Юлия Монакова - Артистка
– А отец у неё есть?
– Какой там отец. – Данила печально вздохнул. – Ушёл к другой, когда Галинке и года не было. Вот мать и вложила всю свою нежность в дочку…
– Мой отец тоже бросил нас, когда я была совсем крошкой, – ответила Вика. – Только вот в итоге я лишилась не только отцовской любви, но и материнской тоже… Мама настолько сосредоточилась на своём горе, зациклилась на собственных переживаниях, что… ей стало просто не до меня. Сначала я ещё пыталась её как-то оправдать. А сейчас думаю… Она не имела права быть такой эгоисткой. Нельзя настолько зависеть от одних людей, чтобы с их уходом полностью снимать с себя ответственность за других… Как ты думаешь, легко ли маленькому ребёнку осознать и принять, что он не нужен своей матери? Что все её мысли – только об изменившем отце?..
– Мне очень жаль, малыш, – серьёзно произнёс Данила. – А какие у вас сейчас отношения с мамой?
– Никакие, – ответила Вика ровным голосом. – Она лежит в психбольнице. Выпускать её оттуда не собираются.
– Прости, – опомнился он и крепко-крепко обнял её, чтобы успокоить. – Прости, я не знал…
– Да всё в порядке, – ответила она. – Ладно, пойду собираться… Говоришь, у нас сегодня с тобой насыщенная культурно-развлекательная программа?..
Ялта была прекрасна.
Вика не понимала, как она могла прожить на свете двадцать один год и не побывать в этом городе. Это было непростительно, возмутительно с её стороны! Она слышала, что раньше Ялта являлась излюбленным местом отдыха аристократии, русского дворянства, – и прекрасно понимала, почему. Старинные имения и особняки удивительно вписывались в горную местность, и, стоило закрыть глаза и мысленно отбросить все современные постройки, то можно было живо вообразить, как прогуливались здесь царские особы с зонтиками от солнца, дамы с собачками и интеллигенты в пенсне… А во времена СССР в Ялту приезжали северяне и криминальные авторитеты, чтобы «погудеть» в ресторанах. Это считалось особым шиком. «Автомашину куплю с магнитофоном, – вспоминала Вика речь Косого из “Джентльменов удачи”, – пошью костюм с отливом – и в Ялту!»
Сначала они отправились на набережную. Это была старейшая улица города, и от неё веером расходились такие же пешеходные улочки, идеальные для прогулок, образуя целую сеть.
На обрамлённой пальмами и облицованной красным гранитом набережной днём и ночью кипела жизнь. Байкеры, неформалы, художники, музыканты, фотографы, а также ряженые – пираты, кавалеры, дамы… Из баров, кафе и ресторанов неслась музыка; дети и взрослые визжали, катаясь на аттракционах, коих была просто уйма: и машинки-утята, одетые в тельняшки, и паровозики, и батуты…
Вике было интересно практически всё. В здании Главпочтамта она отправила бабушке и Фунтику по яркой красивой открытке с видами ялтинской набережной. Затем она с удовольствием облачилась в наряд придворной дамы восемнадцатого века и весело попозировала в таком виде фотографу на фоне моря. Можно было, конечно, сесть на трон – почти как настоящий, совершенно прекрасный, – но Вика сочла, что сочетание старинного платья и моря будет смотреться более выигрышно, играя на контрасте. Уже через пять минут ей вручили готовый снимок.
Возле причалов обнаружилась нижняя станция канатной дороги с весёлыми разноцветными кабинками – как объяснил Данила, она вела на холм Дарсан. Но, посовещавшись, они решили проехаться по ней в следующий раз – сегодня и так многое нужно было успеть.
Вика, как заворожённая, застыла возле причалов, наблюдая за прогулочными катерами и теплоходами. Ей доводилось кататься на речных трамвайчиках в Самаре, а однажды она даже ездила в недельный круиз по Волге – вместе с бабушкой, которую наградили путёвкой на работе. Но, конечно, это не могло идти ни в какое сравнение с выходом в открытое море…
Вдоль причалов и на пирсах тугими цепочками сидели рыбаки. Их было очень много, от мала до велика. Вика не верила своим глазам – практически каждую секунду кто-то из них дёргал свою удочку и вытаскивал из воды очередную рыбку. Это был настоящий танец удочек над морем!
– А что, рыба подходит так близко к берегу? – удивлённо спросила она у Данилы.
Он важно кивнул:
– А то! Иной раз кефаль прямо-таки прёт, и барабуля тоже…
Однако гораздо больше, чем рыбаки, Вике понравились коты, которые с независимым видом (дескать, я просто так, мимо проходил – дай, думаю, на море взгляну!) сидели рядом. Периодически кто-то из пушистых тварей тырил рыбу из пакетов. Всё это осуществлялось очень деловито, скоро и профессионально: хитрые бестии придавали своим физиономиям самое невозмутимое выражение, а сами исподтишка следили за рыбаками. Только подрагивающие кончики ушей и усов выдавали их коварные замыслы. Стоило человеку сосредоточиться на своей удочке – хлоп! – кот моментально засовывал морду в пакет и со всех лап тикал с добычей в сторону.
