Марина Белова - Злой рок Сейшельських островов
– Кстати, вот вы пишите, что для устранения соперницы достаточно одного обряда. Не мало? – спросила Алина.
– Нет. В моей работе главное – вернуть женщине уверенность в себе. После совершения обряда я говорю клиентке, что ее соперница нейтрализована. Женщина расслабляется, она спокойна, довольна собой и своим окружением. Муж прощен! Он не может не заметить происшедшие с ней метаморфозы. Из истерички она превращается в спокойную и ласковую жену – мечту всякого мужчины. Как можно от такой женщины сбегать к другой? Как результат – любовница забыта.
– Складно рассказываете. Но чтобы сто процентов… – покачала моя подруга головой, смотря почему-то не на Нину, а на ее сумку.
– Пускай не сто, но в восьмидесяти процентах эта схема срабатывает. И потом я же не устанавливаю срок, когда в памяти мужа сотрется образ любовницы. Конечно, осечки случаются, но я настраиваю своих клиенток только на положительный результат. Вот такая специфика моей работы. Как видите, варюсь исключительно в женском обществе. Одна моя клиентка, которой я помогла сохранить брак с третьим мужем, посоветовала купить путевку в экзотическую страну, чтобы там были и дайв-центр, и виндсерфинг, и на парашютах можно было полетать. «В таких местах, – пообещала она мне, – собираются классные мужики. Если не мужа, так ребенка привезешь». Но на деле оказалось, что в группе ни одного достойного кандидата на отцовство. А еще я пришла к выводу, что я совершенно не умею флиртовать. Что я ни старалась делать – и сарафаны открытые одевала, и ярко красилась, – не смотрят в мою сторону мужчины, – грустно констатировала Нина.
– И тогда вы обратились к Вуду? – подсказала Алина.
– К кому обратилась? – не поняла Нина.
– К куколке из воска. Магия Вуду. Кукле придают черты объекта и ее же наделяют магическим воздействием на объект, – пояснила Алина и, изловчившись, вытянула из сумки Нины восковую фигурку. – Вот же она! А что тут торчит? – В верхнюю часть туловища куклы была воткнута булавка с бусинкой красного цвета на конце. – Как вы это объясните? – изменившимся голосом спросила Алина. – Обычно, посредством куклы убивают жертву.
Нина залпом выпила остатки коктейля:
– Побойтесь бога! Никого я не собиралась убивать!
– А булавка в груди? Что это может означать? Колотая рана? В сердце?
– Нет! Ни в коем случае! – воскликнула Нина. – Я, конечно же, слышала о магии Вуду, читала об их обрядах, но это совсем другое. Моя прабабушка Агафья успела мне передать несколько приворотов. Еще в языческой Руси колдуны пользовались куклами. Их делали из соломы, глины… В принципе можно сделать куклу из всего, что есть под рукой. У меня оказался только парафин… – Нина сделала паузу, чтобы, заглянув нам в глаза, понять, верим мы ей или нет.
– Слепили куклу, а дальше? – торопила ее Алина.
– Дальше между куклой и объектом устанавливается тонкая связь и собственно начинается обряд приворота.
– Какая связь? Вы так говорите, будто куклу и этот ваш объект подсоединили к одному проводу.
– Можно сказать и так, только провод мысленный. Я через куклу посылаю к объекту импульсы, даю ему установку, чтобы он меня заметил.
– Так, – протянула я. То, что я слышала, было выше моего понимания. Наверное, магия и я – две вещи несовместимые. Нет, где-то в глубине души, очень глубоко, я верю и в колдовство, и в магию, но как реалист все же пытаюсь найти всему научное объяснение. – А булавка?
– Булавка – это стрела амура, – несколько смутившись, ответила Нина.
– Прямо в сердце? – хмыкнула Алина. – Нормально, а ведь двое в нашем отеле умерли именно от сердечного приступа.
– Я к их смерти никакого отношения не имею, – попыталась заверить нас Нина. – Неужели вы всерьез думаете, что иголочка, воткнутая в парафин, может убить человека?
– Но вы ведь верите, что таким образом можно приворожить мужчину? Мне одно не понятно, зачем вам понадобились старики, из которых один женатый? – спросила Алина, не спуская глаз с Нины.
– Действительно, зачем мне старики! И у меня в мыслях не было отбивать у Раисы Антоновны мужа! – от Алининых вопросов у Нины начали сдавать нервы, и она почти перешла на крик. – Видите вон того немца под третьим от нас зонтиком? Здоровый, красивый, без вредных привычек. Он мой объект! Я за ним уже третий день наблюдаю. В баре только безалкогольные напитки пьет. В ресторане на овощи налегает. Спортом занимается: на доске ловко катается, в волейбол пляжный играет. Короче, лучшей кандидатуры для отца моего ребенка не найти.
– Нина, вы хотите за него замуж выйти? – опешила я.
