Инна Тронина - Время «Ч»
О своём покойном муже, таксисте и спекулянте водкой, Клава вспоминала редко и с полным равнодушием. Станислав Масленников погиб в результате очередной разборки между двумя преступными группировками – это была судьба многих неудачливых «шестёрок», возомнивших себя «деловыми». Круглая сирота, она не знала родителей и до сих пор горела желанием разгадать тайну своего появления на свет. Правда, до сих пор сделать этого не удалось, но Клава не теряла надежды.
От прочих девиц такого пошиба Масленникову отличала редкая красота и неизвестно откуда взявшийся шарм. Вырастила девчонку прабабка – почти неграмотная деревенская старуха. До пятнадцати лет даже поездка в Шую или в Иваново для Клавки была праздником, а о Ленинграде она если и слышала, то в сказках.
Но перед смертью прабабка, тоже Клавдия, рассказала, что её родители-подростки жили в Питере, и девчонка пробилась сюда, как танк. Почему-то бедолаге казалось, что в таком большом городе она сумеет что-то узнать о своих родителях. В первую очередь, об отце, потому что о матери рассказала та же бабка. История была трагическая и трогательная – как раз в духе модных сериалов.
Сейчас Саша и Клава были сообщниками и жили одной идеей. В своих предположениях Минц не ошибся – девушка сразу же согласилась услужить Андрею и предоставить им для переговоров свою съёмную квартиру. Закутавшись в шерстяной платок и распустив по плечам золотистые волосы, Клава сидела в кресле с ногами. Она с замиранием сердца ждала, когда раздастся звонок и войдёт её кумир, позволит недолго побыть рядом с собой, и тем надолго осчастливит. Прижмуривая зелёные русалочьи глаза со светлыми, не накрашенными ресницами. Клава то и дело смотрела на часы.
В доме у Клавы, как ни странно, водились книги – в основном, научная фантастика. Наверное, Стас натаскал, пока был жив, потому что из деревни привезти их было нельзя. Саша, чтобы убить время, взял из шкафа том Станислава Лема и стал перечитывать «Солярис». Он не особенно волновался за Андрея, потому что доверял его профессионализму и предчувствовал благополучный исход.
Озирский пришёл около семи утра. Клава, услышав звонок, ринулась в переднюю. Там, потеряв от восторга голос, она осторожно пожала протянутую руку кумира своими двумя ладошками. А потом, сообразив, что мужчины хотят остаться одни, поспешила придумать благовидный предлог.
– Кофе хотите?
– С удовольствием! – Озирский едва не рычал от голода. У Арины он не съел ни крошки – было не до того.
– Тогда я глазунью сделаю, с колбасой и картошкой. Огурчиков ещё положу, – предложила хозяйка.
– Клавдия, ты – чудо! – Андрей сонно щурился и еле сдерживал зевоту.
Вдоволь налюбовавшись на него, Клава заплела волосы в косу и убежала на кухню. Андрей же, не снимая куртки, уселся на вертящуюся табуретку, которая существовала в съёмной квартире без пианино или рояля, сама по себе.
Крутанувшись вокруг своей оси, Озирский заявил нетерпеливо ожидающему Минцу:
– Теперь только дай, Господи, Аринке удачи!
– Она согласилась сотрудничать с нами? Супруга Зураба Ужасного? – Сашины агатово-чёрные глаза заблестели от радости. – Ну, прямо камень с души!.. Женщина и испугаться могла.
– Такая самого чёрта не испугается! – похвастался своей подругой Андрей. – Именно сегодня ночью, скорее всего, было назначено время «Ч». А, значит, определились и станции – начальная и конечная точки маршрута. Зураба долго не было, и он предупредил жену об этом. Я надеюсь, что когда начнётся переброска, он опять скажет Арине, что не будет ночевать дома. В такой ситуации супруга вправе задать ему несколько вопросов и высказать определённые пожелания. Ну, а нам останется только техническая работа – пробить, вычислить, догнать, задержать…
– Алим говорил, что исхода этой операции зависит очень многое. Грядёт крупный передел сфер влияния, потому и потребовалось столько оружия. Тут – или пан, или пропал, – задумчиво произнёс Саша. – Арина подтверждает эти сведения?
– Да, они с мужем или останутся здесь, или уедут в Гори. Конечно, Арине не хочется бросать родителей, но с таким супругом не поспоришь. Раз вышла за него – должна следовать сзади, как нитка за иглой. Сашок, кинь-ка мне сигареты! – попросил Андрей. – Арина-то некурящая, так я еле вытерпел. Лучше помучиться немного, чем человека подставлять. У Сакварелидзе нюх, конечно, как у кобеля, а тут дымом будет пахнуть.
– Держи – индийские! – Минц бросил другу непочатую пачку.
