Михаил Лифшиц - Обналичка и другие операции
Оставшиеся жареные и сырые ракушки взяли с собой, решили устроить пир для всех постояльцев бабы Зины. Артур полагал, что соседи будут в восторге, Светлана сомневалась, но вслух своих сомнений не высказывала.
Дома, когда в кипящую воду побросали мидий и пошел запах, прибежала баба Зина с криком «Поганое мясо!» и с требованием варку прекратить. Но за соседей вступился родственник: «Баба Зина, не мешай людям отдыхать!» А так как родственник в это время чинил хозяйский телевизор и работу еще не закончил, то баба Зина отстала от отдыхающих, приказав, чтобы потом оттерли котелок.
Вечером ребенка уложили спать и устроили праздничный ужин всемером — шесть отдыхающих и Софроныч. Баба Зина прислала на стол «шматок» сала, каждый принес, что мог, о выпивке позаботились заранее. Закусывать мидиями было совсем не обязательно. Светлана не съела ни одной.
Софроныч сразу окинул взглядом стол, поделил количество бутылок на количество мужчин и решил не рисковать. Подставил граненый стакан, сказав, что его руки, загрубевшие от тяжелой работы, «рюмку не чуют». Но от стакана Софроныч быстро осоловел, сообщил, что он «переутомился, не в смысле водки», положил голову на руки и задремал во главе стола.
Молодежь за столом беседовала потихонечку, полегонечку. Рассказывали, каждый про свое. Родственник бабы Зины описал черное небо Череповца. Молодой отец сказал, что приехали в отпуск, наверное, в последний раз. Заводы в их городке стоят, зарплату не платят. Артур с восторгом рассказал, как они со Светой поднимались на Ай-Петри, как там красиво, как он сидел над обрывом, а Светлана его оттащила.
Вдруг встрепенулся Софроныч, поднял голову, оглядел всех мутным взором, остановил взгляд на Артуре и хрястнул кулаком по столу.
— Ты шо, идиот?! Ты бы с оттуда свалился и так орал, если бы еще мог орать! Надо уже спрашивать умных людей, когда своего ума нет!
Софроныч кричал с таким одесским акцентом, которого раньше у него не замечали. Агрессивный вопль Софроныча совсем не вписывался в общий тон. Все замерли. Чуть ли не собрались расходиться.
Обстановку разрядил молодой отец.
— Софронович, вы, мабуть, с Одессы?
— Ша, я с Молдаванки… — прокричал Софроныч и опять ударил кулаком по столу, но не так сильно, как первый раз.
— Так у меня мама с Одессы, ну, там близко, с Ильичевска, она всю жизнь так говорит, как вы.
— Тогда выпьем за Одессу-маму, — сказал родственник бабы Зины.
Софроныч опять подставил стакан, но налили ему меньше половины, не заслужил.
В следующие дни Светлана и Артур съездили еще в Ялту и в Ливадию. Намечали поездку в Севастополь и в Никитский ботанический сад, но ни сил, ни времени не хватило. Решили отложить визит в Севастополь до следующей поездки в Крым.
Пришел день отъезда. С соседями обменялись телефонами, но потом никто друг другу не позвонил. Летние знакомства редко поддерживаются. Купили в Симферополе на рынке по ведру персиков и погрузились в поезд. Отпуск удался! Дел в Москве полно…
Банкиры
Парень-операционист был неузнаваем, дерганые движения пропали, его как будто маслом смазали. Он принял у Артура платежки, отдал копии и другие документы, подписанные банком, и сказал почтительно.
— С вами желает поговорить Раиса Хамзеевна!
— А кто это? — спросил Артур. Он знал, что операционист назвал даму — председателя правления банка, но хотелось подразнить вихлявого парня.
Парень вылупил глаза и уставился неподвижным взглядом на Артура. Видимо, он соображал, кто перед ним: полный идиот, который даже не знает, кто такая Раиса Хамзеевна, или настолько крутой мэн, что может позволить себе не знать такого большого человека. Решив на всякий случай ничего не объяснять, парень продолжил.
— Она просила вас подойти к 12 часам. Сейчас, наверное, приедет, — добавил операционист, поглядев на часы.
Артур забрал документы, спрятал их в портфель и потихоньку направился к вестибюлю, из которого он входил в операционный зал. Другая дверь из вестибюля вела в служебные помещения банка, куда клиентов не пускал охранник. По дороге Артур привычно читал объявления на стенах. Теперь он в них уже кое-что понимал.
Когда Артур подошел к вестибюлю, обе створки высоких дверей на улицу распахнулись, охранники вытянулись, и в банк вошла живописная группа. Основное ядро ее составляли пять красивых высоких мужчин в дорогих костюмах, которые, не смешивая рядов, прошли в двери, не глядя по сторонам. Выражения лиц, которые были у этих мужчин, не появляются сами собой, а создаются специально, перед зеркалом. Лица их выражали значительность, неприступность, богатство и уважение к своей личности. Пожалуй, даже перед зеркалом за короткий срок такого выражения лица не добьешься! Тут и питание требуется хорошее, и парикмахер нужен, и кремы всякие, и психологическая поддержка, чтобы говорил кто-нибудь постоянно: «Какой ты красивый, успешный и замечательный!»
