Галина Павлова - Убийственная любовь
– Не может быть… – прошептала моя подруга побелевшими губами. – Так вот, чем он шантажировал моих родителей! Неужели это мама… Но почему?
Она произнесла еще несколько неразборчивых фраз, потом плюхнулась на стул рядом со мной и расплакалась, жалко и как-то очень по-детски. Я погладила ее по голове, она всхлипнула, вскочила с места и выбежала из офиса.
– Где ты это взяла? – пытал с пристрастием Костя, но выдавать свои секреты я не собиралась.
– Нашла в компе.
– Ну, и что теперь? – хмуро спросил у меня мой собеседник. Я, молча, пожала плечами.
– Ты это следователю покажешь?
– Не знаю. Не сейчас.
– Если ты этого не сделаешь, это сделаю я, – потребовал Костя с угрозой.
– С чего бы это ты стал таким принципиальным?
– Не хочу неприятностей. Ты понимаешь, что покрываешь убийцу?
– Да, ситуация, – вздохнула тетя Шура и снова взялась за швабру.
– Никого я не покрываю. Мне просто Светку жалко. Кстати, ее мать в ДТП не виновна, а отец в коме. И пока он не выздоровеет, никто никого привлечь не может. Так что, не кипятись.
Я вяло отбивалась от Костиных нападок, а мысли мои были заняты совсем другой проблемой. Если предметом шантажа было банальное ДТП, тогда многое прояснялось. Понятно, кто и почему стер содержание с наших компьютеров и испортил компьютер Макса. Понятно, на чью мощную грудь я натолкнулась, когда у меня умыкнули мобильный. Татьяна Викторовна искала эту видеозапись. Но в силу своей компьютерной безграмотности не нашла. А кто-то нашел. И подбросил ей в кабинет. Зачем? Новый шантажист? Кто? Убийца или случайный свидетель? Какая связь между Ниной Рота-Федоровой и хозяйкой нашего офисного центра? Или появление Нины в этот день было совпадением? Что видела Сонька? Вопросы, вопросы…
– Где эта чертова запись? – тяжелым пушечным ядром в комнату влетела Татьяна Викторовна. За ней почти бежала Светик и Шмелев. Наша директриса бросилась к моему компьютеру. Побледнев, замерла у экрана. Руки ее сжались в кулаки. Сейчас она напоминала воина-гладиатора перед выходом на арену со львом. Не хотела бы я быть этим львом. Женщина оторвала зачарованный взгляд от изображения на экране, посмотрела на нас и нахмурилась. Мы с Костей переглянулись и приготовились защищать свою жизнь голыми руками, так как тетя Шура к этому времени уже покинула помещение и унесла с собой единственное оружие, которым можно было воспользоваться – свою швабру.
– Нас слишком много, правда? – ехидно поинтересовался мой неукротимый сотрудник.
– Для чего? – опешила от неожиданного нападения мама Светика.
– Чтобы как Соньку… убрать!
– Что ты такое говоришь? – пискнула Светик. – Мама никого не убивала!
– Я не сомневаюсь. Она просто сестра Тереза! – съязвил Костя – И эта видеосъемка подтверждает все величие ее альтруизма. Она даже не попыталась оказать помощь сбитой ее мужем девушке!
– Она была мертва!
– Как вы могли знать? Вы к ней даже не прикоснулись!
Татьяна Викторовна внезапно обмякла и бессильно опустилась в мое рабочее кресло.
– Мы испугались. Просто запаниковали. А этот негодяй откуда-то все снял! Потом нашел нас. Не знаю, как. Наверное, по номеру автомобиля. Пришел и потребовал, чтобы мы нашли ему квартиру, новое имя, помогли начать свое дело. Но этого было мало! Он все время чего-то хотел. Держал нас в страхе. Это он виновен в инсульте моего мужа!
Она тяжело вздохнула и печально продолжила.
– Если бы вы знали, как тяжело нам было все это время! Особенно мужу. Он каждую ночь в кошмарах видел эту бедную девочку, лежащую на дороге. Не мог спать совсем, чувствовал себя совсем плохо. Был близок к тому, чтобы пойти и во всем признаться. Но этот подлец, ваш Макс, позаботился о том, чтобы этого не произошло. Я не знаю, о чем они говорили в кабинете директора. Только во время этой беседы с мужем случился инсульт. Когда это произошло, я решила, что власть этого шантажиста над нами закончилась. И сразу же велела ему выметаться.
Она повернулась к Светику и презрительно посмотрела на нее.
– Но он использовал эту дурочку, чтобы удержаться. Как я могла после их свадьбы его выгнать из офиса? – она с сожаление обратилась к дочери – Неужели ты не чувствовала, что он использует тебя?
– А почему ты меня не предупредила?
Татьяна Викторовна покачала головой.
– Не хотела, чтобы он рассказал тебе, какие бессердечные животные твои родители. А о его настоящих чувствах к тебе ты сама бы узнала.
