Василий Сретенский - Йестердэй
Прежде, в прежние годы, Алалу был царем на небе.
Алалу сидел на троне,
и могучий Анну, первый среди богов, стоял перед ним.
Он склонился к его ногам
и вложил чашу в его руку.
В течение девяти сосчитанных лет Алалу
был царем на небе.
На девятый год Анну сразился с Алалу.
Он победил Алалу
и он бежал от него,
и он сошел вниз, в темную Землю.
Вниз в темную землю он сошел,
а на трон сел Анну.
Анну сидел на своем троне,
и могучий Кумарби дал ему напиться:
он склонился к его ногам
и вложил чашу в его руку.
В течение девяти сосчитанных лет
Анну был царем на небе.
На девятый год Анну пришлось сразиться с Кумарби:
Кумарби, отпрыск Алалу, сразился с Анну.
Анну не смог более противостоять глазам Кумарби;
он Анну, выскользнул из его рук и бежал,
и поднялся на небо.
Вслед за ним устремился Кумарби,
и схватил его, Анну, за ноги,
и стащил его с неба.
Если мы бросим быстрый взгляд на Индию, то там «старшими братьями» богов именуют асуров. Могучие и мудрые асуры жили в трех городах. Один город был из железа, другой из серебра, третий из золота. Сами асуры были волшебниками, могли изменять свой вид или становиться невидимыми. Боги смотрели на них снизу вверх. Потом что-то произошло. Что именно в точности неизвестно. По версии победителей (то есть богов), асуров одолела гордыня, вследствие чего «склонились они ко злу». Возможно, если бы спросили асуров, они бы выдвинули свою версию. Например – возгордились не асуры, а боги. Захотели себе власти и жизненного пространства. Но мы вынуждены придерживаться той версии, что осталась в веках. Возгордились асуры. В ответ бог Индра «сокрушил» старших братьев одного за другим, а бог Рудра испепелил все их города.
Так бывает и у людей в политике, спорте или в искусстве: славы и почета проще добиваться целым поколением. Сплоченной командой. Направлением. Группой. Сворой. Повезет – можно зажить по-божески. Но если есть в мифологии боги – победители, то должны быть и
<обделенные боги>
Младшие боги, свергая старших, устрагивают вселенную для себя. Кто-то создает людей, кто-то использует уже созданных. Получив власть над миром, а значит право на жертвы, воскурения, почет и уважение со стороны людей, боги устанавливают собственную иерархию почитания, наделяя каждого определенным количеством храмов и жертвенников.
Но как быть тем из богов, кто оказался обделенным жертвами, мольбами и почестями? Тем, кто поздно родился. Или не примкнул вовремя к лагерю победителей. Или просто был (и остался) слишком незначительным богом. Божком. Что им делать? Утраивать переворот? Не те времена. Боги-цари сильны не собственной силой, а устоявшейся иерархией почета. Системой жертвенников, в которой каждому из богов что-то достается. Недовольных – единицы. Например, богиня раздора Эрида, которую забыли пригласить на пир богов. Что она может? Подбросить золотое яблоко, с надписью: «Прекраснейшей». Вызвать тем самым спор Геры, Афины и Афродиты с хорошими перспективами его перерастания в Троянскую войну. И только-то?
Шумерская богиня Инанна, внезапно обнаружила, что сестры ее живут во дворцах, покровительствуют чиновникам, кузнецам, охотникам, земледельцам и рыбакам. Она же, вышедшая замуж за бога-овцевода Думмузи, живет в хижине и «отвечает за палку, посох и кнут пастуха». Что может Инанна? Пойти жаловаться к отцу Энки и получить у него право покровительствовать всем женщинам в их домашнем труде, присоединить к кнуту еще и веретено. Ну и парочку храмов в придачу.
Что может Гермес, младший сын Зевса, вынужденный мотаться между Олимпом и землей, передавая людям поручения батюшки, многие из которых ему наверняка кажутся слегка нелепыми? Присвоить себе право покровительствовать ворам.
Что может вечный мальчик Эрот, сын богини любви Афродиты? Повлюблять всех во всех. Если много почета ему не достанется, то уж, по крайней мере, скучно не будет никогда.
Но есть и другие варианты. Хеттская мифология содержит интересный, но очень плохо сохранившийся рассказ о боге, обозначаемым словесным знаком KAL, что может быть переведено как «охраняющее божество» или бог-охранник, бог-телохранитель. Вполне возможно, что этот бог уже лет восемь «подавал» воду Кумарби, как тот когда-то – богу Ану. Так вот когда боги-цари Кумарби и Эа сильно постарели, они позвали к себе бога-охранника KAL и вручили «кнут и поводья», назначив правителем мира. Прошло много лет. И Кумарби с Эа обнаружили, что:...«Этот KAL, которого мы сделали царем на небе,
он сам мятежный,
и такими же мятежными сделал страны,
и никто больше не приносит в жертву богам
ни хлеба, ни питья!»
