Маша Трауб - Не вся La vie
– Подожди, – сказал Илья. – Вадик, ты что-нибудь понял?
Вадик кивнул.
– А я ни х… не понял, – сказал Илья. – Расскажи еще раз с того места, когда эта девушка в гости пришла, – попросил он.
– Пришла, ушла с другим, а у того – жена, решила, что любовница… – начала раздражаться Анька.
– А мужик?
– Какой мужик?
– У которого жена с собакой.
– В гости вернулся.
– А молодой человек?
– Тоже в гостях был.
– А чего она бежала?
– Собаки испугалась.
– А собака на поводке была?
– Да.
– А зачем до метро бежали?
– Чтобы домой уехать.
– Кому уехать?
– Девушке.
– А жена с собакой?
– О боже… Илья, давай я тебе завтра еще раз расскажу. На свежую голову.
– А я собак люблю, – сказал Илья. – У меня на кошек аллергия. Поэтому со мной Лизка развелась.
– Какая Лизка?
– Жена.
– Какая?
– Третья. У нее кошка была – Маркиза, я ее Маркой звал. Я в детстве марки собирал. От Марки я чихал, и глаза слезились. Просыпаюсь – и ничего не вижу. А как писатель без глаз работать будет? Понимаешь?
– Понимаю, – согласилась Анька. Она уже на все была согласна.
– А потом Лизка обиделась, – вздохнул Илья. – Я Марку в ванну запихнул. Думал, если она мокрая будет, то не такая аллергичная. А она плавать умела…
– Кто? Лизка?
– Нет, Марка. Я полную ванну набрал. И запустил. Знаешь, как поплыла? И такая стра-а-ашная стала. Я чуть не умер от ужаса, когда ее увидел. Вадик тоже испугался. Правда, Вадик?
Вадик кивнул.
Анька думала, что это не закончится никогда. Она представила двух здоровых мужиков, которые запихивают в ванну несчастную кошку.
– Она Вадику руку поцарапала, пришлось водкой дезинфицировать, – продолжал рассказ Илья. – А Лизка обиделась. И правильно сделала. Я бы тоже обиделся. Но я не виноват. Это Вадик.
– Что Вадик?
– Понимаешь, мы подумали, что если Лизка вернется и увидит Марку такую мокрую и лысую, то орать начнет. А Вадик в каком-то фильме видел, что если фен в воду опустить, то волосы дыбом станут. Вот он и того…
– Что?
– Лизкин фен в ванную опустил.
– Включенный?
– Конечно.
– А ты физику в школе не проходил?
– Нюрра, я писатель, а не физик. А вот Вадик молодец. Он в ластах был.
– В каких ластах?
– В моих. Он сказал, что нужно в резине быть. Правда, Вадик?
Вадик кивнул и рыгнул.
– Он надел мои ласты. По закону Архимеда.
– Какого Архимеда?
– Нюрра, у вас в народе что, про Архимеда не знают?
– А ты тоже в ластах был?
– Нет. Я же тебе рассказываю, Вадик мои ласты взял. А я в Вериных тапочках резиновых был. Для бассейна. Розовых.
– Как же ты их натянул?
– На носки. Я на носках стоял.
– И что с кошкой?
– Дыбом встала.
– А потом?
– Потом я не помню. Уснул.
– А Вадик?
– Тоже уснул. На диванчике. Мы устали тогда очень.
– Аллергия прошла?
– Какая аллергия?
– Твоя. От мокрой кошки прошла?
– Не помню. Вадик, у меня аллергия прошла?
Вадик кивнул.
– А вторая жена почему от тебя ушла? – спросила Аня.
– Потому что я слишком громко печатал на компьютере. По клавишам стучал, понимаешь?
– А первая жена?
– Наташка? Она к этому ушла, правда, Вадик? Только она жалеет, что нас познакомила, – пнул друга Илья.
Вадик кивнул.
– Ладно, я пойду, – сказала Анька. – Ты меня сможешь проводить до метро? А то мне страшно.
– Я не могу. Не стою. А Вадик может. Он посидел. Вадик, проводишь? – спросил Илья.
– Я это уже где-то слышал, – впервые за весь вечер сказал Вадик. – А с собакой тоже мне гулять?
– С какой собакой? – спросил Илья.
– С овчаркой. На поводке.
– А у кого овчарка?
– Не помню.
После писателя Анька решила, что хватит – встретится с последним кандидатом, и все. Если не получится любовь – значит, не судьба. Она договорилась о встрече и сидела в кафе. Жених опаздывал.
– Аня?
– Да.
– Привет, а я уже десять минут смотрю – ты или не ты?
Анька листала газету. Она видела, что парень за соседним столиком на нее смотрит как-то уж слишком часто. С одной стороны, это было приятно. С другой – кандидат вот-вот должен был прийти.
– Я присяду? – спросил парень.
– Вообще-то я жду знакомого, – ответила Анька. Парень ей показался настырным.
– Да я на минутку. Аня, я так рад тебя видеть. Серьезно. Все-таки мир тесен. Сколько мы не виделись? – Парень, судя по всему, был и вправду рад ее видеть. Но Аня так и не могла его вспомнить. Но говорить, что она его не помнит, было как-то неудобно.
