Маша Трауб - Не вся La vie
– Этот? – подходила Юлечка к Игорю и совала ему под нос листочек с мужиком в леопардовой шапке.
– Нет, – говорил Игорь, – тот красивый.
– А этот некрасивый? – спрашивала Юлечка.
– Нет.
Юлечка смотрела на африканиста, на фото диктатора, опять на африканиста и уходила…
– Игорь, хватит пока про Африку, – сказал после разговора с главным Коля.
Игорь кричал и размахивал руками. Он говорил, что Европа – в жопе, а будущее – за Африкой. И если Коля с главным не поставят этот текст, то журнал не сможет назвать себя приличным изданием. Все напишут, а мы – нет.
– А кто еще про Африку пишет? – спросил Коля.
– Все, все, – кричал Игорь.
– Ну кто?
Игорь замолчал. Он знал, что никто.
– Мировая пресса, – нашелся он.
– Вот пусть мировая пресса и пишет, а мы не будем, – сказал Коля.
После этого Игорь запил всерьез. На него не обращали внимания, потому что редакция готовилась к юбилею главного. Не просто колбаску покромсать и сырок разложить, а все как у людей. Гостей ожидалось много. Водитель главного таскал выпивку ящиками. Решили отмечать в кабинете. Это был такой кабинет, каких сейчас уже нет. Огромный. Со столом, утопленным в глубине. С видом из окна. Там же проводились собрания, планерки и пьянки в особых случаях. Народ собирался. Все принарядились, подкрасились… Решали, кто первый из отделов будет поздравлять.
– Вы Игоря только не показывайте, – посоветовала Коле Юлечка.
– Я ему в кабинет принесу, – пообещал Коля.
Торжество было в разгаре. Главный принимал гостей и подарки. Юлечка с Колей танцевали. Тут в дверях появился Игорь.
– Игорь, – кивнула на дверь Юлечка.
– Нормальный вроде, – сказал Коля. – Я же ему приносил и велел не высовываться.
Игорь действительно мирно стоял в дверях и смотрел на всех с улыбкой. Потом подсел в уголок к столу и аккуратно взял пластиковый стаканчик. Пока кто-то говорил тост, он не пил, держал стаканчик и слушал, улыбаясь. Когда все выпили, Игорь тоже выпил. Через некоторое время, когда Юлечка танцевала с главным, а Коля звонил жене и говорил, что задерживается, Игорь сделал то, что сделал.
– Коля, скорее, – выбежала в коридор, где разговаривал Коля, Юлечка.
– Что?
– Игорь.
Юлечка потащила Колю в кабинет главного. Никто не танцевал. Все жались к стенкам и смотрели в одну сторону. Около стола главного редактора, стеснительно отвернувшись к окну, стоял Игорь. И справлял нужду.
– Игорь, прекрати, – кинулся к нему Коля.
– Не могу, – ответил африканист, показывая на льющуюся на исторический паркет струю. – Ты посмотри, как красиво.
– Что? – перепугался Коля, скосив глаза на Игоревы брюки.
– За окном. Огни, – мечтательно сказал Игорь, стряхивая капли.
– Что ж ты наделал? – с ужасом спросил Коля, окончательно протрезвев. Игорь стоял в луже мочи и улыбался.
– Это вам за Африку, – ласково сказал он. – Насрать я хотел на вашу Европу. То есть нассать.
Юлечка, секретарша Таня и бухгалтерша прибежали с листами бумаги и начали лихорадочно раскладывать на полу.
– Чем воняет? Водки кто-нибудь нальет? – поднял голову от стола пьяный классик отечественной журналистики.
Коля, уводя Игоря из кабинета, плеснул классику водки.
– Не хочу, – нудел Игорь, вися на Коле, – мне нужно к главному подойти. Я хочу ему рассказать. Про Африку.
– Расскажешь, завтра все расскажешь, – говорил Коля.
Игорь после этого пропал на неделю. Юлечка позвонила его жене и сказала, чтобы Игоря забрали. В редакции его с тех пор называли «писающий мальчик». Нет, его не уволили. Спустя неделю он уволился сам, обвинив главного в расизме.
Журнал продолжал жить своей бурной редакционной жизнью.
Настя таки вышла замуж. Заодно выяснилось, зачем Жоре понадобился поход в загс. Когда Настя забеременела, Жора сдержал обещание – собрал вещи и ушел. Точнее, уехал. В Америку. Ему не давали визу, а после женитьбы дали. Настя стала «соломенной вдовой», потому что развестись не успела. Или Жора не захотел. Исполнилась и другая мечта Насти – она стала редактором отдела. Вместо Коли.
Коля ушел в бизнес. Не по доброй воле. По зову тестя, который организовал какую-то строительную контору. Бизнес семейным не стал – Коля развелся с женой. Потому что тесть достал. И бизнес его достал.
Коля вернулся в журнал обозревателем и домой – к маме. Стал серьезным и солидным.
Коля больше не сидел в редакции, а только заходил. В один из таких заходов влюбился в Юлю. Самое ужасное, что он влюбился всерьез.
