Мария Куприянова - Тот самый шаг
–Что предначертано– то случится. Что заслужено– за то расплатишься. Не бывает случайных встреч и невинных жертв. Судьба приведет достойных к достойному. Заслужившим награду– воздастся, заслужившим кару– не уйти от нее. Это искупление. Хватит болтать. Пора пить порошок– мужчина решительно поднялся.
–Я не хочу. Мне плохо от него– протестующе застонала Кася, вяло пытаясь оттолкнуть руки мужчины с зажатой в них знакомой бумажкой.
–Открывай рот, или я открою тебе его силой– мягко ответил Мастер, и девушке ничего не оставалось, как снова послушно проглотить средство.
–Вот и умница– удовлетворенно произнес мужчина– а теперь купаться и спать.
Девушка вздрогнула. Купание было еще одним ее жутким кошмаром.
Когда впервые, несколько дней назад, Мастер принес большую деревянную кадку и несколько ведер воды, над которыми поднимался легкий теплый пар, девушка даже зажмурилась от удовольствия, в предвкушении купания. Дома она принимала душ, иногда, по несколько раз в день и часто баловала себя расслабляющими ванными перед сном. Здесь же она была лишена элементарных гигиенических процедур и перспектива понежиться в горячей воде и смыть с себя пот и пыль казалась просто божественной. Кася, буквально подпрыгивая от нетерпения, горящими глазами наблюдала, как Мастер установил кадку перед горящим камином и вылил в нее горячую воду.
–Прошу!– мужчина изобразил рукой приглашающий жест– Твоя ванна готова!
–С-с-спасибо– неуверенно улыбнулась в ответ девушка, сгорая от нетерпения поскорее остаться одной и заняться водными процедурами– Отвернись, пожалуйста.
–Зачем?– удивился мужчина.
–Я должна раздеться и помыться– промямлила она, уже понимая, что чуда не случится.
–Раздевайся– пожал плечами Мастер.
–Я так не могу!-захныкала девушка.
–Значит обойдемся без купания?– саркастически усмехнулся мужчина.
Кася в отчаянии опустила голову, обхватив себя руками. Мастер снова вздохнул, пожав плечами, и поднял одно ведро, направившись к выходу.
–Нет! Стой! Я буду купаться!
Мастер замер на пороге и выжидательно повернулся к девушке. Пылая от смущения и злости, Кася дрожащими руками начала неловко стягивать через голову полотняную рубашку. Чуть не порвав ворот, она резко стянула одежду через голову и снова обхватила себя руками, тщетно пытаясь прикрыться, сутулясь и съеживаясь под холодным безразличным взглядом мужчины. Мастер чуть насмешливо поднял бровь и медленно опустил на пол ведро.
–Забирайся в воду. Замерзнешь– приказал он, складывая руки на груди.
Кася бросила на него исподлобья злобный взгляд, торопливо забралась в кадку с горячей водой и опустилась, прижав к груди колени, аккуратно подвинув в воде ржавую цепь, прикованную кандалами к ее ноге. От наслаждения она закрыла глаза и тихо вздохнула. По телу прошла легкая дрожь удовольствия и спина покрылась мурашками. В этот момент Кася почувствовала, как на ее позвоночник полилась тягучая прохладная жидкость, которая тяжелой каплей устремилась по спине вниз. От испуга девушка резко открыла глаза, стремительно обернулась и чуть не вывалилась из кадки а, заодно, и почти потеряла сознание от приступа головокружения, который стремительно обрушился на нее в этот момент. За ее спиной стоял Мастер и лил ей на спину какое-то пахнущее травами средство из прозрачного кувшинчика.
–Что ты делаешь?– все больше раздражаясь спросила Кася.
–Помогаю тебе мыться, конечно. Ты как беспомощный котенок– даже на ногах не держишься.
–Я справлюсь сама– упрямо отрезала девушка, пытаясь свернуться в калачик на дне своей импровизированной ванны, чтобы прикрыть каждый участок тела от бесстрастного взгляда своего тюремщика.
–Здесь я решаю с чем ты справишься сама, а с чем нет. Так что расслабься и дай себя помыть-от тебя уже просто нестерпимо свербит– морщась, закончил Мастер.
Кася обиженно дернулась и упрямо сжалась еще сильнее:
–Я хочу сама!
В это мгновение пальцы Мастера зарылась в волосы девушки на макушке и сильно дернули, откинув голову назад так резко, что она ударилась затылком о бортик кадки. Слезы боли брызнули у Каси из глаз и она непроизвольно вскрикнула, пытаясь схватить запястье причинявшей боль руки. Мужчина вплотную приблизил губы к ее уху и зло прошипел:
–Я сказал, что тебя помою я сам. Мои приказы не обсуждаются, Касорина. Запомни это, если хочешь дожить до аукциона– и он резко дернул волосы вниз, повторно ударив ее головой о край, после чего так же резко отпустил.
