Дмитрий Вощинин - Зарисовки на запотевшем стекле (сборник)
Все показания, несмотря на то, что каждый старался отвести от себя обвинения, достаточно откровенные, честные и несут достоверную картину подъема духа восставших и сожаления, что понадеялись на «авось». Картина настоящей русской действительности, как и во все времена – жестокость власти осталась мерилом справедливости: в основном досталось добровольцам, которые не покинули город. Имели место и откровенные предательства.
Приговор трибунала отражает то жестокое время:
– Николая Сахарова, Николая Григорьева, Алексея Жадина, Николая Петрова, Василия Рожкова, Петра Добролюбова, Зимоглядова, Николая Гвоздева, Алексея Мяздрикова, Бориса Русакова, Николая Гайковича, Валентина Моисеева, Сергея Орлова, Зотова и Николая Фировского – объявить врагами народа и по обнаружению их места нахождения расстрелять,
– Пантелеймона Первова, Дмитрия Глазкова, Федора Добровольского, Николая Рудакова, Бориса Бородулина, Михаила Крякова, Василия и Николая Михайловича Григорьевых, Петра Перлова, Алексея Деева, Константина Лебедева, Аркадия Рудакова, Александра Новоселова, Константина Булгакова – заключить в военно-коцентрационный лагерь,
– Шишко Степана, Завулонова и Кравченко (Последние двое из числа руководства новой власти, перешедшие на сторону восставших, были расстреляны сразу после подавления восстания) – объявить врагами народа и расстрелять,
– епископа Митрофана признать виновным, но из-за преклонных лет от наказания освободить, лишив права проживания в городе и в городском уезде. Монастырь, как очаг контрреволюционных сил, закрыть.
Далее наказания незначительные, в основном назидательные и имущественные в виде штрафов.
По инициативе Троцкого в городах, где были подавлены подобные восстания против большевиков, были созданы концентрационные лагеря с лишением свободы и обязательными общественными работами.
Так что в этом вопросе Лев Давидович задолго до нацизма применил «смелые» новаторские находки.
В Спасском монастыре находился такой концентрационный лагерь до июня 1922 года, когда он был передан Уездному здравотделу.
* * *Как трудно сказать о том, что Маяковский хотел выразить достаточно просто «Что такое хорошо, что такое плохо?…»
Наверно, Лев Давидович имел собственную позицию по этому поводу,…скорее он думал больше о первом…
Когда человеку невмоготу терпеть надругательства, наблюдать окружающий разврат и беззаконие, как «Реквием» перед ним всплывают самые важные сомнения Шекспира:
– Быть или не быть?…
Только испытания рождают сильных людей…
Концентрационные лагеря были призваны сломить волю человека.
Прошедший все это Шаламов подчеркивал, что животное не может долго вынести насилия и только человеку с несгибаемой волей подвластно все…
Можно себе представить, что с насильственными методами новой власти… сильные в этих лагерях выбрали среди шекспировских сомнений… второе.
Многие считают Троцкого талантливым человеком и то, что он был одним из инициаторов «новой экономической политики».
А что было в ней нового?
Новизна была в том, чтобы отобрать последнее оставшееся у российского среднего класса… и все…
Прежде создавать что-то, надо научиться это делать. А он умел только разрушать и этим создавать голод, разруху… смерть.
То, что он хотел сделать с православием…просто неописуемо.
И многое ему удалось… А ведь с первой своей женой он венчался,… значит, был христианской веры…
Поэтому люди, симпатизирующие Льву Давидовичу, в лучшем случае заблуждаются,…а скорее…также как и он, не хотят понимать и помогать России – и преследуют лишь свои в большинстве случаев корыстные цели.
Сколько таких «талантливых» людей у нас мелькают у нас на глазах.
Брат Леня
В 1985 году на 73-ем году умер Леня. Надя видела, как ему было тяжело. Болезнь его постигла жестокая.
Надя помнила из детства, как страдало ее самолюбие, когда появился второй ребенок в семье – ее первый брат Леня. Большая часть внимания родителей и всех взрослых неожиданно для нее перешло к этому новому малышу. А она от негодования даже начала презирать это крохотное существо в доме.
По воспоминаниям взрослых она однажды даже пыталась выбросить его в окно. Но, повзрослев, Надя всегда чувствовала в нем хоть и младшего, но всегда близкого родного друга детства.
Леня был спокойным и в отличие от Нади несколько застенчивым мальчиком, в играх дома отдавал предпочтение своей старшей сестре.
Также как Надя он хорошо учился, был и прилежным в работе на домашнем огороде и в саду.
