Маргарита Макарова - Безупречная смерть
– Там же вроде декабрист, – неуверенно произнесла женщина.
– И им тоже. «Во глубине сибирских руд»…
– Н-е-е, там народник был, – вопросительно посмотрел на Ирину второй усач.
– Во, во… Кто был ничем, тот вставит всем. Кто я, что я, только лишь мечтатель… или мыслитель? Полное расщепление личности. Питие определяет сознание. Значит, тут водку пить будем?
– Да нет у них водки. Нету! Мусульмане они – не пьют – только курят, и другим прикурить дают.
Разговор был прерван появлением нового пассажира и клиента фирмы «Альмавир». Дверь машины открыла высокая девушка. Волосы были собраны в толстый закрученный хвост. Она подняла свою сумку на колесиках и занесла её внутрь машины. Затем, протолкнула ее в угол, молча сев рядом с Ириной. Вытянула ноги в проход. Высокие шпильки босоножек, состоящих из пары ремешков, заставляли сомневаться – сама ли она только что поднимала тяжелый и большой багаж. Ногти на ногах и руках были накрашены ярко зеленым лаком. Салатовым. Серебряный браслет на ноге чуть постукивал подвешенными на нем фигурками, искусно вырезанными из малахита. Короткая белая юбочка и такая же кофточка больше открывали, чем закрывали.
В машине установилась напряженная тишина.
– Вам не холодно? – нарушил ее черноусый. Он кивнул на обнаженные плечи красотки. – Хотите, попрошу, чтоб выключили кондиционер?
Обладательница браслета молча посмотрела на мужчину. Она умела держать паузу.
– Ничего не скажешь, вы умеете держать паузу. Актриса?
Девушка все так же беззвучно смотрела на усатого.
– Мужики, отстаньте от девушки, – вступил в разговор пузоколенный водкохлеб. – Вам надо было с собой не коньяк, или не только коньяк везти, а кое-что подороже. И пообъемнее… С другими формами. Иль за багаж пожмотились платить?
Дверь еще раз открылась, и показался египетский представитель туристической фирмы. Он был в очках и в руках держал пачку бумаг.
– Так, все собрались. Уезжаем.
Его русский был почти чистым. Во всяком случае, не дальше Абхазии.
Шофер послушно завел мотор, и машина, плавно развернувшись, выехала с вокзальной площади.
– Значит так, – продолжал он, не отрываясь от бумаг. – Распределение по гостиницам. Вы двое, – кивнул он усатым няням, – и вы, – он поднял голову к Ирине. – По горящим путевкам. В одной гостинице. Вы знаете, что ваша гостиница – «Сэнд Бич»? Приготовьтесь, вы выходите первыми. Затем вы. «Гейсум», – он повернулся к девушке на шпильках. – И, наконец, «Голден бич» – ваш отель.
Он посмотрел на супружескую пару. Те одновременно кивнули ему в ответ.
«Сэнд бич» – крохотный отельчик – встретил прибывших полутемным холлом. Никого в холле не было. Да и холла как такого не было. Широкая лестница, какую обычно изображают в сценах дворцового бала – вот все, что говорило о роскоши курорта. Под этой широкой лестницей, в сумраке, находилась стойка рецепшна.
Быстро зарегистрировавшись и получив номер и ключ от него, Ирина поднялась по этой широкой лестнице на второй этаж, где, собственно, и были расположены номера, в ряд, вдоль длинного узкого коридора.
Все выглядело запущенным, пустым и мрачным.
Щелкнув замком, она вошла в крохотный номер. Выкрашенные голубой краской стены и дверцы встроенного шкафа, комод и зеркало над ним. Две кровати стояли рядом, накрытые голубыми, байковыми одеялами.
С удовольствием скинув с себя рюкзак, Ирина положила его на комод и растянулась на кроватях. Прямо в одежде. Было тихо. Внезапно она встряхнула рукой. Рядом по кровати, щекоча и касаясь ее пальцев, полз огромный таракан. Когда-то, давно, в школе, ее одноклассник приносил такого на урок и называл его – мадагаскарским. Девушка в ужасе отпрянула и резко села на кровати. Махнув рукой, она отбросила ползающее чудовище в самый угол комнаты. Он развернулся и быстро снова побежал к кровати. Нагнувшись и схватив кроссовок, Ирина резким движением запустила его в монстра. С тараканом было покончено.
Падение обуви совпало со стуком в дверь. Неохотно подойдя к двери и повернув ключ в замке, она выглянула в коридор. За дверью стоял недавний попутчик. Рыжий.
– Вы даже не спрашиваете – кто это! – он улыбался.
– А вы – это?
– Вдруг это таракан? – он выразительно погладил свои усы.
– Откуда вы знаете? – она вздрогнула, и, оглянувшись, посмотрела на то место, где лежал труп таракана.
