Максим Малявин - Укол повелителю галактики, или Психиатрический анамнез
А вот Ирину (назовем ее так) штудирование глянца подкосило основательно. А чем еще заняться после выписки из психбольницы, где она пару месяцев провалялась с депрессией? Восстановиться в университете? Успеется, надо немного отдохнуть. Опять же, родители пока еще не весь свой родительский долг наличными отдали. Можно поваляться на диване. С журналом в руках. Сформировать потребности и найти мотивацию.
Не знаю, как насчет мотивации, а потребности она себе сформировала. Клубы, шубы, духи, коньяки и мужики – это так, для разминки. Вилла, яхта и брильянты подоспеют, как только появится спонсор. В том, что он появится, у Ирины не было и тени сомнения: видала она на фото жен и любовниц этих миллионеров! Барбиподобные гибриды воблы со стерлядью, за плечами в лучшем случае неоконченный производственный лицей и начальный курс минета по самоучителю. Им ли тягаться с такой тяжелой артиллерией! Да она против них просто Большая Берта против трехдюймовки!
Уверенность в собственных силах, возможностях и неотвратимости успеха росла с каждой бессонной ночью. Нет, ничто не беспокоило и не тревожило – просто спать сначала хотелось все меньше и меньше, а потом расхотелось вовсе. И настроение пошло в гору. И пришло решение: пора! Открываем сезон охоты! Желательно в местах вероятного обитания спонсоров. Мужик – он такой зверек: ему надо объяснить в доступной форме, что перед ним девушка его мечты, и что хочет он того или нет, но они теперь будут счастливы вместе. Иначе так и будет блындать неприкаянный, того и гляди какая другая подберет. Главное – привести себя в надлежащий вид. В какой тумбочке родители хранят деньги?
В тумбочке оказалось сто пятьдесят тысяч. Ирина сочла, что для начала этого будет достаточно. Родители будут против? Пусть сначала поймают! Где тут адрес лучшей гостиницы? Да, номер люкс, пожалуйста. И вот еще что. Видите этот кошмар на голове и на руках? В общем, вот вам пять тысяч за беспокойство, найдите мне лучших мастеров. Я поехала приодеться, а вечером жду их у себя в номере. Неважно, сколько попросят, главное, чтобы к шести были здесь.
В тот вечер состоялся первый выход в свет. То есть в клуб. Спонсоров там не оказалось, зато водились альфонсы. Ну ничего, для разминки сошел один из них. Правда, выяснилось, что ночь страстной любви – это художественная гипербола. Так, два поползновения, не больше. Под утро он был так рад распрощаться, что даже не заикнулся о своем бедственном финансовом положении: оделся быстрее, чем положено по уставу внутренней службы при подъеме, и был таков.
Потом были еще ночи и еще клубы, но спонсор не клевал. То ли по причине отсутствия клюва, то ли не сезон. Приходилось брать то, что есть, чтобы не считать время потерянным бездарно. То, что есть, тоже не впечатляло, норовило либо тут же захрапеть, либо на автопилоте брало обратный курс к семейному очагу, либо в ужасе прикрывало поникшее хозяйство руками и умоляло о пощаде: мол, сколько можно, вампиры и то столько не высасывают!
К концу недели идея найти спонсора побледнела и отошла на второй план. Появился спортивный интерес: а нормальные мужики вообще существуют? Чтобы и фенотип, и потенция, и… да бог с ними, с деньгами, захочу – сама стану директором чего-нибудь такого, крупного и прибыльного! Кстати, о деньгах. Как там поживают родители?
Родители, уже успевшие подать в розыск, были счастливы. Ровно две минуты. Пока дочь не затребовала еще немножко на карманные расходы. Так тысяч двести. На недельку, пока не станет директором. Что значит – нету? Найдите, и немедленно! Машину вон продайте, я вам потом новую куплю! Родители переглянулись, и отец засобирался в гараж. Через час он вернулся в сопровождении спецбригады.
– А вы, случайно, не спонсор? – с надеждой спросила Ирина доктора.
– Я не случайно не спонсор, – ответил Денис Анатольевич. – Я принципиально не спонсор. Я доктор.
– А вам новый главврач, случайно, не нужен? – тут же ухватилась она за новую идею. – Я всем докторам зарплаты сделаю по сто… нет, по двести тысяч! Палаты люкс, еда из ресторана! На территории больницы парк с аттракционами! А то лежала я у вас: тоска зеленая. А мы из дурдома конфетку сделаем!
– Так заманчиво, что я даже стесняюсь уточнять источник финансирования, – промолвил Денис Анатольевич. – А им (он кивнул на санитаров) сколько платить будем?
– Ну для начала тысяч по семьдесят. А там на ноги встанем, премиальные пойдут.