– Вы знаете, а меня уже и не напрягает, что я не замужем, – стараясь выглядеть беспечной, сказала Нина. Она как будто позабыла о том, что еще недавно жаловалась на одиночество и неустроенность личной жизни. – Конечно, хотелось бы, но… Бабушка родила без мужа. Мама замуж не вышла… Вот рожу – и все мои проблемы будут сняты. Кто знает, может венец безбрачия и не проклятие вовсе, а дань за магические способности нашего рода? Но если мне повезет, и я соберусь замуж, то выйду только за соотечественника.
– А этот немец знает, чего вы от него хотите?
– Он вообще не обращает на меня внимания, – призналась Нина. – Не срабатывает магия, – вздохнула она. – А немецким языком я не владею, чтобы подойти, заговорить, познакомиться, заинтересовать собой как личностью.…
– Н-да, проблема, – сочувствующе протянула Алина. – А из соотечественников не из кого выбрать?
– Вы же сами видели! Был один, хоть и в возрасте, но внешне нечего. Увы, он погиб, случайно оступился.
– Вы о Бабенко?
– Да, кажется, его так нам представляли.
– Нина, вы профессиональная ясновидящая, во всяком случае, так себя называете. Можете объяснить, что происходит в отеле? Почему люди мрут как мухи? И почему неприятности преследуют только наших туристов? – спросила я.
– Что я могу сказать? Я еще в самолете почувствовала, что всех гложут мысли о давних грехах, мелких и больших, без разницы. Люди словно наэлектризованы. Друг к другу подойти боятся.
– Это мы заметили, – кивнула я.
– Кстати, то же касается и вас, – Нина посмотрела на меня чуть насмешливо, как будто намеревалась уличить меня во лжи.
– Меня? Грехи? – удивилась я.
– А разве с легким сердцем вы улетали на Сейшелы?
Все так и было. Я давно обещала Олегу поездку на экзотические острова, но то ему некогда, то у нас с Алиной в агентстве запарка. В этот раз он мог бы отложить все свои дела и полететь на Сейшелы, но мне было поставлено одно условие – мы проводим отпуск без Алины. Мой муж хочет отдохнуть, а моя подруга такая шумная и взбалмошная, что с ней не отдохнуть не получится. Но как я могла вычеркнуть из списка Алину, если она сама предложила эту поездку? «Тогда я отдохну дома, без вас», – с обидой заявил Олег. Уговорить его не удалось, и мы полетели с Аней, Саней и Алиной.
– Естественно, я переживала за мужа. Он остался на хозяйстве один. У нас дома живет собака, которую два раза в день надо выгуливать и шиншилла. Шиншиллу выгуливать не надо, но кормить и убирать в клетке желательно ежедневно.
– Вот видите, я оказалась права. И у детей ваших еще каникулы не начались. А в конце четверти контрольные и самостоятельные работы… Но это так по мелочи. У мужчин из нашей групп проблемы были намного глубже. В какой-то момент я почувствовала, что они обречены, как будто должны были утонуть в своем темном прошлом, – зловещим шепотом сказала Нина.
Возможно, она хотела произвести на нас впечатление, но у меня от ее слов пробежал мороз по коже и это, не смотря на то, что на пляже не по-утреннему было жарко.
– У всех, что ли, одинаково темное прошлое? – уточнила я.
– Не знаю, насколько у них одинаковое прошлое, но определенно, очень давно многие из них были знакомы. Многих что-то связывало, не очень приятное, может, даже трагическое.
– Что их связывало? – спросила Алина, подвигаясь к Нине ближе.
– Не знаю. Я, конечно, пытаюсь развить в себе дар ясновидения, стараюсь проникнуть в информационное поле человека, но пока вижу только смутные очертания. Могу понять направленность мыслей, но не сами мысли.
– Но что-то вы ведь поняли. Например, что некоторые из них были до поездки знакомы.
– Просто я заметила, какое выражение было на лице у Ярцева, когда он в аэропорту столкнулся с тем, что вчера на экскурсии умер.
– Коровин умер, – подсказала я.
– Да-да, Коровин. Тоже можно сказать о Кудрявцеве. Увидев Бабенко, он изменился в лице. Его жена брезгливо поджала губы, когда мимо них прошел Иванов. Этого товарища я запомнила по фамилии. Типично русская фамилия и типично славянское лицо. Нос картошкой, веснушки…
Я подумала что, Нина со свойственной ей наблюдательностью может быть нам очень полезной.
– Тот полный мужчина, который вчера взорвался на скутере, – продолжала Нина, – по-моему, с половиной самолета был знаком. То одному кивнет, то другому. А вообще очень скользкий тип. Я таких людей называю людьми с двойным дном. Вроде бы общительный, открытый, доброжелательный, а на дне души желчь полощется, – образно охарактеризовала Хрящева Нина.
