Ирина Щеглова - Амриты
– День прошел совсем не так, как мы хотели, – сказала Настя Мише, когда они вышли из больницы.
– Наоборот, – не согласился он, – это очень счастливый день. Один из самых лучших в моей жизни.
– Ты во всем находишь хорошее, – улыбнулась Настя.
– Иногда бывает трудно, – признался Миша, – но сегодня все просто замечательно!
Настя оглянулась на здание больницы, на окна, за которыми болели, страдали, выздоравливали и, возможно, умирали люди, вот, прямо сейчас!
– Не смотря ни на что? – тихо спросила она у Миши.
– Насть, что с тобой? – он подошел вплотную, и внимательно посмотрел ей прямо в глаза. Она не выдержала, отвела взгляд:
– Так что-то…
– Насть!
– Что?
– Я люблю тебя…
И тогда она не выдержала, припала к нему и разрыдалась, взахлеб, как маленькая.
Он гладил ее по спине и шептал:
– Ну, что ты, что ты, хорошая моя, все будет хорошо, вот увидишь…
А Настя мотала головой и все никак не могла успокоиться. Как будто, все, что она пережила за последние месяцы, выходило из нее слезами.
Но груз, который она тащила, никуда не делся, он по-прежнему давил на плечи и сдавливал горло.
Слезы иссякли. Настя с трудом подняла голову, улыбнулась сквозь слезы:
– Вот и хорошо, вот и успокоилась, – обрадовался Миша, – ты, если хочешь, расскажи мне. Знаешь, иногда это помогает.
– Когда-нибудь, – пообещала Настя.
Противостояние и выбор
Миша проводил ее до дома, хотя она и отказывалась. Сказал, что завтра обязательно приедет. Настя так и не смогла отговорить его, у нее попросту не было сил отказаться от Миши. Особенно теперь, когда он признался, что любит ее.
Дома все успокоились. Вечером приехал с работы отчим. Семья собралась за столом. Настя увидела, как все они любят друг друга. Внезапная болезнь бабушки сделала их всех еще ближе, еще внимательнее. Мама все время беспокоилась, хлопотала, старалась накормить повкуснее. Дед расспрашивал отчима о работе, советовал, а тот слушал внимательно, не перебивая. Даже Андрюшка проникся и вел себя тише обычного.
Только Настя была словно в стороне ото всех, она старалась преодолеть в себе возникшее отчуждение, но оно не исчезало.
«Время пришло» – решила она, отправляясь к себе наверх.
Она легла, не раздеваясь и лежала, глядя в потолок, дожидаясь, когда в доме все уснут. Когда все звуки стихли и смолкли голоса, Настя поднялась и сосредоточилась. На этот раз она пойдет к амритам сама, и не станет больше прятаться. Маркус прав. От себя не убежишь.
Момент перехода она почувствовала почти сразу. Настя была совершенно спокойна, она точно знала, куда и зачем идет. Сомнений не было. Она просто двигалась вперед, струна раскрылась подобием тоннеля, стены его слегка пульсировали, Настя бежала по тоннелю, не касаясь его, но в то же время, сам тоннель проходил сквозь нее и толкал ее, и направлял. Они со струной были одним целым.
Как всегда внезапно, бег-полет прекратился.
Настя стояла на равнине, плоской и серой, под низким сумрачным небом без солнца. Никто не ждал ее. Настя оглянулась, за ее спиной уходила вверх серая скала. Настя стояла у самого ее подножия на нагромождении валунов.
«Вот почему я все время смотрела на равнину как бы сверху» – вспомнила свои сны Настя.
– Маркус! – негромко позвала она.
И увидела его почти сразу. Он шел к ней через равнину. Одинокая человеческая фигура без тени. Человек в длинном светлом одеянии.
«Да ведь он в тоге» – догадалась Настя.
И не успел Маркус подойти, как Настя увидела и других. Они появлялись ниоткуда, поодиночке, пока еще неразличимые, и шли к ней.
Настя подняла руку:
– Привет, – сказала она Маркусу.
– Легких путей, амрита, – ответил он.
Настя посмотрела на других. Они застыли неподалеку. И теперь она видела и узнавала: Габриель, Васанта, Кугунн, Фагар… лица, лица.… Вон та, беловолосая, что выдавала себя за врача, гигант и хрупкая девушка, их она запомнила из сна, и еще две девушки, те, с кем познакомила ее Васанта, а там, за их спинами… о, Господи! Не может быть! Да ведь это ее учительница по физике! Вот так новость! Лица, лица, неуловимо похожие и такие разные, застывшие, равнодушные, напряженные. Последним появился полуголый парень, в плаще, или одеяле, наброшенном на плечи, он в отличие от остальных, сел на корточки в стороне и казалось, даже не смотрел ни на кого.
– Все, – негромко сообщи Маркус.
Настя молча пересчитала пришедших. Девяносто восемь. Значит, Габриель не врал. Не врал с самого начала.
Вон он, красавец. Настя посмотрела прямо на него. Он спокойно выдержал ее взгляд.
«Знал, знал, что я приду – подумала Настя, – они все знали!».
– Амриты, – подал голос Маркус, и, хотя говорил он негромко, голос его заполнил равнину. – Нас снова девяносто девять.
