Сергей Семипядный - маленькие и неприметные–2
Однако почему Пал Палыч идёт под зонтиком? Фантом не желает промокнуть? Борис прислушался. Спустя секунду он различил звуки шагов «фантомов» и всё понял.
Он метнулся обратно к ковру и извлёк принесённый Мариной револьвер. Да так и замер, не разогнувшись до конца. Может быть, получится пересидеть, как в прошлый раз? Возможно, они снова подойдут, глянут на замок да и уберутся вон?
Разум, тем не менее, холодно подсказывал, что сегодня дело обстоит иначе. Действительно, зачем им второй раз смотреть на замок? Тогда подошли, посмотрели и – теперь?..
Что ж, ладно, пускай только сунутся. Он их ждёт. Не совсем, правда, их, но их – тоже. Пуля – дура, ей всё равно, чьи дырявые черепа выроет экскаватор будущего.
Ломают замок. Хорошо, пускай пошумят, а он изготовится к стрельбе, займёт удобную позицию. Жаль только, нет возможности пристрелять участочек, где следует ожидать появления живой мишени – двуухой головы Пал Палыча или почти что лысой его напарника.
Или?! Борис едва не вскрикнул, осознав вдруг, что на чердак они будут подниматься по очереди. Он пристрелит одного, а второй? Если второй вооружён, то убийство одного – это даже не полдела, а гораздо меньше, так как если для первого пуля в лоб наверняка окажется полной неожиданностью, то у второго, напротив, будет время подготовиться к отражению нападения.
Следовательно, необходимо поднять или приподнять крышку люка и взять на прицел дверь. Они входят, оба или по очереди, и когда и тот, и другой оказываются на линии огня, он начинает стрелять.
Но он опоздал. Он услышал звук открываемой двери и понял, что опоздал. Высунься он сейчас, то, вполне возможно, сам окажется под дулом огнестрельного оружия прежде, чем успеет сориентироваться. Придётся ожидать дальнейшего развития событий, не двигаясь с места и, по возможности, не производя никакого шума.
И тут Бориса осенило. А почему, собственно, он должен воевать с Пал Палычем и его спутником? А не попытаться ли договориться с Пал Палычем? Суть основных претензий к нему – это продолжающий жить и здравствовать Дмитрий.
Однако долго ли этому Диме жить-то осталось? Он вот-вот подъедет сюда и примет пулю в лобешник. И необходимо объяснить это Пал Палычу, рассказать Пал Палычу, что он тут поджидает Дмитрия Подлесного, чтобы продырявить тому череп.
Борис набрал в грудь воздуху и крикнул:
– Пал Палыч, это вы?
Молчание. Борис, мучительно преодолевая охватившее его волнение, вновь подал голос:
– Пал Палыч, это я, Николай!
Борис-Николай сунул револьвер в чрево ковра, приблизился к люку и поднял крышку. Что сейчас произойдёт? Влетит невидимая пуля, и он рухнет вниз? И, ещё живой, ударится башкой о жёсткий деревянный пол?
Пули не было. И звуков никаких не доносилось снизу. Борис-Николай присел на корточки и обнаружил молча смотревший на него зрачок пистолета, находившегося в левой руке короткостриженого бандита. А Пал Палыч где? Где же Пал Палыч-то? Борису вдруг до смерти захотелось увидеть знакомое бородатистое лицо Пал Палыча.
– Что ты тут делаешь?
Пал Палыч вышел на середину комнаты и теперь сурово смотрел на Николая.
– А я тут Дмитрия Подлесного поджидаю, – стараясь говорить весело и беззаботно, ответил Николай.
– Подлесного? – криво усмехнулся Пал Палыч. – По-моему, он уже давно не должен бы шляться по загородным домикам.
– Ему чуть-чуть осталось, – попытался уверить шефа Николай.
– Я это уже слышал.
– Он вот-вот явится сюда и умрёт.
Чердачный житель спустился вниз и приблизился к Пал Палычу.
– Откуда ж, Коля, такая уверенность? – прищурился Пал Палыч. – Откуда знаешь, что явится?
– Ну так… – Николай замялся. Это что же, рассказывать шефу о своих злоключениях? Нет, лучше бы избежать этого. Нет-нет, надо как-то извернуться. И он уверенным голосом заявил: – Подлесный будет здесь очень скоро. Возможно, он уже спешит навстречу собственной смерти.
– Если он спешит именно сюда, то его мы с Женей можем и без тебя встретить, Коля, – холодно и равнодушно произнес Пал Палыч.
– Без меня? – помертвел Николай. – Но ведь поручено мне, и я…
Пал Палыч не дослушал.
– А времени сколько минуло? – всё тем же пугающим тоном спросил он. – Уже давно он имел возможность нарисовать все картинки.