– Ну что, мужики, как вам наш новый главврач? – спросил Денис Анатольевич у санитаров.
– Мы единогласно за, – ответили санитары. – Едем менять власть!
– Едем, – повернулся Денис Анатольевич к Ирине. – Нельзя упускать такой шанс.
ГУФСИН предупреждает!
Вообще, это надо было озвучивать голосом Тридогнайта из «Фоллаута»[20]: «А сейчас, дети мои, я расскажу вам о вреде курения».
Проводили мы как-то раз судебно-психиатрическую экспертизу одному лихому парню. Он в девяностые подрабатывал киллером на полставки, был большим энтузиастом своего дела. Уж зачем понадобилась повторная экспертиза, да еще и комплексная, психолого-психиатрическая, – ума не приложу. Но, раз судья сказал, что тупайя – звезда, значит, бери телескоп и высматривай.
Привезли товарища под усиленным конвоем, с машинами сопровождения, устроили нам венецианский карнавал: все в масках и при полной боевой амуниции. Несколько человек с автоматами в кабинете, остальные (опять же, с автоматами) во дворе, зыркают по окнам. Высматривают особо подозрительных пациентов и одним взглядом (сетка прицела в наличии) заставляют пролетающих ворон выполнять противоракетный маневр.
Побеседовали, расспросили, настала очередь психолога со своими тестами. Наталья, наш психолог, от такого обилия брутальных мужчин разрумянилась, грудь у нее загадочным образом стала на полразмера больше, а декольте – на пару цуней ниже; не иначе прокачан навык аутотренинга. Царственной походкой она продефилировала мимо подэкспертного и конвоя, спровоцировав групповую вспышку косоглазия, сходящегося к области декольте, и пригласила всех на второй этаж, в свой кабинет. Тембр голоса был таков, что киллера, который на полставки, можно было отпускать одного и без наручников: он один фиг никуда бы не делся.
Пока товарищ проходил тестирование, Наталья вдруг почувствовала, что уровень никотина в крови упал до критической отметки. Требовалось срочно его восполнить. Выйти из кабинета нельзя. Что делать? Она прикурила, взяла пепельницу и открыла окно.
Конвойные, что дежурили внизу, отреагировали моментально. Представьте себя на их месте. Подопечный ушел на второй этаж. Сопровождающие его орлы, как положено, дали по прибытии отмашку, появившись в окне и подав знак, что все в порядке, – и вдруг через полчаса это окно распахивается! Взять проем в прицел, приготовиться открыть огонь – все на рефлексах.
Хорошо, что Наталья выронила сигарету, а не пепельницу. Иначе, возможно, у нас бы появилась вакансия. Увидев нацеленные на нее стволы и осознав, что декольте с такого ракурса, скорее всего, не сработает, она подняла руки вверх и жалобно попросила:
– Не стреляйте, пожалуйста! Я наша! То есть ваша… тьфу, екарный Фрейд с его оговорочками – в общем, БОЛЬШЕ НЕ КУРЮ!
Серпентарий переехал
Тема взаимоотношений зятя и тещи в нашей стране по своей остроте и неисчерпаемости на одном из первых мест. Уступает она, пожалуй, лишь всенародному плачу «кому же мы, такие хорошие, достались», извечной проблеме «где взять деньги, чтобы не пришлось отдавать» и национальному вопросу.
На днях к Оксане Владимировне на прием пришел пациент. Точнее, его привела на госпитализацию жена. Если быть совсем объективным – взяла за шиворот и принесла на вытянутой руке. Благо соотношение комплекций было соответствующим. По внешнему обреченному виду Петра (допустим, звали его так) можно было догадаться: госпитализация будет добровольной. Обострение обострением, но остатки инстинкта самосохранения у мужика еще были.
Пациент оказался Оксане Владимировне хорошо и давно знаком, за последние лет семь он ни разу не давал повода к беспокойству, на приеме появлялся хоть редко, но исправно, поэтому она удивилась:
– Что у вас стряслось?
Выяснилось, что всегда тихий и неприметный Петя вчера отчебучил: пока жена была на работе, он вызвал
«ЗИЛ-бычок» с бригадой грузчиков и вывез всю мебель из квартиры на дачу. Оставил по мелочи: кровать, стол со стульями и вешалку в прихожей. Супруга, вернувшаяся домой со смены, долго не могла выбрать, за что хвататься: за сердце, за голову или за скалку. Речь к ней вернулась минут через десять после увиденного, да такая яркая, оборотистая!
– Я аж заслушался! – с гордостью за жену признался доктору Петя.
– Заслушался он! – севшей на дикобраза львицей взревела жена. – Ведь все подчистую свез, вплоть до холодильника!
– За тебя же, между прочим, и беспокоился, – спокойно парировал Петя. – Развела серпентарий, а в доме ни одной ампулы с антидотом.