– Нас всегда девяносто девять, – ехидно заметила Васанта.
Маркус помрачнел. Настя заметила движение среди амритов.
«Ага, не так уж вы бесстрастны, как хотите казаться, – подумала она».
– Васанта, если тебе есть, что сказать, говори, – предложил Маркус.
– Что же теперь говорить? – усмехнулась Васанта, – ты блестяще разыграл свою партию. Привет, Стасси, – она помахала Насте рукой, – наш Маркус все-таки убедил тебя?
Настя промолчала. Происходящее немного удивило ее. Не так представляла она эту встречу.
Васанта пожала плечами:
– Что же вы все молчите? – выкрикнула она, – вы все!
– Тебе тоже стоило бы помолчать, – заметил Габриель.
– Разумеется! – Васанта шутливо поклонилась Габриелю.
Кугун выступил вперед:
– Раз уж так вышло, – он пристально взглянул на Настю, – пусть она все узнает. И пусть сама примет решение.
Настя перестала вообще, что бы то ни было понимать.
– Пусть говорит Думуз, – потребовал Фагар.
– Да, пусть он говорит! – подхватили несколько голосов.
Думуз? Настя присмотрелась. Тот, высокий, что стоял рядом с черноволосой девушкой, Амитой, кажется. Он поднял голову, и Настя поразилась спокойствию, его лица. Так выглядят каменные лица статуй. Он был бос, в простой светлой рубахе и свободных штанах, длинные волосы, перехваченные в хвост, густая борода.
Думуз неторопливо прошел вперед, остановился прямо перед Настей:
– Так вышло, – сказал он негромко.
Настя невольно кивнула.
– Нас всегда девяносто девять, амрита Анастасия. С того самого дня, когда девяносто девять мужчин, женщин и детей укрылись от катастрофы в убежище. – Он помолчал, – некоторые из нас помнят. Другие появились позднее, вместо ушедших. Мы не можем умереть, мы давно перестали быть людьми. Мы даже не знаем, то, что произошло с нами – благо или проклятие. Но мы есть. – Он повернулся к остальным и стал произносить их имена:
– Амита, Васанта, Амар, Видия, Асим, Ила, Лила, Лалит, Мира, Адити, Атанасис, Умар, Аиша, Кумико…
Те, кого он называл, слегка склоняли головы.
– Алан, Амбросий, Анфиса, Зои, Рафаэль, Хаим, Ур, Алюлим, Еменлуан, Кугунн, Убурратум, Еменгалин, Нуа, Издубар, Хазизадр, Аларос, Шам, Амелон, Аменнон, Мегаларос, Даонос, Едорахуз, Отиартес, Ксисутрос, Этан, Белих, Урнун, Адан, Энки, Марту, Фагар, Эрех, Сарагон, Наннар, Нингал, Шубад, Мескила, Каа, Габриель, Маркус, Убартуту, Лалиар, Утнан, Амуг, Галь, Потина, Лючия, Еудор, Арахуз…
У Насти помутилось в глазах. Не смотря на то, что Думуз произносил имена амритов внятно и медленно, Настя понимала, что тонет в них.
Беловолосая – Зои, парень в одеяле, похожий на индейского вождя – Еменгалин, Светлана, ее учительница по физике – Лючия. Кунун и Фагар, их она запомнила после встречи на острове, Амар, его она помнила смутно, ведь он все время молчал, Нуа и Лалит, чем-то похожие друг на друга и на Васанту…
Настя всматривалась в лица, пыталась ухватить что-то, присущее только этому амриту или амрите, ухватить и запомнить. Но, в то же время она понимала, что не в состоянии вместить их всех в собственную память.
– Адана, Гильгаш, Мескиламуг, Утнопиштим, Энемен, Зенон, Сибизан, Хильда, Береника, Баал…
Думуз невозмутимо и монотонно называл имена, Настя изнывала от невозможности запомнить их.
– Мерит, Усир, Биргит, Нарам, Шамаш, Син, Таммуз, Кей, Декий, Хельвайз, Годелена, Идони, Авис, Яхмос, Энхедуанна, Хаффра, Илум, Адад, Эсдар, Бену, Упуат, Тиа, Рат, Нефир…
Но вот, имена иссякли. Думуз назвал себя, Настю и замолчал.
– Вот и познакомились, – выдавила из себя Настя.
– Мы – отверженные, – внезапно добавил Думуз.
– Зачем ты так, – мягко произнес Маркус, – мы, скорее, хранители…
– Не забивайте ей голову! – перебил Кугунн, – мы сами не знаем, кто мы.
– Но, кое-что нам известно, – вступил Фагар, – например то, что мы бессмертны, в человеческом понимании этого слова. И обладаем некоторыми способностями.
Думуз, все такой же бесстрастный, вернулся к своей черноволосой спутнице.
– Мы избранные! – выкрикнула амрита, имени которой Настя так и не смогла вспомнить.
– О, да! – насмешливо пропела Васанта. – Спасители человечества, хранители знаний, скажите еще, что мы лучшая его часть, и за нами будущее! Ха-ха! Стасси, не слушай их! Я же тебя предупреждала!