– Но… были кое-какие проблемки. И теперь… теперь, в общем, всё уже практически позади. И я думаю…
– Да ты уж не в философы ли переквалифицировался? – усмехнулся Пал Палыч. – Сидишь на чердаке, о чём-то думаешь. А время идёт вперёд. Не так? А? И всё, похоже, отнюдь не позади.
Пал Палым прошёл к столу, взял стул и уселся на него верхом.
– Пал Палыч, не волнуйтесь…
И снова Пал Палыч перебил Николая.
– Я спокоен, – с каменным выражением лица проговорил он. – А вот ты, корифан, волнуешься. Ты волнуешься и мельтешишь. Чего ты мелькаешь перед глазами? Что ты крылышками хлопаешь, как мотылёк-однодневка? Я держал тебя за взрослого, а что в итоге? Куда ты пропал?
– Да я же Подлесного жду. Он подвалит, я его оформлю жмуриком навечно и…
– Как замок тебе удалось навесить? Ты здесь, а замок снаружи. А?
Вопрос Пал Палыча поверг Николая в замешательство. Что же делать? Этот пёс, кажется, вцепился в него, словно клещами, и теперь будет тащить и тащить из него слова и фразы, пока не выпотрошит до основания.
– Пал Палыч, это всё детали! – предпринял попытку уклониться от ответа Николай.
– Детали в нашем деле очень важны, – продолжал настаивать шеф.
– Но это длинная история, Пал Палыч! – взмолился подчинённый. – Что я сейчас тут буду, в самом-то деле!.. А он вот-вот объявится. А замка-то и нет на месте.
– Почему тебя замок волнует? Кто замок повесил?
Николай поморщился и, словно ища поддержки, посмотрел на бандита Женю. Но Женя глядел на него с выражением крайнего недоверия, прищурившись и скривив губы. «Пришить вас надо было обоих. Перестрелять, как куропаток», – со злобой подумал Николай.
Женя, между тем, открыл рот и изрёк:
– Крутится карасём на сковородке.
– Вижу, – кивнул Пал Палыч, буравя Николая жёстким взглядом.
– Пал Палыч, вы меня своим недоверием просто обижаете! – сделал новый ход Николай. – И я, по-моему, ещё никогда вас не подводил, Пал Палыч!
Пал Палыч не ответил. Точнее, этим своим молчанием он красноречиво дал понять собеседнику, что ему глубоко наплевать на все и всяческие чувства подчинённого.
– Пал Палыч, да что же это такое, в самом-то деле? – простонал Николай.
А мозг его лихорадочно искал выхода из создавшегося положения. Рассказать им всю правду? Поведать грустную историю о том, как его пленили и заточили здесь? А какие сказки ты нашёптывал пленившим тебя злодеям? – зададут резонный вопрос. И, плюс ко всему, всплывёт расширение круга лиц, замешанных во всём этом. Наивный идиот! До чего же он наивный идиот, что решился играть в кошки-мышки с такими людьми, как Пал Палыч! Да с него же не слезут до тех пор, пока не снимутся все вопросы, все до единого, самого незначительного даже!
– Ладно, – с протяжным вздохом сожаления выговорил Николай, – сейчас я принесу одну штучку и всё объясню. Если уж никак нельзя подождать немного, то я сейчас…
И Николай повернулся и направился к лестнице, ведущей на чердак.
На затылке у Николая глаз не было. И он не видел, как Евгений вопросительно посмотрел на Пал Палыча, который в ответ согласно кивнул головой. И Евгений последовал за Николаем. Николай, поднимаясь по лестнице, обнаружил, что и бандюга отправился за ним на чердак.
Что же делать? Заехать ему каблуком в переносицу и рвануть вперёд? Однако можно промахнуться, а в качестве ответки получить пулю в задницу. Не лучше ли сначала выбраться наверх, а потом уж броситься к револьверу? Револьвер готов к стрельбе, и потребуются секунды…
Да, потребуются секунды, которых может и не хватить, если этот Женя окажется достаточно проворным. Нужен, без сомнения, отвлекающий манёвр. План созрел стремительно.
Он пройдёт чуть дальше, чем нужно, то есть поближе к окну, однако остановится таким образом, чтобы в решительную секунду сделать лишь один шаг назад, нагнуться, протянуть руку и – всё остальное.
И Николай замер, словно на стену наткнулся, как раз в том месте, где и наметил. А потом быстро присел на корточки и, округлив глаза, обернулся к Евгению.
– Он уже здесь! – прошептал, энергично гримасничая.
– Кто? – быстро откликнулся Евгений.
– Подлесный. Собственной персоной! – шёпотом же пояснил Николай.
Евгений стремительно одолел оставшиеся несколько ступенек лестницы, затем скорым шагом, не обращая никакого внимания на производимый им шум, направился к окну.
– Осторожней! Тише же! – зашипел Николай, а про себя подумал: «Сейчас ты, сволочуга, затихнешь. Насовсем затухнешь и протухнешь, сука!»