Да и сам бог-охранник, ставший богом-правителем, в ответ на упреки высокомерно заявил:
...«Я не буду класть хлеб в их рты!
Дорогу, по которой им уходить,
и дорогу, по которой им приходить,
эти дороги я KAL, царь неба, определяю для богов!»
Ему так хотелось думать. Но послан к нему был бог бури, который показал богу KAL, где его настоящее место. Текст той части поэмы, в которой KAL подвергается наказанию, сохранился плохо. Но можно понять, что разговор двух богов сопровождался нанесением легких (и не очень) телесных повреждений. В последнем сохранившемся фрагменте бог-охранник жалуется богу бури, что, мол, вот господа сами поставили его править, а сами теперь и недовольны.
В ханаанейской мифологии один из младших богов – Баал – чем-то прогневил могущественного и капризного бога Ямма, именуемого также Рекой-судьей. В собрание богов прислал Ямм своих вестников, требуя выдать ему Баала как раба. Царь богов Эл, по каким-то своим соображениям признал это требование справедливым:
...«Баал – твой раб, о Ямм,
Баал – твой раб навеки,
Принесет он тебе дань, как боги,
Да, жертвы, как сыны святости».
Однако самому Баалу такое решение не кажется окончательным. Он тайком заказывает божественному мастеру, такому ханаанейскому Гефесту, две палицы. Первая палица, пущенная Балом, ударила Ямма «по плечам», и сбила с ног. А вот вторая:
...«Так она летит из руки Баала,
Словно сокол из его пальцев,
Ударяет в голову властителя Ямма
Между глаз – Реке-судии…
Вот, собственно, и все. Был Баал раб, стал Баал – царь.
Как видим, во всех приведенных выше примерах конфликтов среди богов (за исключением того, что привел к началу Троянской войны), недовольство одних богов другими разрешалось по-семейному: низвержением в подземный мир, членовредительством или полным расчленением проигравшего.
Без привлечения людей. Вот что важно. Теперь же мы перейдем к рассказу о том, как один не очень приметный бог, придумал, как ему стать очень приметным. «Богом богов», как о нем сказано в Псалме 49. Обитал этот бог в Ханаане, как и Баал. Но как звали его, мы не знаем. Сейчас его все зовут просто – Бог. Или Господь. Или обозначают словом «сущий» – Яхве. Поклонялся ли именно ему кто-либо во втором тысячелетии до рождества Христова – неизвестно. Скорее всего – нет, поскольку в древнем мире поклонение было либо территориальным, либо профессиональным. Яркой иллюстрацией преимущества территориального принципа поклонения над всеми остальными, стал сохранившиеся в древнегреческой мифологии предание о том, как Афина и Посейдон поспорили из-за того, кто должен покровительствовать Аттике и, соответственно, получать особую долю в общей дани людей богам. Спор этот, по одной из версий, решали боги-олимпийцы, во главе с самим Зевсом и решили его в пользу Афины, что и было, затем, увековечено на западном фронтоне Парфенона.
А у того бога (Бога, Яхве), о котором мы сейчас будем говорить, не было ни своего города, ни храма, ни сколько-нибудь заметного слоя людей, готовых приносить ему свои жертвы. Скорее всего, был он одним из мелких богов свиты великого бога Элла, творца мира, прародителя богов и председателя их Совета. Может быть, как Гермес, он был посредником между Советом богов и людьми. Может быть, должен был, как египетский Шаи, давать отчет богам о поступках людей. Ведь это он говорит в главе 3 книги Бытие: «Вот Адам стал как один из Нас, зная добро и зло…»
Сказано это было, разумеется, после грехопадения Адама и Евы. Только вот кому? Если признать, что рассказ об изгнании из рая попал в Библию вместе с другими очень древними мифами (о потопе, о Вавилонской башне), значит можно предположить, что здесь некий бог обращается к другим богам, с докладом о свершившемся. Центральным пунктом доклада является не описание «грехопадения», а предостережение: Адам может вкусить еще один плод – от дерева жизни. И тогда он сможет «жить вечно». Схожая ситуация, в которой некий бог выступает перед Советом богов, описана в 81 псалме:
...«Бог встал в сонме богов, среди богов произнес суд.
