Анна Сызранова - Записки автоледи
– Роме нужен кухонный уголок? Пусть у меня забирает, он мне не нужен. Только разобрать его надо. У тебя же есть ключи от моей старой квартиры? Он там стоит, я его выкидывать собиралась. И пылесос заберите, наконец, а то храню для Ромы.
Я выдохнула. Ничего непоправимого не случилось. Потрясла за плечо сонного мужа и сообщила ему о маминой мебели. Рома счастливо вздохнул и затих.
Прибой лениво бил о песчаный берег. На черном небосклоне взошла полная луна. Мой маленький парусник бросил якорь и задремал, покачиваясь на волнах.
Как я научилась водить машину
Ну, научилась – не научилась, во всяком случае, доказала мужу, что умею это делать не хуже остальных блондинок.
За руль я села полгода назад, в январе. Сказать, что на дороге я производила отталкивающее впечатление – это не сказать ничего. Колея все время норовила дать мне пинка, и выбросить в сугроб. Гололед подстерегал на поворотах и выносил на встречную полосу. Было очень страшно. Неуверенность в себе подогревал муж, не устававший делать замечания и давать советы по поводу моего стиля вождения.
Летом ситуация изменилась. Без снега полосы стали в два раза шире, колея пропала. Плюс город выделил деньги на ремонт дорог, поэтому ездить стало еще и комфортно. Я начала понемногу маневрировать в потоке, шустрить и разгоняться до непозволительной прежде скорости семьдесят километров в час. Стала получаться парковка задом с первого раза… ну хорошо, с третьего, и повороты налево без создания затора на перекрестке. Я даже научилась обгонять медленно плетущиеся по трассе грузовики, а в черте города – учебные машины автошкол, и злобно бормотать при этом: «Ну что ты встал на дороге, сам не едешь, и другим не даешь».
Муж моих успехов не видел – тренировалась я одна или с детьми. Если мы ехали куда-то вместе, за рулем был он, во избежание ссор. Случайно оказавшись на пассажирском сиденье, Рома вел себя, как в мой первый день за рулем:
– Ты вот отъезжаешь, в зеркало-то посмотрела, может, сзади кто-нибудь едет. Куда летишь, видишь, красный светофор, притормаживать начинай. Вот ты поворачиваешь, а поворотник – то, поворотник включила?
Рома бубнил, не замолкая, в опасных, по его мнению, ситуациях срываясь на крик. Также в момент проезда какого-нибудь сложного перекрестка, с затором и аварией на периферии, муж любил встрепенуться:
– Знаки-то, знаки ты посмотрела? Кого ты тут пропускаешь?
Знаки на всех перекрестках я знаю наизусть и уже давно езжу «на автомате», но когда вопрос задается неожиданно, я впадаю в ступор, нажимаю на педаль тормоза и начинаю вспоминать ПДД. Со всех сторон раздаются возмущенные сигналы, Рома откидывается на сиденье, и удовлетворенно вздыхает:
– Так и знал, совсем ехать не можешь.
То, что за полгода ежедневного вождения я ни разу не помяла машину, объездив все окрестности, Рому не волновало. Требовалось переломить ситуацию.
В качестве первого шага я вызвалась встретить свекровь. Аэропорт находится на другом конце города, где я еще за рулем не бывала, ехать предстояло в четыре часа утра, вместе со свекром. Я сочла такую возможность неплохим шансом попрактиковаться, и предложила свои услуги.
До аэропорта доехали быстро, правда, на нервы действовал «КАМАЗ», который пристроился сзади, пыхтел, не отставал и укоризненно светил фарами. Знаки «Обгон запрещен» не давали ему права меня обгонять, а действовать на нервы – сколько угодно. Когда мне удалось уступить ему дорогу, «КАМАЗ» радостно укатил вперед и дальше мы добирались спокойно. Въезд на территорию осуществляется через турникеты, где выдают пластиковую карточку, если нажать на кнопку. Карточку я припрятала, и что с ней делать дальше, выяснять не стала. Рейс задержали на два часа, которые мы с Василием Петровичем провели в зале ожидания. Следует упомянуть, что и мой муж, и свекор любят поговорить с телевизором, причем основной аргумент в диалоге с их стороны, это: «Вот дебилы!». Я читала книжку, свекор громко общался с телевизором в своей обычной манере. Беседа оказалась напряженной, Василий Петрович разволновался и два раза выходил покурить.
Наконец-то наш рейс приземлился. Все было гладко до тех пор, пока мы не собрались покидать территорию аэропорта. Приготовив пластиковую карточку, полученную при въезде, я начала выруливать к турникетам. В глаза бросилась «шестерка» зеленого цвета, двигавшаяся задним ходом от турникета навстречу потоку.