– Да я все знаю, как герой Александра Грина.
– Вы что, подбросили мне этого таракана?!
– Эх, молодежь, молодежь. Если бы вы читали Грина, то знали бы, что слова – «я все знаю» – принудительно были вытатуированы у пьяного парня на руке. А он, ни сном, ни духом… Ничего не знал…
– Я только что кого-то убила!
Ирина попыталась пошутить.
– Да, меня, своим незнанием моего любимого писателя, великого Александра Грина, во веки и присно и во веки веков… Аминь…
– Да посмотрите же. Вот.
Она отступила в комнату. Рыжий проследовал за ней.
– Вот, смотрите, полз прямо по моей кровати.
Она подняла кроссовок и показала на пятно останков.
Усатый даже не взглянул на них. Он опустился вдруг на одно колено и, взяв у Ирины ее ботинок, снова протянул его ей.
– Позвольте предложить вам прогулку по вечерней Хургаде. Я уверен, после этого преступления вам не заснуть.
– Засну. Это была самозащита, – она попятилась от него к балкону.
– Ну, как знаете, – он встал и двинулся к двери. – Можете устроить тут молебен по убиенному. Я пойду, пройдусь.
Он уже почти закрыл за собой дверь, когда Ирина кинулась за ним.
– Да, постойте же, я с вами, – она нагнулась, чтобы надеть кроссовок. – Погодите. Второй не найду.
Рыжий стоял по ту сторону порога и улыбался. Она закрыла дверь, положила ключ в карман и обречено зашагала рядом. Коридор по-прежнему был пуст. Они вышли на улицу, так и не встретив никого.
В переулке тоже было совершенно безлюдно, не считая небольшой стайки арабских парней, что с любопытством посмотрели на них.
– Вас проводить? Хотите, мы вас проведем по городу? – дружно заорали они.
– Лучше мы заблудимся и умрем, – пробормотал в усы Рыжий.
Они вышли на оживленную улицу.
– Как хоть вас зовут – то? А то неудобно будет кричать – эй!
– Эй, таракан? Почему неудобно? Сережей меня зовут. Всех людей с такими усами зовут Сережами. А ты – Ирина. Я знаю.
– Откуда?
Ирина внимательно посмотрела на усатого. Он засмеялся.
– Вот только не надо делать умное лицо. Особенно такое. Я просто посмотрел у нашего араба в документах. Раз. Второе. Я слышал, как ты проходила паспортный контроль. Три. Я видел, как в рецепшене заполняли твои анкетные данные. Столько возможностей. Выбирай. Что больше нравится?
Они шли по темным улицам, освещенным то тут, то там вывесками и редкими фонарями. Ветер дул так, что порой невозможно было идти с открытыми глазами. Ирина опустила голову и старалась не поднимать глаз. Но дело было не в силе ветра. Воздух пустыни содержал в себе песчаную взвесь. Песок попадал в легкие, в глаза, забивался под одежду. С каждым порывом песчинки острыми гранями врезался в кожу. Ирина закрыла глаза и остановилась.
– Вот возьми. Очки. Правда, черные. Но хоть глаза откроешь, – он достал из кармана рубашки солнечные очки и протянул девушке.
– Ха-ха! В черных очках вечером! В темноте!
Она надела очки. Привычные к пустыне арабы в своих длинных разноцветных хламидах и тюрбанах с удивлением посматривали на девушку.
– Может мне еще и белую тросточку взять?
– И звонко постукивать ею по мостовой? Да бесполезно. Все равно никто ничего не подаст.
– Такие жадные?
– Да просто нечего. Ты посмотри, куда приехала.
Сергей свернул с центральной улицы в проулок. Пройдя пару шагов, они оказались в трущобах, которые трудно было представить жителям северной страны. Ирина сняла очки. Проулок был завален камнями и мусором. Тут же, в беспорядке, стояли контейнеры для мусора. Горел костер. Жилища трудно было назвать домами. Их вообще трудно было как-то назвать. Полуразвалившиеся постройки, напоминающие гаражи пригородов Москвы 60-х годов, были обитаемы. На проломах, заменяющих окна, висели тряпки, дыры в стенах были кое-как заложены картоном, камнями, и другим подручным материалом. Посреди всего этого разора стоял ослик, прицепленный к двухколесной тележке. То ли женщина, то ли мужчина, в длинной красной хламиде и белой повязке на голове, таскал на нее мешки. Мальчонка в белом сидел на тележке и ждал. Сзади, на краях повозки были подвешены баулы.
– Пойдем в гостиницу. Я правда больше не могу, – Ирина повисла у Сергея на руке.
– Что? Параллельный мир? Нет, пойдем, посмотрим сувениры. А то вдруг времени больше не будет.
Он развернулся и пошел к освещенной улице, к магазинам и лавкам, увлекая девушку за собой.
