.
– Вы думаете, это поможет?
– Это пробудет у него интерес, а потом, возможно, он тоже что-нибудь придумает.
– Сомневаюсь, решусь ли я, но все равно, спасибо большое за совет. – Женщина довольная ушла.
Не уверена, поможет ли ей мой совет. У меня еще небольшой опыт по этой части, и не знаю, придется ли мне еще совершенствоваться в этой области. Пока есть время, позвоню Насте, узнаю, кто что подарил, и как ей понравилась моя вазочка. Настя ответила сразу. Мы поржали над вчерашним вечером, немного посплетничали и перешли к подаркам.
– Расскажи, что тебе подарили?
– Ой, так много всего. Во-первых, шикарные духи, во-вторых сумку, потом шкатулку, шарф и костюм. – Тут она замялась и добавила. – Знаешь, мне кажется он уже ношеный.
– Да ты что? Какая сволочь это подарила? Совсем уже! У людей ни стыда, ни совести! – Негодовала я.
– Не представляю.
– Давай вычислим, – мы старательно перебрали всех присутствующих, припомнили их вкусы и тут Настя сказала.
– Послушай, а что подарила ты?
– Вазочку такую с… – Я запнулась. Нет! Ну почему со мной это происходит? Так и знала, что перепутаю пакеты! Хоть сквозь землю провалиться!
– Ты почему замолчала?
– Настя, это я. Понимаешь, я перепутала пакеты. – В ответ послышался смех.
– Я тебя умоляю, не рассказывай об этом нашим. А как же вазочку тебе передать?
– Не переживай, встретимся как-нибудь. – Мы распрощались. Я пребывала в задумчивости. Послышались шаги, дверь открылась.
– Вот пришла такая Лариса! – Она картинно стояла в дверях и улыбалась во весь рот. Сразу же застучали знакомые каблуки. Наташка буквально втолкнула Лариску в кабинет.
– Нельзя ли поосторожнее обращаться с беременной женщиной? – Лариска счастливо засмеялась и плюхнулась в кресло. Мы подошли поближе и внимательно рассматривали ее.
– Что вы уставились? – Не выдержала она.
– Что-то не похоже, – покачала я головой.
– А, по-твоему в шесть недель уже живот растет? – Ехидничала Лариска.
– Тебя тошнит? – Деловито спросила Наташка.
– Не-а.
– Грудь болит?
– Не-а.
Наташка наклонилась и стала внимательно изучать ее лицо. – Так, – констатировала она, – пигментных пятен нет. И не тошнит? – Опять спросила Наташка.
– Не-а.
– Да нет у тебя никаких признаков беременности, – возмутилась я. – У меня и то больше. Меня вот тошнит часто, особенно, когда про Веру вспоминаю. – Я прислушалась к себе. – Сейчас не тошнит.
– Пошли вы к черту, – беззлобно сказала Лариска. – Много вы понимаете. – Она встала, подошла к столу и, оглянувшись на бюро, неожиданно спросила.
– Вы что, опять там что-то искали? – Мы взглянули в ту сторону. Бюро было повернуто не в ту сторону. Наташка, как коршун, ринулась к нему и стала осматривать со всех сторон.
– Мне кажется, заднюю стенку пытались снять. Видите? – Действительно, задняя стенка была сверху отжата. Оттуда торчали деревянные штыри.
– Может, так и было? Мы просто не заметили. – Неуверенно сказала Лариска.
– Ага, не заметили. Как же? – Негодовала Наташка. – Все мы заметили. Я каждую черточку изучила. Гадство какое! Кто мог это сделать? Еще сегодня утром ничего не было. Значит, пока ты там беременела, Светка в банк моталась, а я с таджиками внизу торчала, у нас тут кто-то побывал? – Она не могла отвести глаз от бюро и все что-то бубнила, потом затихла.
– Это кто-то свой, – тихо сказала я.
– Конечно свой, но кто? – Наташка нахмурилась.
– Возможно, кто-то услышал, как мы про клад болтали, – подумала вслух Лариска.
– Когда это мы болтали? Когда болтали? – Наташка опять закипела. – Мы же не кричали об этом, говорили очень тихо.
– Да? А на чердак носились и в подвал? Дядю Колю в выходной вызывали? Со стороны очень подозрительно.
– Кому подозрительно?! – Заорала Наташка, вдруг замолчала и задумалась. Лариска подтолкнула меня локтем.
– Прямо слышно, как мозги у нее скрипят.