Леня любил родной город, незабываемую тишину реки на рыбалке, лесные прогулки за грибами и ягодами. Он больше старался быть наедине с природой, писал стихи.
«Тихий вечер догорает,Отражается в реке,Отблеск солнца исчезает,Темный берег вдалеке.Воздух тих и неподвижен,И как зеркало водаЗвук покатый еле слышен,Красноватый свет костра.Наконец, и он смолкает,Наступает тишина,Из-за тучи выплываетБледно-желтая луна».
В стихах родная богатая рыбным промыслом река Ока, ее красивые притоки. Существует предание, что, когда Иван Грозный шел на Казань, в этих местах разбил свой лагерь на берегу небольшой реки. Его слуги поймали очень много вкусной рыбы, которую подали царю и к обеду и к ужину. Особенно вкусная и наваристая была уха. Подивился царь на улов и промолвил: «Не велика речка, а ушна!» С тех пор это имя Ушна имеет приток Оки.
Еще в школьные годы Леня увлекся математикой, может, благодаря организованным в школе кружкам или факультативам по бухгалтерскому делу. После школы он мечтал учиться дальше, но его стремления вовсе не были связаны с бухгалтерским делом.
Он понимал, что математический аппарат несет в себе унифицированным инструментом поиска нового в мире… описания любых действий и изменений на земле.
А он хотел понять, ни много ни мало, а весь окружающий его мир.
Надя помнила их разговоры в юности о своих увлечениях, жизненных позициях.
Однажды ее удивило мнение об известной пьесе Грибоедова «Горе от ума». Надя восхищалась Чадским, и вдруг неожиданно услышала от брата:
– А ты не думала, что у него такая странная фамилия? По мне он немножечко чадит, если не чудит.
– Вот это да! – недоумевала восторженная Надя, – По тебе, наверно, лучше лежать на печи?
– Почему на печи? Не спеши восхищаться им.
– Может тебе и Обломов нравится?
– Чтобы понять Гончарова почитай «Фрегат Паллада».
– Что там можно понять?
– Понять нас русских.
– И что же ты там понял?
– Может, я и не понял до конца, но главное не понимать, а чувствовать. Почему человека погибшего в бою считают праведным? Что испытывает человек, которого ведут на расстрел, и он знает, что скоро все кончится для него на этом свете?
А ты не хочешь ни понимать, ни чувствовать, – необычно резко сказал Леня и вышел из комнаты.
Надя прочитала эту книгу значительно позже и, кажется, только тогда поняла сомнения своего брата.
Так же, как и Надя, и другие братья и сестры, Леня – «сын лишенца» чувствовал неуютно в родном городе, несмотря на искреннюю влюбленность в окружающую его родную природу.
В путешествиях романтика познания мира.
«Как растают снега, обнажится земля,Разукрасится свежими всходами.После зимнего сна почернеют поляРазрыхленными вешними водами…И тогда…я поеду…на юг,К морю… к вечному лету…Не сродни мне домашний уютИ тогда…уж сюда не приеду.Я увижу Неаполь, Венецию, РимПолюбуюсь искусством ИталииПозабуду Москву, позабуду и Крым…И все дальше…к брегам ПортугалииЧрез пролив – все вперед и впередК берегам знаменитой Атланты.Америка: Куба, Гаити, в этот портГде не травят людей и не губят таланты».
Чтобы уверенно войти в жизнь и не слышать презренное слово «лишенец», перед учебой в московском университете Леня вынужден быть два года сцепщиком на Казанской железной дороге.
«Эй, паровозик! Будь бодрее,Внимательно смотри вперед.И помни: может быть скорееЧем думаешь – опасность ждет.Там позади в беспечных позахВ вагонах теплых люди спятИ знают, что на паровозеЗа них за всех вперед глядят.Что впереди они не знают,Да им того не нужно знатьОни тебе себя вверяютДоверье нужно оправдать.Мелькает снег, как хлопья ватыДлинен и темен перегон,Стучат по рельсам мирно скатыА сзади в такт стучит вагон»
В детстве Леня в меньшей степени, чем Надя проникся к вере и православию, но он посещал с родителями церкви и глубокий дух окружаемых его монастырей и храмов навсегда осел в его душе.
«У нас, конечно, лишь успехиСоциализм поближе сталМонахи только для потехиНарод молиться перестал».
Уже в зрелые годы, работая на строительстве Асуанской плотины в Египте, он неожиданно для всех из группы советских специалистов выказал знания библейских сюжетов из «Бытия».