– Все флаги в гости к нам! Только своих не видать. – Озирский так рванул целлофан, что сигареты едва не высыпались ему на колени. Закурив, он закрыл глаза и просидел в несказанном блаженстве несколько минут. – Фу-у! Это всё, Сашок, что нужно для счастья.
– Ты долго пробыл у Арины? – невинным голосом спросил Саша.
– Что за глупый вопрос? – Улыбка Андрея была похожа на вспышку молнии в ночном небе.
– Вас понял. – Минц вполз с подлокотника в глубокое кресло. Андрей тем временем нюхал привезённые им цветы, получая от этого дополнительное удовольствие. – А ты, наверное, Обера хотел использовать?
– Вряд ли Обер может туда проникнуть. С прошлого года Стеличек за ним следит, как параноик. Догадывается, конечно, кто дядюшку оприходовал, но точных сведений, надеюсь, не имеет. Аринка-то, балда, из-за меня за Зураба вышла. Наказать так хотела. Если ты, говорит, с мафией борешься, то я за самого ядрёного бандита выйду. Но ведь мы, Сашок, привыкли обращать поражения в победы, верно? Каким-то образом я должен буду встретиться с Ариной, узнать день и час начала операции. С пунктами убытия и прибытия сложнее, но постараюсь извернуться. Придётся по косвенным признакам определять. Например, по номерам телефонов. Но там уже легче – хоть примерный квадрат известен.
– Значит, сегодня ночью они всё решили? – ещё раз уточнил Саша. – А когда Арина сможет тебе всё сообщить?
– Ну, мы с ней разработали язык условных фраз – его как раз очень Обер любит. И. главное, до гениальности просто. Она позвонит в Ульянку, даст знать, что удалось выяснить некоторые подробности. А потом уже решим, как встречаться, чтобы не спалиться обоим.
– Но ты, же не станешь целый день дома сидеть. Надо же после отпуска и с ребятами повидаться, правда?
– Правда, Сашок. Арина, скорее всего, позвонит сегодня вечером. Муж её дома почти не ночует, но из квартиры лучше не выходить на связь. Я даже и сейчас боюсь – не было ли в там «жучков». Такой тип, как Сакварелидзе, всегда молодую жену в чём-то подозревает. Но иначе нам было бы никак не встретиться, и я пошёл ва-банк. Теперь, конечно, дико за Аринку боюсь…
– Да, она подвергается серьёзной опасности, – согласился Минц. – Ты уж поосторожнее. Не забывай, что отвечаешь не только за себя. В первую очередь, за агента.
– Не учи учёного! – раздражённо попросил Андрей. – Я жизнью своей за каждого агента отвечаю. Какой транспорт повезёт оружие? Что говорил Гюлиханов?
– Алим упоминал два муковоза, – тотчас же ответил Саша. – Если, конечно, они не изменят свои планы после случившегося.
– Если муковозы, то хорошо, – щёлкнул пальцами Андрей. – Их не так много на улицах. Вычислить бы только маршрут, а перехватить всегда успеем. – Андрей втянул носом воздух. С кухни плыли возбуждающе-вкусные запахи. – Эх, Клаша, хвала тебе и слава! Сашок, хочешь есть?
– Естественно. Я из Токсово без завтрака уехал – так торопился. – Саша удивлённо смотрел на Андрея. – Тебе не жарко в куртке?
– Я даже не заметил ничего. – Озирский принялся стаскивать куртку за рукава. – Представь себе – на ходу сплю. А дел столько, что некогда даже на час прикорнуть.
– К вам можно? – весело спросила Клава и только после этого постучалась. В фартучке с вышитым букетом роз и в связанной из белых ниток кофточке она появилась на пороге. – Я всё приготовила, идите есть. Ещё мёду поставила – мне из деревни крёстная прислала.
– А медок-то нынче кусается! – Андрей протянул руку и машинально включил транзистор и вдруг изменился в лице.
Он долго и внимательно слушал то, что говорили по радио. Саша, вымыв руки, прямо с полотенцем в руках вошёл в комнату и увидел, как напряглось лицо друга.
– Что там случилось? – Минц быстро подошёл к столику, на котором стоял транзистор. – Опять кто-то умер?
– Нет, но в Москве что-то произошло. Ты послушай, будет полезно. Чрезвычайное положение вводят… По крайней мере, у нас и в Москве – точно.
– Чрезвычайное? Не понимаю. Кто вводит? – Саша нахмурил лоб, отложил полотенце.
– Советское руководство. Нет, ты слушай, слушай!..
Некоторое время оба молчали. Потом пришла и Клава с литровой банкой липового мёда в руках.
– Ну и как, Сашок, это всё называется? – Андрей выглядел и радостным и растерянным одновременно. – Порядок решили навести или что?