– А о том, что я вышла замуж неизвестно за кого, ты не подумала? Ты же знала, что Максим Завадский не его имя.
Татьяна Викторовна снова тяжело вздохнула.
– Когда я впервые увидела твоего будущего мужа, то удивилась, до чего он похож на дизайнера, который проектировал интерьер нашей квартиры. И после того, как этот шантажист потребовал найти ему квартиру и новый паспорт, я сразу вспомнила об этом сходстве. Мысль оказалась счастливой. Из телефонного разговора мы знали, что Максим Завадский уезжает на год в Германию. Дождавшись его отъезда, мы поменяли охранника в его доме. И новый Максим занял место старого. Никто ничего не заметил.
Я уже знала, каким образом это произошло. Изящество комбинации потрясало. Никто не всматривался в фотографию на паспорте, даже служащие, регистрировавшие брак!
– Мама, а какое настоящее имя моего бывшего мужа? Я же имею право знать?
– Он нам не сказал своего имени. Сказал, чем меньше знаешь, тем дольше живешь. А мы были настолько угнетены, что не посмели настаивать.
– Но настоящий Макс рано или поздно должен был вернуться. Что тогда? – мне было интересно, как эта женщина собиралась разрешить эту ситуацию.
– Я не задумывалась над этим. Мне казалось, что за год все уладится само собой.
Это был не тот ответ, которого я ждала.
– И Вы все уладили, правда? – ехидно спросил Костя. – Нет человека – нет проблемы.
– Ты считаешь, что это я его убила?
– У Вас был железный мотив.
– У моего мужа был железный мотив, – холодно поправила Костю Татьяна Викторовна. – А после его инсульта мотив исчез. Никто его сейчас не может привлечь. Он вне досягаемости и для правосудия, и для нас. А мне ничего не угрожает. Я не была за рулем. А свидетельствовать против мужа не обязана. И какой у меня мотив? Я правильно говорю, Анатолий? – обратилась она к Шмелеву.
– Абсолютно.
– Но это же Вы испортили наши компьютеры и выкрали мой мобильный? – я решила все вопросы задать сейчас, пока Татьяна Викторовна находилась в растрепанных чувствах.
– Извини за грубость. Я не хотела, чтобы Света увидела эти кадры.
– Так кто же тогда убил Макса? – задал риторический вопрос Костя.
– Это мы постараемся узнать, – спокойно ответил ему Шмелев и тепло посмотрел на Светика. – А пока не стоит эти видео отдавать следователю. Иначе они ухватятся за эту улику, арестуют Татьяну Викторовну и закроют дело.
– Но мы обязаны это отдать! – возразил Костя.
Шмелев спокойно подошел к моему компьютеру.
– Что отдать? Вот это? – он неожиданно ловко удалил оба файла.
– Что Вы сделали?! – возмутился Костя. – Вы уничтожили улику!
– Какую улику? – удивился Шмелев, очищая компьютерную корзину.
Мы потрясенно переглянулись. Татьяна Викторовна с облегчение вздохнула и благодарно посмотрела на своего спасителя. Но ее благодарность не могла соперничать с полным восхищения и обожания взглядом Светика. Шмелев улыбнулся ей.
– Я же обещал защищать Вас. Надеюсь, что я об этом не пожалею.
Потрясенный наглостью молодого адвоката, Костя молча занял свое рабочее.
– Ну, если проблема решилась быстро и к радости всех сторон, может, я смогу немного поработать, – огрызнулся он. Я тоже была поражена методами, которыми пользовался Шмелев для защиты своих клиентов, однако бессильная злость моего сотрудника послужила мне некоторым утешением.
– Да, да – торопливо забормотала Татьяна Викторовна. – Не будем мешать. Пошли.
Она решительно направилась к выходу, но около двери вдруг остановилась и повернулась ко мне.
– Спасибо.
– За что? – удивилась я.
– За Светку.
И она быстро исчезла за дверью. Шмелев еще что-то тихо сказал Светику и вышел вслед за ней.
Мы дружно заняли свои рабочие места и сосредоточенно занялись работой. Разговаривать никому не хотелось.
* * *– Толик узнал имя девушки, которую сбили мои родители, – грустно сообщила Светик, когда мы возвращались с ней домой. После окончания работы мне нужно было проведать Максима, и она вызвалась меня сопровождать. Я не сопротивлялась. Во-первых, Максим для меня был живым напоминанием того, что мне может угрожать. А во-вторых, в больнице он смотрел на меня глазами полными нежности, и это пугало еще больше. Все, что я ожидала получить от наших отношений, укладывалось в понятие «легкий флирт», и никакая «нежность» там не упоминалась. Но лицо Максима выражало что-то гораздо большее. К счастью, присутствие Светика лишало нашего раненого возможности поставить себя и меня в неловкое положение неудобными признаниями.