– Ну, как ты живешь? – спросил парень. – Слушай, почти десять лет прошло, надо же. А ты изменилась. Я ведь не сразу тебя узнал.
– В лучшую или в худшую сторону, – спросила Аня, – изменилась?
– Анечка, ты стала еще лучше. Такая неприступная красотка. – Парень восхищался искренне.
– А была «приступной»? – Ей уже надоело изображать вежливость. Наверняка он ее с кем-то перепутал.
– А вот колючкой как была, так и осталась, – рассмеялся парень. – Только глаза у тебя грустные. Что-то случилось?
– Нет, все в порядке. – Анька решила прекратить бессмысленный разговор с незнакомцем. – Вы меня извините, но мне кажется, что вы меня с кем-то путаете. Я вас не знаю.
– Аня, я не мог бы тебя спутать при всем желании. Девичья память. Ладно, устроим вечер воспоминаний. – Парень не обиделся. – Андрей. Ну? Никак?
Она помотала головой. Никаких ассоциаций с именем.
– Мы познакомились в гостях, у твоей подруги Маши. У тебя ведь есть подруга Маша? Во всяком случае, была десять лет назад.
Анька кивнула. Да, у нее была подруга Маша. И есть. Я. Только мы видимся редко, письмами по электронной почте обмениваемся.
– Ну вот. Мы были у твоей подруги Маши в гостях, танцевали, а потом к тебе поехали. Помнишь?
Анька не стала говорить ни да, ни нет. Мало ли с кем она танцевала, да и уезжала она не всегда одна.
Парень, Андрей, смотрел на Аньку, у которой на лице отразился весь мыслительный процесс. И вдруг опять рассмеялся:
– Да, Аня, все с тобой понятно.
Она не выдержала и тоже рассмеялась. Теперь ей совсем не хотелось, чтобы приехал кандидат и испортил эту историю с амнезией. Она еще раз посмотрела на Андрея – симпатичный, хорошо одет, веселый.
– Что-то опаздывает твой знакомый. – Андрей как будто знал, о чем она подумала.
– Нет, Андрей, не обижайтесь, но я правда вас не помню. Память у меня, конечно, девичья, но не до такой степени.
– До такой, Анюта, до такой. – Андрей продолжал игнорировать ее «вы».
– Хорошо. – Анька все еще не оставила надежды доказать новому знакомому тот факт, что он действительно «новый» знакомый. – Опишите мою квартиру.
Вопрос был с уловкой. Анька тогда переезжала из одной съемной квартиры в другую и сама бы не вспомнила, где у нее стояла кровать, а где – шкаф.
– У тебя в спальне висели зеленые занавески. А на кровати сидела такая здоровенная плюшевая собака. Да, на кухне был «уголок».
Анька поперхнулась соком. Андрей описал ей ее родительскую квартиру. Неужели она с ним туда ездила? Нет, такого не может быть. Хотя почему не может? Между переездами она всегда домой возвращалась. Выдерживала неделю-две и опять собирала чемоданы, убегая из родительского дома в другую, независимую, свою жизнь.
– Ладно, занавески и собака действительно были, – согласилась Анька. Теперь уже она испугалась за свою память. Неужели такое бывает? Чтобы вообще не помнить человека? С другой стороны, в каждом третьем доме – зеленые занавески, плюшевые собаки и кухонные «уголки». Может, просто совпадение?
– Ты, я вижу, так меня и не вспомнила. – Андрей опять догадался, о чем она подумала. – Ну и ладно. Я не обижаюсь. А вот я тебя вспоминал. И даже найти пытался. Звонил.
– И что?
– И ничего. Ты дала мне неправильный номер. Как и положено ветреной девушке.
– Я не ветреная.
– Да какая угодно. Главное, что мы встретились. Правда?
– Угу, – промычала Анька.
У нее завибрировал телефон – пришла эсэмэска.
– Извини, – сказала она Андрею, неожиданно перейдя на «ты».
«Я не смогу прийти. Извините», – писал кандидат в женихи. Анька захлопнула крышку телефона и отключила его. Надоело.
– Все в порядке? – спросил Андрей.
– Да, это с работы.
– Я так и подумал. Слушай, если твой знакомый не приедет, может, пойдем поужинаем? Я голодный, а от кофе у меня уже изжога, – предложил он.
– А ты всегда читаешь чужие мысли? – спросила Аня. «Вот, я уже начала кокетничать», – подумала она.
– Нет, только твои. Пошли?
– Пошли.
Они перешли буквально через дорогу и сели в ресторанчике. Андрей ей нравился все больше – высокий, уверенный в себе, даже немножко властный. Она неожиданно тоже захотела есть и заказала себе мясо, чего с ней давно не случалось.
– Слушай, извини, конечно, но можно я у тебя кое-что спрошу? – сказала Анька с набитым ртом. Ей и вправду показалось, что они с Андреем давно знакомы. И в то же время они были совсем незнакомы и могли, что называется, разбежаться сегодня же. Хотя она поймала себя на мысли, что сегодня была бы не против поехать с Андреем в очередную съемную квартиру. Правда, себя тут же остановила – ей не двадцать лет, а тридцать.
