Галина Артемьева - Колыбелька из прутиков вербы
Так чего же не хватало ей, чтобы все устроить по-своему? На всякий вопрос находится ответ. Сейчас она четко его знала: недоставало ей решимости жить, самой за себя отвечать и устраивать свою жизнь по собственному разумению, не рассуждая, за кем останется правда. Просто – жить! Убирать с пути то, что мешает, и строить новое.
Наверное, в знакомстве с Наташей заключался огромный смысл именно для нее, Вари. Она получила пример, образец того, как не сломаться, не согнуться, преодолевая жизненные испытания.
Она слишком долго жила не в ладу с собой, стараясь не смотреть правде в глаза, лишала себя сил. А тут еще пару лет назад грянули семейные громы. Распалась ее семья. Мама подала на развод с отцом. Родители прожили вместе всю Варину жизнь плюс еще один год. И кто бы мог подумать! Ведь казались одним целым. Но случилась малость, настоящая ерунда.
Мама собирала папины вещи в химчистку и в кармане пиджака нашла затрепанную бумажку. И, естественно, глянула, что это такое – выбрасывать или нет. А на бумажке карандашом были написаны стихи о любви, причем папиным почерком. И стихи эти адресованы были не ей! Как она догадалась? А легко было сообразить. Там речь шла о юности любимой и его седых волосах, но мальчишеском благоговении перед ее красотой и свежестью. То есть кургузые эти стихи всячески подчеркивали возрастную разницу между любящим и объектом любви.
Несколько дней мама думала, как быть. Страдала в одиночку. Никому не говорила про свою леденящую душу находку. Мир ее рухнул. Но она, почти погребенная руинами прошлого, старалась найти какое-то логическое объяснение происходящему и утешение. А ничего не находилось. Она уже наизусть помнила эти бездарные строчки, которые жгли ее сердце хуже напалма. С одной стороны, конечно, папа – красивый мужчина, моложавый, не утративший интереса к жизни. Дома тихо, ничего не происходит, дочь давно выросла, внуков нет. Заскучал. Ну и оглянулся по сторонам. Забыл, что самому-то к шестидесяти. А найти объект любви легче легкого. С разницей в возрасте сейчас никто не считается среди молодых. Налетают, как голодные коршуны, на любую добычу: хватай, а разбираться будем потом, съедобно это или нет.
В общем, ходила она, ходила, дулась на всех. Варя думала, не заболела ли мама чем-то серьезным, откуда такая резкая перемена в настроении, такое уныние? Может, нашли у нее что-то опасное, она не хочет об этом говорить и в одиночку переживает? У Вариной знакомой маме поставили диагноз «рак молочной железы», так та ничего дома никому не сказала, пошла делать операцию втихаря, чтобы муж, с которым тридцать лет вместе прожили, ни в коем случае не узнал о ее болезни. Потом, конечно, все открылось, и жутко было осознавать, какой же страх и недоверие к мужу жили в сердце несчастной женщины! Прожить столько лет вместе и не верить, что в беде человек останется рядом с тобой! Что-то со всеми происходит просто запредельное. Так думала Варя, боясь тогда расспрашивать маму, чтобы не причинить той лишнюю боль.
В итоге, как это обычно бывает, копилось-копилось горе в мамином сердце, а потом произошел взрыв. Причем в самое нелепое время: в папин день рождения. Они как раз втроем собрались, чтобы отметить праздник в кругу семьи. День был будний, гостей позвали на выходные, а тут просто решили посидеть, шампанского выпить. Вот после бокала шампанского маму и прорвало. Она начала издалека, заговорила о чести и достоинстве, которых пожелала своему мужу в день рождения. Заявила, что, конечно, в семье их сейчас скучно, полный застой, у других людей внуки уже подростками стали, а они со взрослой дочерью все никак не разберутся, куда ей плыть, фигурально выражаясь. И что некоторые искатели приключений в такой период семейной жизни начинают искать себе приключения на стороне. А приключения эти потом расхлебывает вся семья.
Ничего еще не понимающая Варя восприняла мамины слова исключительно как упрек по поводу того, что она живет, не подарив родителям внука или внучку. Как будто она сама не мечтает о ребенке! Как будто это не ее личная боль и жизненный облом!
– Мам! О чем ты сейчас? Ты зачем вот именно сейчас взялась за эти обличения? Именно в папин день рождения надо, да? – бурно отреагировала она. – Ты что, думаешь, мне все это так легко? Да, мои подруги с детьми, а я – нет! Что мне теперь делать? Уж, наверное, мне больнее, чем тебе! Просто постарайся понять!
