Владислав Картавцев - Факультет
Итак – далее по порядку: Айзек Азимов, просто глыба – автор пятисот книг, популяризатор науки во всех ее проявлениях. Скажите, разве может обыкновенный человек без поддержки «магических сил» – термин так себе, но для красного словца сойдет – столько написать? Минимум, три Ленина по объему – а уж Владимира Ильича переплюнуть почти невозможно!
Артур Кларк и Роберт Хайнлайн. Эти два выдающихся человека совместно с Азимовым образуют «большую фантастическую тройку». Считается, что именно они внесли наибольший вклад в науку футурологии – и, конечно, это так и есть! Но только с точки зрения англосаксонского мира. Те ребята всегда ставят только на своих, как будто другим народам нечем гордиться.
Например, тот же Азимов – наш соотечественник. Как Сикорский, Зворыкин, Циолковский, Королев.
Славянский мир. Аркадий и Борис Стругацкие. Я помню, как впервые прочитал «Трудно быть богом» и «Далекую радугу» – так, наверное, три месяца не мог прийти в себя, настолько сильно они написаны. Иван Ефремов: «Туманность Андромеды», Владимир Обручев: «Земля Санникова», Станислав Лем: «Непобедимый», «Солярис», Сергей Павлов: «Лунная радуга», Евгений Гуляковский: «Чужие пространства», Василий Головачев: «Посланник». Сейчас нам неважно, что Лем жутко ненавидел русских – у поляков есть пунктик, они сами себя считают незаслуженно обиженным народом, и в обиде, понятно, виноваты русские! По той простой причине, что мы сильнее! Акцентирую внимание на том, что именно Лем впервые выдвинул фантастическую гипотезу существования саморазвивающихся машин – мертвой, небиологической, сложной эволюции – машинам даже дали имя собственное: «лемойды».
На третьем курсе вам будет предложено выбрать специализацию, и кое-кто, наверняка, захочет пойти на «Фантастические контакты», а там фантастика входит в программу. Но пока что мы, напротив, настоятельно рекомендуем отказаться от чтения книг этого жанра – по крайней мере, на время. Для начала вам нужно хорошенько почиститься!
– Что ж! – ОА прошелся по рядам, заглянул в тетрадку Кирилла, посмотрел на его записи и вернулся обратно к доске.
– У нас на кафедре время от времени возникают ожесточенные споры, нужно ли студентам иметь при себе тетради и что-то в них писать. Понятно, что мнения сторон диаметрально противоположны. Как помните в Гулливере – остроконечники и тупоконечники. Есть ярые противники любой «академитьщины», как они ее называют, другие же уверены, что студент – существо неразумное, и чтобы показать всю серьезность дисциплины, его нужно заставлять корпеть.
Лично моя позиция как раз посредине – большую часть лекций можно просто слушать, но некоторые особо важные постулаты обязательно стоит зафиксировать. Так что уж будьте добры, тетради и ручки всегда иметь при себе! У нас осталось двадцать минут, поэтому вопрос – кто из вас уже просматривал книгу Бобровникова?
Кирилл поднял руку.
– Ну и как? – ОА расплылся в улыбке, – что же ты смог для себя уяснить? Только отвечай честно!
– Ничего! – Кирилл дернул головой, как от резкого укола в шею, – надеюсь, что не все учебники будут такими занудными!
– Ага! Значит, понравилось? – ОА открыл пластиковую коробку и вытащил из нее один экземпляр книги, – вот этот замечательный труд! И не нужно воспринимать его скептически – труд на самом деле выдающийся, написан целым коллективом авторов нашего факультета! Предпосылка создания книги следующая – возникла необходимость отправить научный отчет в министерство образования о теоретических основах магии и о пользе магии. После двухдневной дискуссии договорились писать всем миром по чуть-чуть, чтоб не отвлекаться от дел насущных.
Поскольку авторов было много (и я один из них), мы решили сложить из первых букв наших фамилий одну – более-менее удобоваримого вида. Получился Бобровников, мой вклад – буква «Н».
Без ложной скромности скажу, труд вышел на славу! Непосредственно с первой страницы неотвратимо тянет в сон, и противостоять ему нет никакой возможности! А потому, что именно для этого книга и предназначена. В нее вложено коллективное намерение сна. Чиновник от образования, взявший в руки книгу, должен всем телом, существом, клетками и поджилками осознать, что такое чтиво ему не осилить никогда, он не имеет соответствующей квалификации, не имеет соответствующих знаний и подготовки! Поэтому он страстно желает передать книгу кому-нибудь другому, чтобы от нее поскорее избавиться!