Тогда только появился джин-тоник в жестяных банках, и Юля его распробовала на пару с секретаршей Таней. После двух банок Юля начинала хохотать на весь закуток, служивший редакционной столовой, а Таня переносила туда телефонную трубку. Ей только недавно поставили новый телефон вместо старого, на толстом проводе.
– Гениальное изобретение, – говорила Таня, держа в руках трубку, – надо тому человеку, кто это придумал, памятник поставить.
– Таня, включи автоответчик, – хохотала Юля.
– Не могу. Еще… – Таня смотрела на часы, – десять минут до конца рабочего дня.
– Но ты же уже не работаешь?
– Работаю, – говорила Таня и показывала трубку.
Если в столовую заходил кто-нибудь из начальников, Таня сжимала трубку между коленями. Она ее так прятала.
– Ты чего трубку прячешь? – хохотала Юля. – Ты лучше банку спрячь.
– Юль, тебе хватит, – говорил Коля, когда Юля открывала очередную банку джин-тоника.
– Коля, не нуди, – отмахивалась она.
– Юль, что тебе еще надо? Коля – перспективный, ты все про него знаешь, он ведь порядочный, точно женится, – говорила ей Таня.
– Ой, ну хватит. Знаю. Не хочу я замуж. Коле ужины нужны и завтраки. И чтобы на выходных к теще на чай. Нет уж.
– Дура ты, Юль.
– Коля, дай до зарплаты, – просила Юля.
– Сколько? – спрашивал Коля.
– Откуда я знаю сколько? – обижалась Юля.
– На что конкретно тебе нужно?
– На все!
Юля с собой боролась как могла. Коля тоже боролся с Юлей как мог. Они договаривались встретиться и выпить кофе – Юля забывала. Он приглашал ее в кино – она опаздывала. К тому же Юля, отличавшаяся фотографической памятью и дотошностью, могла перепутать фотографии. Поставить не ту. Или не того года. Ни к чьим текстам не путала, только к Колиным. Коля думал, что она специально. Юля пожимала плечами и думала, что «не судьба».
Знакомство с Колиной мамой Юля тоже сорвала.
Юля пришла в гости. Колина мама испекла пирог и поставила парадный чайный сервиз. Попили чай, съели пирог. Юля непривычно молчала. Колина мать решила, что девушка, несмотря на спорный внешний вид, тактичная. В любом случае лучше, чем бывшая. Та вообще Колю из семьи забрала. Ему теща стала роднее матери. У Юльки после вечернего загула так раскалывалась голова, что даже говорить было больно. Ей хотелось кофе, джин-тоника, чего угодно, только не чаю.
– А покрепче можно? – буркнула она Коле тихо, чтобы его мама не услышала.
– Сейчас, конечно. Колюня, передай заварной чайник, – услышала Юльку мама.
– Мама, Юля вчера много работала, у нее голова болит… – сказал Коля.
– Может, цитрамончику? – обеспокоилась милая женщина.
– Покрепче, – процедила Юля Коле.
– Анальгинчику? – удивилась Колина мама.
– Нет, ничего у нас не получится, – сказала Юля Тане, когда та спросила, как прошло знакомство. – Ну не могу я.
– Зря, – сказала Таня.
Коля продолжал ухаживать.
Юля сидела на работе. К ней зашла Настя – попросить найти карточку для текста.
– Как вообще дела? – спросила Настя, пока Юля рылась в базе.
– Нормально. А у тебя?
– Тоже. Устала. Надоело все.
– Надо в отпуск.
– Надо.
– А дочка как?
– Нормально, тьфу-тьфу. Представляешь, Жора в Москву приезжал и не захотел ее увидеть. Передал деньги – и все.
– Деньги? Надо же!
– Да, он там вроде зарабатывать стал. Что-то из своей диссертации публикует. Не знаю. И знать не хочу.
– Ну, хорошо что хоть деньгами помогает.
– Ой, не знаю я, что хорошо, а что плохо. Может, и зря я тогда за него замуж вышла.
– Зато у тебя дочка есть.
– Да, есть. А мужика нет. Знаешь, он говорит, что стал спать по четыре часа. Ему дочка снится. Он просыпается и не может уснуть.
– Твоя дочка или от бывшей?
– Не знаю. Не уточняла.
Юля оторвалась от компьютера и посмотрела на Настю. Настя плохо выглядела. Действительно была очень упавшая. И очень несчастная. Как будто обухом по голове ударили.
Юля, разбиравшаяся в выражениях лица, испугалась. За Настю. И за себя. Наверное, в тот вечер она решила, что у нее есть Коля. Рядом. Только руку протянуть. И решила попробовать еще раз. Она позвонила ему и пригласила на ужин. Домой.
– Я даже котлеты пожарила, представляешь? – рассказывала утром следующего дня Юля секретарше. – Я просто не слышала. Честно. Он пришел раньше. Почему он мне не верит?
– Дура ты, – сказала Таня.