Мама даже опешила. Она-то имела в виду совсем другого виноватого, а именно виновника их скромного торжества. Она понимала, что обидела дочь своим заявлением, но не могла себе позволить отвлечься на оправдания и утешения. Для нее настал момент истины. Как народная пушкинская героиня Наташа, воскликнувшая жениху-разбойнику: «А это с чьей руки кольцо», мама вытащила из кармана своих домашних джинсов обтрепанную по краям бумажку и патетически воскликнула:
– Вот я о чем!
При этом смотрела она не на Варю, а на мужа.
И тот вдруг густо покраснел, хотя даже не дотронулся до бумажки, даже не развернул ее. Все равно – узнал.
– Удобно, да? – вопросила между тем мама. – Удобно! Стихи писать любовные юным красавицам, а домой приходить, есть борщ, пузо чесать перед теликом и храпеть так, что стены трясутся. Удобно! Я стихов не заслужила. А стихи заслужили пустые, наглые, хищные стервы.
– Зачем же ты прочитала? – беспомощно спросил папа.
– Знала бы, что там, ни в жизни бы не посмотрела даже! Прочитала на автомате. Думала, нужная бумажка или нет. Потому что в химчистку все эти годы костюмы твои отношу я! Я же и проверяю все эти годы твои карманы, чтобы чего нужного не пропало. Об этом ты не подумал? Хоть от этого меня можно было уберечь? Просто чисто как домработницу, не более того! Чтоб исправно работала!
Они что-то такое объясняли друг другу. Варя открыла листок, прочитала стишок:
Ты такая юная и стройная!Я кажусь себе глубоким стариком.Бьется мое сердце неспокойное,Хоть с врачами я и незнаком.Объяснить любовь тебе пытаюсь я,Слышишь ли, любимая, меня?Волосы твои лица касаются,Словно призывая и маня.А куда мне деть седые волосы,Тяжесть лет, прожитых без тебя?Милая, любимая, расстанемся!Нет, вернись, нет, обними меня!
Родной папин почерк! Сколько писем она получила от папочки, сколько сказок, написанных его рукой, с его рисунками, хранится у нее с детских лет. И вот эти беспомощные, подростковые просто строчки.
Жалость к маме пронзила ее. Да, тяжело той было это читать! И жутко. И обидно. Но Варя видела, что любовь папина к маме никуда не делась. Да, вошло в его жизнь какое-то новое чувство. Жизнь большая, много чего случается. И с ним случилось. Причем видно же, даже по этому сочинению, что он с собой борется, что он в смятении. Лучше бы мама промолчала! Да, видно, не смогла. Бедная мамочка!
Так и металась мысленно Варя между жалостью к матери и сочувствием к отцу, пока между ними разгоралось нешуточное выяснение отношений. Отец отказывался признавать, что между ним и юной красавицей что-то было, кроме его признаний, стихов и одного-единственного поцелуя на корпоративной новогодней вечеринке. Мама не верила, приводя в качестве доказательств строчки из текста, надежно впечатавшиеся в ее память. После месяца страданий, слез, упреков и обличений мама подала на развод. Вот чего уж Варя никак не могла предположить, считая свою семью крепким и надежным собственным тылом.
– Зачем тебе это надо, мамочка? – пыталась понять она мотивы маминой неумолимости.
– Я в тупике, понимаешь? Мне нужен выход из тупика! – восклицала мама.
– Но что это тебе даст? Чего ты добиваешься? – недоумевала Варя.
– Это мне даст дышать! Я освобожусь от предателя. И успокоюсь тогда.
– Ты уверена, что хуже не будет? Уверена, что добьешься покоя?
– В чем я могу быть уверена? Я надеюсь! Но так, как сейчас, просто не может продолжаться!
Папа разводиться не хотел. Хотя мама и сулила ему безоблачное счастье в объятиях пышноволосой возлюбленной, с которой он теперь сможет без зазрения совести воссоединиться, папа собирался и надеялся остаться с ней и спокойно жить, как раньше. В первый раз он на развод и не пошел. Но мама настаивала. И пришлось пойти. И их развели, как он ни сопротивлялся.
И что изменилось? Уходить-то папе было некуда. Он остался жить в их общем с мамой доме. Она, как-то успокоившись, по-прежнему вела их общее хозяйство. Они вечерами мирно беседовали. Через какое-то время папа предложил маме расписаться заново. Она ответила, что тот час еще не пришел. Так они и жили. Папа с мамой, но не муж и жена. Или? Кто их там знает!
Вскоре после родительского развода мамина тетя, то есть Варина двоюродная бабушка, оформила на мамино имя дарственную на шесть соток земли и маленький домик, правда, в дачном поселке с очень известным нынче именем. Старушка не могла ухаживать за садиком и домом, переживала, что там все зарастет, домик рухнет. Своих детей у нее не было, вот она и решила, пока не поздно, подарить свою заботу племяннице.