Перед группой этих роскошных мужчин шла, прихрамывая, маленькая брюнетка в черном платье. Она была как дядька Черномор при богатырях. Она радикально отличалась от идущих за ней мужчин живостью и непосредственностью. Она смотрела по сторонам, все замечала и во всем, что происходило вокруг, участвовала. Чуть задержавшись в дверях, она сказала охраннику: «Андрюша, я твой вопрос решила!» Указав на постер, висевший на стене вестибюля, повелела: «Убрать, устарел». Один из свиты достал блокнотик и чиркнул в нем. А вся свита согласовала темп шествия, плавного и размеренного, с неравномерным движением и неожиданными остановками хромой женщины.
Это и была Раиса Хамзеевна. Артур увязался за группой, чтобы попасть в приемную, но его отсек охранник у входа в служебную часть банка. Прошедшая уже внутрь Раиса Хамзеевна обернулась, при этом «богатыри» качнулись влево и вправо, чтобы не загораживать руководительнице обзор.
— Пропусти его, — на ходу сказала Раиса Хамзеевна охраннику. Группа сомкнула ряды и пошла дальше, а охранник сказал Артуру: «Пожалуйста, проходите».
Артур прошел в приемную, у входа в которую сидел еще один охранник. «Ну и ну! У каждой двери охранник, — подумал Артур. — Как в кино про Штирлица!»
После пяти минут ожидания секретарша пригласила Артура в кабинет. Артур вошел и осмотрелся. Стены кабинета были обшиты панелями светлого дуба, в центре стоял стол для заседаний с инкрустированной столешницей, около которого расположились мягкие стулья с круглыми спинками, в стороне стоял черный кожаный угловой диван с журнальным столиком. В «красном углу» на простой полочке находились православные иконы — Господь Вседержитель, Казанская Богородица и Николай Угодник.
Хозяйка кабинета сидела за письменным столом и вела напряженный разговор по телефону. Видимо, ей позвонили, пока Артур входил в кабинет. Она прервала разговор и сказала Артуру.
— Вот, — Раиса Хамзеевна указала на стены. — Посмотрите, что мы за банк! А я сейчас закончу — это важно.
По стенам кабинета в скромных рамках были развешаны благодарственные письма банку и лично Раисе Хамзеевне от епископа Орловской епархии, от директора детского дома во Владимирской области, от главного врача больницы в городе Кыштыме, а также свидетельства о высоких достижениях банка, и о победе Раисы Хамзеевны в конкурсе на звание «Деловая женщина России».
Закончив телефонный разговор, хозяйка кабинета дала возможность Артуру дочитать письма и свидетельства на стенах и пригласила к своему письменному столу.
— Вы — наш клиент уже более полугода. Я решила с вами поговорить. Ваше предприятие «Импульс», как я понимаю, дочерняя фирма института Закурдаева. С Юрием Иннокентьевичем я лично не знакома, но работать с предприятием, возглавляемым таким известным ученым, лестно для любого банка. Если институт захочет открыть у нас счет, мы с радостью примем такого клиента. Вопросы кредитов на зарплату или на другие нужды будут решаться у нас быстро и взаимовыгодно, расчетно-кассовое обслуживание у нас образцовое, вы знаете. С нами работать значительно удобней, чем, например, со «Сбербанком». При случае передайте Юрию Иннокентьевичу привет от банка «Тишинский» и от меня лично. Секретарь вам даст сувениры для вас и для Юрия Иннокентьевича. Эти сувениры имеют познавательный и рекламный характер — по ним можно составить впечатление о нашем банке.
— Спасибо, — сказал Артур. — Обязательно передам.
Раиса Хамзеевна стрельнула на него глазами, и Артур пожалел, что влез. Банкирша продолжила.
— Сейчас тяжелое время и многие предприятия переживают трудности. Хорошо, что ваш институт не растерялся, применяет современные методы хозяйственной деятельности, бережет научный потенциал. Трудные времена закончатся. Но к тому времени Россия должна сохранить статус великой державы. Успешные коммерческие предприятия, особенно банки, должны заботиться также и об этом. Конечно, нам необходимо деньги зарабатывать, иначе нас сожрут. У нас нет возможности прямо финансировать научные работы, это нам сейчас не по силам. Но, по мере возможности, участвовать в сохранении культуры и науки в России мы обязаны, и кое-что делаем, — Раиса Хамзеевна обвела широким жестом благодарственные письма на стенах. — В этом плане я решила создать для вашей фирмы наиболее комфортный режим работы. Конкретные вопросы обсудите с Алексеем Федоровичем, моим заместителем. По всем вопросам обращайтесь к нему. Сейчас пройдите познакомиться. Желаю успеха.