– Очень остроумно, – проворчала Наташка. – Я вот, что надумала. Надо остаться здесь на ночь, покараулить и узнать, кто тут мебель передвигает. – Мы согласно кивнули, Наташка продолжала – Лариске нельзя, она беременна, мне тоже, Петька с ума сойдет, если я не приду домой ночевать. Придется тебе, Птичка. – Наташка виновато смотрела на меня.
– Да ради Бога, – беспечно заявила я, хотя в душе не обрадовалась. Перспектива ночевать одной в доме, навевала тоску и страх. – Где мне спать? В кабинете?
– Нет, в кабинете нельзя, сюда могут зайти, – возразила Лариска. – Знаешь, где лучше, – она замолчала, что-то соображая. – Вот теперь у тебя в голове заскрипело, – не преминула вставить Наташка, но Лариска не обратила на нее внимания и продолжала – Лучше всего у Тани, в кабинете массажа, на диванчике.
– Там тоже двигали мебель, помните? – Мне не хотелось спать, как сиротинке на узком диванчике.
– Туда больше не сунутся, там ничего интересного нет.
– Ладно, – вздохнула я. – А если мне писать захочется?
– В душ сходишь, чтобы в коридоре дверьми не хлопать.
– В душе некультурно.
– Ничего. Один раз некультурно пописаешь. – «Вот нахалка. Но делать нечего, придется ночевать».
– Мобильник заряди и чтобы рядом был, но не забудь отключить, – наставляла Лариска.
– Зачем он мне отключенный?
– Затем, чтобы его не слышно было, а если что, сразу включишь и позвонишь.
– Кому?
– Саше, – незамедлительно ответила Лариска.
– Ни за что!
– Тогда Юре.
С Юрой пришлось согласиться. Мы все обговорили. Наташка притащила из дома постельное белье и подушку. Теперь надо так сделать, чтобы никто не заподозрил, что здесь кто-то ночует.
Вечером, дождавшись, когда Таня ушла, Наташка заклеила защелку на двери, чтобы не слышно открывалась, а я постелила постель на диване, и положила мобильный под подушку. Вроде страх куда-то ушел, появились азарт и нетерпение. Было интересно. Наташка крутилась волчком, жутко завидовала и негодовала по поводу Петькиной ревности. Потом мы все вышли на улицу. Димон стоял в дверях и смотрел, как Наташка с Лариской садятся в «Лексус», а я пошла на улицу, ловить такси. Все как обычно. Покрутившись на углу Костянского переулка, посмотрела на часы. Так, сейчас Наташка позвонит Димке и попросит его проверить подвал. Все. Пора. Я быстро прошла проходным двором и вернулась к нашему клубу. Вокруг никого. Я быстро прошмыгнула через черный ход и, сняв туфли, поднялась наверх. Закрыла дверь и прислушалась. Ни черта я так не услышу. Надо дверь приоткрыть. Как здесь непривычно тихо. Сейчас Димон должен сдать на пульт и уйти. Хлопнула входная дверь. – Все в порядке, не волнуйтесь, – услышала его голос. Наверное, Наташке отчитывается. А вот это уже не Наташке.
– Давай, приходи, все ушли, я проверил. – Ничего себе! Рапоряжается, как у себя дома. Интересно, кого это он приглашал. Вероятно, девушку. Вот скотина! А мы-то решили, что кто-то наш клад ищет. Оказывается, Димочка с девочками развлекается. Я влезла в туфли и хотела идти вниз, но потом раздумала. Дождусь девушку и тогда выскажу ему все. Сидеть просто так было скучно. Я огляделась. Никакого журнальчика нет, приемник, правда, стоит. Он всегда включен, когда Татьяна работает. Она говорит, что плохо переносит женскую болтовню, в основном, жалобы на своих мужей, и поэтому предпочитает слушать музыку. Прошло минут десять. Мне надоело ждать, я решительно открыла дверь, услышала Димкин голос и замерла.
– Думаешь, мне не надоело? Ищем, не зная что… Да они сразу ушли. Две на «Лексусе» укатили, а твоя любовь пошла такси ловить… Ну, что, может, по коктейлю или лучше по рюмочке? – Вот это да! Наум Григорьевич тоже хорош, не видит, что у него в баре творится. Стоп! Он сказал «твоя любовь»? Выходит второй – это Руслан, а «любовь», стало быть, я. Очень мило. У них что здесь, свидание? Нет, это невозможно, ведь Руслан влюблен в меня. А может, он любит и тех и этих. Как это называется? Трансвестит, кажется. Точно, трансвестит. Рано я туфельки надела.