– Вот дебилы, что творят! – сказал свекор. Сказать по совести, я тоже люблю позлословить, только с телевизором еще не спорю, а ограничиваюсь критическими мыслями. Вот и сейчас я подумала: «Что это? Что это за народное творчество?» и подрулила к шлагбауму. Турникет радостно проглотил карточку и сказал, что я должна ему триста рублей. Я стала оглядывать стойку со всех сторон, чтобы понять, куда давать деньги, но заветной щелки не было. Сзади уже накопилось пара автомобилей, я заторопилась и обратилась с вопросом к водителю соседней выезжающей машины:
– Скажите, пожалуйста, куда здесь деньги засовывать?
Мужик засмеялся и махнул рукой в сторону аэропорта. Я оглянулась и все поняла – оплачивать парковку следовало в некотором подобии остановки с банкоматом. Которая была расположена рядом с аэровокзалом. Надо возвращаться. Сзади маячило уже машин пять, кроме того, справа и слева в турникеты приехало по три машины. Как выезжать из всего этого задним ходом на виду у всего аэропорта, мне было непонятно. Кроме того, я сразу представила, насколько много людей подумают про меня «Вот дебилы», и расстроилась. И последнее – я дала себе слово больше никогда никого не судить, с ходу и категорично. Потому что в следующую минуту судимым можешь оказаться ты.
Надо мной сжалился регулировщик – освободил дорогу. Я без приключений оплатила стоянку и добралась до дома. Муж признался, что неделю назад точно так же задним ходом маневрировал от турникета, но меня предупредить благополучно забыл.
После этой поездки количество Роминых замечаний пошло на убыль. Окончательно я расставила точки над «и», когда забирала подвыпившего мужа с другом из гаража. Настроение было злобное – по причине того, что не люблю, когда муж выпивает с другом в гараже. Поэтому решила прокатить мальчиков «с ветерком». Включила на полную громкость песню Леди Гага «Алехандро» и «взяла с места – в карьер». Друг мужа, Леша, сказал: «Оставь ее в покое, она уже научилась ездить!», когда я бодро выруливала задним ходом из гаражей. Не знаю, что он имел в виду, наверное, муж на меня часто жалуется, какой «дебил» его жена за рулем. Я издала боевой клич: «Эге – гей» и прибавила громкости. И скорости. Муж открыл рот, потом закрыл и пристегнулся, покрепче ухватившись за ручку над дверью. «Алехандро, Алехандро» – завывала я, лавируя между автомобилями на дороге. Чтобы все окружающие могли разделить восторг от песни, открыла окна, хотя в обычном состоянии меня раздражают машины, похожие на музыкальные шкатулки. Муж молчал, хотя поводов для критики было предостаточно – я резко разгонялась и тормозила, проскочила светофор на желтый свет, превысила допустимую скорость и подрезала пару автомашин. Временами раздавался мой рев:
– Ага, куды прешь! Сейчас тебе в бочину дам, будешь знать!
Иногда я начинала сатанински хохотать и громко подпевать Игги Попу, чья песня «Пассажир» стоит следующей в списке: «Ла-ла, ла-ла, лала-лала!». Леша робко подпевал с заднего сиденья. Муж принял позу зародыша, и так в ней доехал до дома. По дороге он значительно протрезвел. Молча, выбрался из машины и заговорил, только подходя к подъезду.
– Все-таки, так газовать… расход бензина большой… и вообще… скорость такая… Так нельзя ездить… да, – пробормотал Рома.
Не знаю, что сыграло решающую роль – мое состояние, Ромино опьянение или Алехандро – только больше муж меня не критикует. Выглядят наши поездки теперь так – Рома молча, явно сдерживаясь и вздыхая, едет на переднем сидении из пункта «А» в пункт «Б». Когда мы прибываем, муж перечисляет:
– Подрезала Волгу, не заметила лежачего полицейского, не обратила внимания на знак «Главная дорога». Давай я за руль сяду, не могу больше.
Но он теперь ничего не говорит во время езды и не кричит мне в ухо на перекрестках. И не хватается за руль. Стало гораздо спокойнее.
«…Не тревожь меня, не тревожьАлехандроНе называй меня по имени, не называй меня по имениПрощай, Фернандо…»
Как я проехала под кирпич
За рулем я полгода. Останавливали меня всего один раз – для проверки документов. Я очень обрадовалась, сказала проверяющему меня сотруднику ГИБДД, что он у меня первый, и все норовила сунуть ему еще и мой паспорт, и, кажется, свое государственное свидетельство пенсионного страхования. Вызвала я своим оживлением только отвращение на лице гибддшника. Расстался он со мной мгновенно, под мои предложения показать ему страховку на машину:
