Александр Филиппов - Аномальная зона
– Эт… эт чё, ещё и за барак придётся платить? – удивился кто-то из бывших зеков.
– А как же! – воскликнул Переяславский. – Вы – свободные граждане, получающие за свой труд зарплату. И в состоянии оплачивать, как это делается во всём цивилизованном мире, своё пропитание и жильё. А государство возьмёт на себя обеспечение посёлка продовольствием, создаст рабочие места для вас. И конечно, на этот переходный период мы вынуждены будем особое внимание уделять охране общественного порядка, чтобы вы могли спокойно жить и трудиться. А потому наши сотрудники продолжат патрулирование территории лагеря, часовых с вышек мы тоже до поры до времени не будем снимать. Ещё раз, друзья мои, поздравляю всех с долгожданной свободой. Можете пока разойтись по баракам…
6
Уром следующего дня Богомолова, спавшего на своём привычном месте в бараке, разбудил шнырь-дневальный:
– Эй, Гоголь, хорош дрыхнуть! Поднимайся, тебя на вахту кличут!
Иван Михайлович, истомившийся в тюремных застенках, собрался быстро. Заправил постель на нарах – теперь у него, как и у других обитателей барака, были выданные новыми властями поролоновый матрац с простынёй, толстое суконное одеяло, синтепоновая подушка с чистой наволочкой. Ополоснув под умывальником лицо, накинул старую зековскую одежонку и помчался на вахту, где его ожидали, он был в этом уверен, хорошие известия.
«Как только освободят, – думал он на бегу лихорадочно, – оклемаюсь чуть-чуть, и за работу. Роман уже написан почти в уме, прямо свербит, прорываясь наружу. Надо только сесть за компьютер и настучать на клавиатуре то, что произошло за последние месяцы. И мировой бестселлер готов!»
Часовой в чёрной униформе, с помповым ружьём на плече, указал Богомолову на кабинет, где раньше принимали кумовья, а нынче красовалась табличка «Отдел кадров». За дверью Иван Михайлович увидел обшарпанный стол, за которым восседал улыбчивый молодой человек.
Писатель, шагнув за порог, потянулся было привычно к шапке, но, вспомнив о том, что теперь этот лагерный кошмар кончился и он опять вольный человек, полноправный член общества, сел без приглашения ближе к столу, произнёс приветливо:
– Богомолова вызывали?
Молодой человек, явно нездешний, наверняка доставленный сюда вертолётом, в строгом тёмно-синем костюме-тройке, при галстуке, растянул губы в ответ:
– Не вызывали… э-э… – покосился в бумаги перед собой, – Иван Михайлович, а приглашали.
– Точно! – радостно согласился писатель. – Приходится, знаете ли, выдавливать из себя по капле раба… Когда я могу отправиться на Большую землю? У меня обширные творческие планы. Хотелось бы поскорее.
Кадровик улыбнулся ещё шире, демонстрируя, казалось, все тридцать два зуба – ровные, белоснежные, ухоженные.
– С этим, Иван Михайлович, не всё так просто. Вы знаете, сколько стоит аренда вертолёта? Тридцать тысяч долларов, и это только в один конец. А посадочных мест в нём двадцать три. Таким образом, стоимость билета до краевого центра из Гиблой пади составляет… – он опять заглянул в бумажку, – тысяча пятьсот долларов или, по нынешнему курсу, сорок пять тысяч рублей. У вас есть эти деньги?
– Здесь нет, – пожал плечами писатель. – но вы меня только до дома доставьте. Там я перезайму и сразу же рассчитаюсь.
– Нисколько в этом не сомневаюсь, – согласился кадровик. – Но и вы нас поймите правильно. В условиях мирового финансового кризиса стоимость кредитов резко возросла. Мы могли бы ссудить вам эту сумму через наш Переяслав-банк… э-э… – опять взгляд в шпаргалку, – под сорок процентов годовых. Таким образом… – пробежал он холёными пальцами по микрокалькулятору, – вы будете должны нашей компании, по грубым подсчётам, сто тысяч рублей. Естественно, без залога такую сумму мы выдать не можем.
Богомолов замороченно потряс головой:
– Что же мне делать?
– Подписать типовой контракт с нашей компанией, – проникновенно предложил молодой человек. – В соответствии с ним мы трудоустраиваем вас здесь, в Гиблой пади, на оговорённый соглашением срок, со сдельно-премиальной оплатой труда, предоставляем вам место в общежитии. И вы зарабатываете себе средства на билет до Большой земли. Всё чётко, цивилизованно, согласно трудовому кодексу.
Иван Михайлович, которому вовсе не хотелось торчать в этой опостылевшей таёжной глуши, поморщился недовольно:
– И на какой срок вы предлагаете заключить мне с вами контракт?
– На три года.
– Что?! – с негодованием вскочил Богомолов.
– Но вы можете его продлить. Скажем, ещё на пять лет, – будто не поняв причин возмущения собеседника, попытался успокоить его кадровик. И протянул писателю лист бумаги. – Вот бланк типового договора. Подпишите там, где галочка, вот и всё.
– Всё? Всё?! – в ярости схватился за край стола с явным намерением опрокинуть его Иван Михайлович. – Да ты… Ты знаешь, чернильная твоя душа, что значит прожить здесь день, месяц… Три года?! На, выкуси! – и он ткнул в улыбчивую физиономию клерка трудовой кукиш с грязным, обгрызанным за неимением ножниц, ногтём на большом пальце.
Кадровик отшатнулся, торопливо нажал на кнопку селекторной связи:
– Охрана! У нас проблемы!
Через минуту дверь в кабинет распахнулась. На пороге возникли два чоповца, разительно, впрочем, отличавшиеся от виденных Богомоловым ранее. Те были молодые да рослые, а эти – на удивление маленькие, старые. Чёрные мундиры сидели на них мешковато, рукава были засучены до локтей. А лица – подозрительно, до головоломной боли знакомые…
– Энтот? – указал пальцем на писателя один из них.
Кадровик утвердительно склонил голову.
– Берём его, Акимыч! – скомандовал престарелый охранник и ловко завернул Ивану Михайловичу руку за спину.
– Давай, Трофимыч! – подскочил второй и, саданув кулаком поддых Богомолову, схватил его за вторую руку.
Вдвоём они выволокли беззвучно ловящего губами воздух литератора в коридор, завели в соседний кабинет. Там за столом восседал крупный красномордый чоповец.
– Вот, товарищ подполковник, ещё один отказчик от работы. Права качать вздумал.
Красномордый взорвался:
– Тамбовский волк тебе товарищ подполковник! Сколько раз, Акимыч, можно говорить? Никаких товарищей! Никаких подполковников! Мы – сотрудники частного охранного предприятия!
– Слушаюсь, тов… тьфу! – сбился опять старик. И в сердцах саданул кулаком по печени Богомолова. – А с этим-то что делать?
– Как что? – оскалился краснорожий. – Ввалите ему хорошенько, пока контракт не подпишет. В первый раз, что ли?
Через четверть часа Иван Михайлович, хлюпая разбитым в кровь носом, подписал все бумаги, которые подсунул ему вновь ставший улыбчивым кадровик.
А на следующий день отправился знакомой тропой на тот же глиняный карьер, где и начинал свою трудовую деятельность в лагере.
Конвоя не было. Мужики тащились, поскрипывая снегом, засыпавшим землю до колен.
На краю котлована их встретил старый знакомый писателя – бригадир.
– Здорово, орлы! Чё грустные? Радоваться надо. У нас не жисть нынче, а разлюли-малина! Жрачки от пуза, по ночам по видику в бараке порнуху крутят. Эт вам не при коммуняках на голодном подсосе вкалывать. И транспортёр гляньте какой смонтировали. Теперь никаких тачек не надо. Бери лопату, кидай глину на ленту. А пока летит – отдыхай. Но кто будет сачковать, получит от меня в морду. Айда, вперёд, ударники капиталистического труда! Родине ваш кирпич позарез нужен!
…Студейкину повезло больше. Ещё до вызова на вахту, до подписания контракта, он встретил невзначай Старуху Извергиль. После кражи дискеты из лаборатории он не появлялся там – совесть не позволяла. Однако по реакции Изольды Валерьевны, вполне дружеской, он понял, что его никто ни в чём не подозревает. А о том, что их разработки уплыли за океан ни Извергиль, ни Мудяков, конечно же, ничего и не знают.
– Александр Яковлевич, голубчик! – как родного приветствовала его энтузиастка науки. – Куда вы запропастились? Я уж хотела за вами послать. У нас столько новостей! А главное – непочатый край работы…
– Что, не прикрыли вашу шарашку новые хозяева? – не слишком приветливо буркнул бывший уфолог.
– Да вы что! – всплеснула руками Изольда Валерьевна. – Совсем наоборот! Перед нами такие горизонты открылись! И теперь наши исследования выходят на совершенно другой уровень. Если б вы видели, какое суперсовременное оборудование нам завезли! Электронные микроскопы, компьютерные томографы, а какие реактивы! И главное, литература научная, самая передовая. Новейшие переводы с английского, немецкого, французского, японского и китайского. Я ночи напролёт читаю. Это… это такое наслаждение! Такое счастье! – И, склонившись к уху Александра Яковлевича, зашептала ему страстно: – Переяславский – просто душка! Теперь мы будем заниматься трансплантологией. Органы рабсилов идеально подходят для пересадки человеку. Более того, взяв образцы генов больного, нуждающегося, например, в донорском сердце, почке, лёгких, печени… да практически любом органе, мы можем в короткий срок – скажем, за полгода, – вырастить рабсила, то есть донора, идеально совместимого с реципиентом! Перед нами открываются безграничные возможности. Артур Семёнович собирается развернуть на базе нашей лаборатории целую клинику! Пойдёмте к нам. Вакансии пока есть. А я похлопочу за вас перед Мудяковым… Ну не на лесоповале же, в самом деле, вам вкалывать!