Глотая слезы, Кася откинулась на бортик и, дрожа всем телом от сдерживаемых рыданий, закрыла глаза, в напряжении приготовившись к процедуре мытья. Мгновение мужчина молча стоял над ней, напряженно оглядывая съежившуюся в воде фигурку. Потом ей на макушку потекло что-то, напоминающее шампунь. Мастер присел на корточки возле бадьи и закатал до локтя длинные свободные рукава своей белой муслиновой сорочки. Он тщательно взбил душистую пену на ее голове, очень нежно прополоскал волосы в воде и снова промыл шампунем, отчего волосы заскрипели чистотой под его умелыми пальцами. Затем он взял пористую губку, налил на нее пахнущее травами средство и со всей тщательностью промыл каждый сгиб и каждую складку на ее теле, бережно обработав поврежденную кожу лодыжки, закованной в кандалы. После помог девушке подняться на ноги, промокнул полотном капельки воды на ее теле и начал натирать ее кожу терпким тягучим маслом, трепетно проходясь сильными пальцами по каждому миллиметру ее тела.
В комнате стоял густой запах трав и дурмана, горячий пар смешивался с душным дымом чадивших в камине снадобий. Тяжелый туман тонкой струйкой утекал в вентиляционную щель под потолком, сопровождаемый легким присвистом ветра, треском огня и горячим порывистым дыханием людей в комнате.
От унижения и страха Касю трясло. Она чувствовала себя как сжатая до предела пружина, готовая в любую минуту сорваться, наплевав на последствия. Каждый нерв на ее теле был как воспаления точка, каждое прикосновение воспринималось практически болезненно, заставляя непроизвольно вздрагивать и отшатываться от ищущих рук. Прикосновения становились все смелее, жадные руки скользили по ее телу почти грубо, жадно стискивая и впиваясь пальцами в напряженные мышцы. Когда же ладони Мастера мимоходом пробежались по складкам ее бедер, подбираясь к интимным зонам, девушка не выдержала и судорожно дернулась. В ответ Мастер резко сжал пальцы, глубоко погружая острые ногти в нежную плоть и не ослабевая нажима провел ими вниз по ноге девушки, оставляя на коже бедра глубокие кровавые борозды. От неожиданности и боли Кася взвизгнула:
–Хватит!– крикнула она, резким движением отбрасывая руку мучителя и оборачиваясь к нему.
Мужчина поражено замер, продолжая пожирать плотоядным взглядом густые капли крови, стекающие по ее ногам. Кася с удивлением смотрела на его напряженное лицо с поджатыми губами, над которыми высыпали мелкие бисеринки пота. Она машинально опустила глаза и споткнулась взглядом о характерную выпуклость на его холщовых свободных штанах. В изумлении вскинув взгляд обратно на лицо мужчины, она с ужасом уперлась в его горящие безумством красные глаза и тут же снова вскрикнула от боли– щеку тотчас обожгла тяжелая звонкая пощечина, от которой голова девушки сильно мотнулась в сторону, а сама она еле устояла на трясущихся ногах, прижимая к воспаленной щеке дрожащие холодные пальцы.
–Никогда не смей отталкивать меня!– зло крикнул ей в лицо мужчина, после чего одним движением вынул из кадки ошалевшую Касю и швырнул ее на топчан.
–Спать!– рявкнул он и пулей вылетел из комнаты, захлопнув за собой дверь и оставив девушку трястись от страха и боли, трогательным комочком вжавшись в холодную каменную стену темницы.
С того дня купание стало ежедневной процедурой в ее распорядке дня, с ужасом ожидаемой пыткой, неизбежностью, от которой у нее пересыхало во рту и окончательно мутнело перед застланными наркотической дымкой глазами. И каждый раз Мастер увеличивал время ее пытки. Водные процедуры продолжались все дольше, а самообладание мужчины отказывало все чаще. Теперь вздутые борозды следов его ногтей покрывали почти все ее тело, садня и пульсируя воспаленным огнем. На скуле расплывался лиловый синяк, следы его пальцев цвели синими отметинами на ее запястьях, плечах и бедрах. Он все реже пытался сдержать себя и все чаще причинял ей боль, возбужденно с присвистом дыша ей в ухо, зарываясь пересохшими губами в ее волосы и больно впиваясь зубами в шею и ключицы девушки, каждый раз любым способом добиваясь появления крови на ее теле. Тогда дыхание его становилось судорожным и прерывистым, пальцы начинали мелко дрожать, а тонкие свободные брюки на нем весьма явно демонстрировали возбуждение, которое неминуемо охватывало тюремщика. Его горящий взгляд намертво прикипал к бегущим горячим ручейкам, он быстро облизывал трясущиеся губы и хрипло стонал, еще сильнее впиваясь пальцами в нежную женскую плоть. Несколько мгновений он упивался запахом ее крови, прижимая трепещущие ноздри к поврежденной коже, осторожно слизывал холодным языком крупные капли и только после этого постепенно успокаивался и очень быстро заканчивал водные процедуры, оставляя, наконец, девушку в одиночестве, дрожащую от боли, страха и злости. Любая попытка отстраниться или избежать контакта с ним приводила к сильному удару или пощечине, и Кася изо всех сил сдерживала непроизвольные порывы своего тела, учась терпеливо сносить пытку.