Говоря иными словами, книга Бобровникова – магический артефакт, вещь, обладающая собственным намерением и способная исподтишка подчинять волю читателя. Можете сами убедиться! Давайте проведем простенький опыт! Кто из вас чувствует себя бодрым и отдохнувшим? У кого сегодня не было занятий с утра? Алексей! Готов? Хорошо! Возьми, пожалуйста, книгу, открой страницу семьдесят семь и начинай читать вслух прямо с самого начала! Эту главу «НАДсознание» писал я! И мне интересно, насколько упорным у нас окажется Алексей.
НАДсознание. Наработанная Адекватность Допущений в Сознании
Если речь идет о наработке, каждый должен понимать, что наработка именно тем и отличается от подобных ей, что предполагает множественное повторение аналогичных упражнений до появления состояний восприятия – состояний, при которых начинают жить своей жизнью те или иные предпосылки для возникновения зарождающихся сомнений в правильности трактовки тех или иных определений.
Наработка наработке рознь, чему есть множественные свидетельства, полученные путем построения экспериментальной базы в течение временной последовательности, отличной от нуля. Факты, и еще раз факты! Факты трансформируются в неопровержимые доказательство путем сублимации, путем смешивания и необходимого проникновения в суть. Опора на нефактический, неоформленный материал есть огромная ошибка, способная привести к утере сути, к утере правильности пути и выбранных методов исследования. Поэтому наработки так важны – даже на начальной стадии, пока они еще не вторглись в абстрактно-равновеликое поле адекватных допущений.
На наработку наработок необходимо затратить значительные усилия, ведь сами по себе они не несут никакой определяющей роли, они толкуют невесть что, и только осознанное движение способно изменить скорбную картину, способно привнести в наработки смысл и упорядоченность – а они, и только они, необходимы для всесторонних исследований динамической, статической и стохастической равновероятной дисперсионной составляющей сюрдопеременных агрегатов в допущениях, содержащих адекватное, неадекватное и даже абсурдно-нелепое – что, тем не менее, является частью пространства, и отрицать его существование было бы грандиозной ошибкой!
Внезапно Алексей выронил книгу из рук и откинулся на спинку парты. Он спал прямо на ходу. Кирилл протер глаза, разлепил налившиеся тяжестью веки и с интересом обвел взглядом аудиторию. Бодрствовал только он, и еще Сирена, которая сидела с таким глупым видом, что Кириллу с трудом удалось подавить рвущийся наружу смех. – Воистину, блондинка! Нет смысла слушать, если не понимаешь ни одного слова! Наверное, ее это и спасает!
ОА сиял. Он прошелся по рядам и осторожно растолкал студентов. Они просыпались тяжело – вид у всех был сконфуженный.
– Вот, дамы и господа! – ОА подождал, пока на лицах присутствующих появится осмысленное выражение, – мне кажется, более наглядного примера воздействия магии привести тяжело. Магия – сила! Наверное, вы это уже слышали или читали! Это наш неформальный девиз! И он, как никакой другой, описывает то, чем мы здесь занимаемся. Магия бывает различной, а ее проявления столь многообразны, что вряд ли найдется на свете человека, способный их все понять. Да, как вы видите, у нас осталось еще четыре неохваченных портрета – именно им мы посвятим наше следующее занятие! Засим раскланиваюсь! Всего доброго!
Немедленно после окончания лекции аудитория загудела. Девушек переполняли эмоции, каждая стремилась высказать свое мнение об ОА и его предмете – и Сирену было слышно лучше всех.
Парни же стали травить анекдоты. В запасе у Вадика и Лешки оказалось неисчислимое множество анекдотов на «мистическую тему»:
Отведав третью порцию Травы Дьявола, Кастанеда снял тапочки, тщательно вымыл руки и провалился в сон, где немедленно увидел свирепого Стража Перевала. Чудовище было обло, огромно, озорно, проворно, стозевно и лайай!
Как-то раз Винни шел с утренней медитации, и вдруг его голову навестило озарение:
– Нужно немедленно услышать кролика! У него есть способ попасть в нирвану!
Он осторожно приоткрыл дверь кроличьей норы и негромко прошептал:
– Кролик! Это я – Пух!