Поразила её воображение и старинная гостиница «Таврида», возведённая ещё во второй половине девятнадцатого века. Данила рассказал ей, что в этой гостинице в своё время останавливались такие известные личности, как Некрасов, Мусоргский, Бунин, Боткин, Станиславский, Немирович-Данченко, Чехов и Маяковский.
А вот пафосный ресторан «Золотое руно», построенный в виде галеры – древнегреческого корабля, напротив, не произвёл на неё должного впечатления. От него не веяло духом истории – вероятно, в этом была главная причина Викиного равнодушия… Также оставила её безучастной скульптурная композиция, изображающая даму с собачкой и Чехова.
– Миленько, – заявила Вика, – но без трепета.
Зато памятник Ленину неожиданно рассмешил её – уж больно странно и даже комично выглядел вождь пролетариата на фоне пальм и далёких горных вершин.
Бредя вдоль набережной, Данила с Викой дошли до реки Учан-Су, известной также под названием Водопадная. Вдоль её левого берега протянулась Пушкинская улица, и они, недолго думая, свернули туда, чтобы пройтись по живописному бульвару, утопающему в зелени.
– Это наш местный Монмартр, пристанище художников, – пояснил Данила. – Можно купить какую-нибудь понравившуюся картину, а можно заказать свой портрет – с натуры или с фотографии…
Но Вике показалось скучным так долго позировать, и она пожелала просто погулять по бульвару, наблюдая за прохожими. Под деревьями шныряли юркие рыжие белки и подбирали упавшие каштаны. Дети пускали мыльные пузыри и катались на роликах. Гости города и местные жители фотографировали друг друга на телефоны, камеры и планшеты, живописно выстраиваясь и принимая оригинальные, как им казалось, позы на фоне фонтанов и бронзового Александра Сергеевича.
На бульваре обнаружился также памятник Ханжонкову – основателю Ялтинской киностудии. Вика с благоговением замерла перед ним: худощавый мужчина с лихо подкрученными вверх усиками сидел на скамеечке, небрежно опустив одну руку на кинокамеру.
– Какое же всё-таки это чудо – кинематограф… – выдохнула она. – Ты знаешь, Дань, я ведь до поступления грезила в основном театром, а сейчас думаю… как здорово, что судьба занесла меня именно во ВГИК! Это и впрямь судьба, я теперь ни секунды не сомневаюсь. Всё получилось так спонтанно, буквально в последний момент, когда я была уже на грани отчаяния…
– Случайностей в жизни не бывает, – подтвердил Данила с уверенностью. – Я убеждён, что у тебя большое будущее.
– Почему? – Она кокетливо улыбнулась, повернувшись к нему. – Ты ведь даже не видел, как я играю. Может, я – бездарь?
– Точно не бездарь. В тебя же поверил Михальченко, значит – разглядел талант. А это дорогого стоит. И я ни минуты не сомневаюсь, что уже очень скоро мне представится возможность увидеть тебя, так сказать, в действии. Мне почему-то кажется, что ты станешь мега-знаменитой!
– Да ну тебя! – Она беззаботно рассмеялась. – Ты это просто так говоришь, чтобы сделать мне приятное…
– Ну, знаешь ли, – Данила фыркнул, – есть ещё куча других способов сделать девушке приятно!
– Ах ты, бесстыдник! – Она не удержалась от хохота. – Но я не стремлюсь к славе как таковой.
– Хочешь воплотить в жизнь историю малоизвестной актрисы? – поддел он её, и Вика весело подхватила:
– Малоизвестная актрисаБоится расплескать талантИ очень сдержанно играет,А пить в антракте зареклась!
Они продолжили свою прогулку по городу. Наблюдать за повседневной жизнью Ялты было не менее интересно, чем «пастись» в чисто туристических местах. Вот какое-то семейство вытащило на улицу пианино для продажи. Надпись на табличке гласила, что этот музыкальный инструмент изготовили в 1913 году – следовательно, ему было уже сто лет… Вот другой находчивый предприниматель расположился прямо на бордюре, держа в руках свой товар – огромную связку крупных вяленых бычков, незаменимую и вкуснейшую закуску к пиву… Вот группа ребят из летнего лагеря, наряженных в купальные костюмы, под присмотром двух вожатых шествовала на пляж… Вот влюблённая парочка застыла в страстном поцелуе посреди тротуара, и по их отчаянному объятию становилось понятно, что этим двоим предстоит долгая и тяжёлая разлука…
