Таня Иванова - Когда идет дождь

– Слушай, если не хочешь рассказывать свою историю, то я могу рассказать о себе, – сверкая глазами, предложила Маша.

Тут Вики вспомнила, что Маши вчера не было на работе, да и дома она не появлялась.

– С чего ты взяла, что мне это интересно? – гордо заявила она.

– Потому что я думала, что ты – вежливая, а сейчас вижу, что нет, – буркнула Маша, развернулась и вышла из кабинета.

Вики обернулась, но за столом Максима так никого и не было. Она достала оставшиеся от завтрака бананы и принялась их уминать. Когда с бананами было покончено, то она вспомнила про круасаны. Спустя десять минут осталась только упаковка. «Позвольте себе быть счастиливой», – гласила надпись на ней.

«А что такое счастье? – подумала Вики».

Когда-то она задумывалась над этим вопросом. Этимологический словарь говорил, что быть счастливым, значит, быть причастным к чему-то, быть частью чего-то. Тогда Вики и решила, что ее несчастье произрастает из ее одиночества. «Но ведь я одинока, потому что несчастлива, – подумала она тогда». Так появился порочный круг, диаметр которого становился все меньше и меньше. Это привело к тому, что она стала бояться маленьких закрытых помещений. И еще открытых пространств с большим количеством людей, где она чувствовала себя еще более одинокой.

«А, вдруг и правда можно стать счастливее только из-за того, что кто-то живет с тобой рядом, – подумала Вики. – Вдруг правы те, кто говорит, что нужно выйти замуж и нарожать детишек? Вдруг и правда, что счастливой в одиночку стать невозможно? Вдруг и правда глупо отказывать от брака, жалея мужа, у которого будет несчастная жена?».

– Я готова употребить твои круасаны, – прервала ход ее мыслей Маша.

Вики аж подпрыгнула.

– О-о-о… Вижу, вижу. Ушла в себя, вернусь не скоро, – хихикнула Маша. – Ты на секундочку только вернись, дай мне пару круасанов, а потом опять возвращайся к себе.

– Круасанов нет, – заявила Вики.

– Как нет? Ты же утром принесла целый пакет. Вот уж не думала, что ты такая жадная, – совсем обиделась Маша. – Я специально к чаю ничего не брала, думала, что ты поделишься.

– Слушай, извини, – Виктории стало ее жалко, – но круасанов правда нет. Я их съела.

– Целый пакет? – сделав круглые глаза, спросила Маша.

– Да, – призналась Вики.

И ей стало снова стыдно.

– Вот так Максим, вот так недотепа.

– Слушай, хватит…

– Ладно, ладно, – сжалилась Маша. – Это для тебя больная тема. Я уже поняла. Зато, знаешь что? У меня позавчера была такая ночь, такая ночь. Ты себе даже представить не можешь. Что он вытворял… Но, я, конечно, тоже в долгу не осталась, знаю приемчики, – захихикала Маша. – Он такой, такой. Он не большой, – понизила голос Маша, – он просто огромный. Мне казалось, что меня разрывают на части. Кто бы что ни говорил, а размер все же имеет значение, – твердо заявила Маша.

Вики молчала. С каждым новым словом она чувствовала, что круасаны рвутся наружу.

– Извини меня, – сказала она и побежала в туалет.

Весь ее обед пропал. Ополоснув лицо, Вики вернулась в кабинет бледная и слегка пошатываясь.

Маша смотрела на нее и хихикала. Потом не выдержала, придвинулась к Вике и сказала: «Поздравляю с первым минетом. У меня после первого раза тоже так было: про секс вообще ничего слышать не могла».

Вике стало совсем плохо: откуда, откуда она знает, что Вики вчера впервые в жизни сделала минет? А главное, какое ей до этого дело? Она с ненавистью посмотрела на Машу.

– Поняла, не дура. Оставить в покое, дать прийти в себя и всякое такое, – Маша отодвинулась к своему столу и взяла трубку, погладила ее, прижала к груди, а потом добавила, мечтательно смотря в потолок: «По ощущениям он был такого же размера». Посмотрев на Вики, она тут же пролепетала: «Молчу, молчу».

Как назло, клиенты сегодня попадались особенно тупые.

– Нажмите на кнопку зеленого цвета, – твердила Вики уже в десятый раз.

– У меня нет кнопки зеленого цвета, – кричал с другого конца рассерженный голос.

– Кнопки какого цвета у вас есть? – спросила Вики, уже раздраженно.

– Черные и белые, – отрапортовал голос в трубке.

– Такого не может быть. Модель вашего аппарата должна иметь кнопки разного цвета…

– Я вам в десятый раз повторяю, что я – дальтоник.

Вики замолчала, обдумала, потом произнесла: «Хорошо, вы видите кнопку сверху справа?».

– Да, – ответил уверенно голос.

– Нажмите на нее, пожалуйста, – уже более спокойно сказала Вики.

– Я не могу, – снова начинал сердиться голос. – Не могу, потому что там нет кнопки. Там есть дырка, а кнопки нет.

– Таким образом, ваш аппарат подвергался механическим воздействиям. По условиям нашего гарантийного обслуживания вы обязаны привести аппарат в надлежащее состояние, – говорила, как робот Виктория. – Только после этого мы сможем оказать вам техническую помощь. У нас есть мастера, которые занимаются починкой. Вы хотите, чтобы я вас записала?

– Сколько это стоит?

Вики назвала цену, после чего услышала: «Уроды», а потом пошли гудки. Иногда, когда звонков почти не было, то гудки она не любила: монотонные, раздражающие. Но сейчас Вики слушала их, как самую любимую песню: с улыбкой на лице и закрытыми глазами.

– Его представляешь? – услышала она голос Маши.

– У меня даже нет сил с тобой препираться, – ответила Вики.

– Тогда пойдем домой: время уже подошло. Я вот думаю, а вдруг зверь – это не Максим, а ты. Ты же пусть и в таком состоянии, но явилась на работу, а он так и не пришел. Рассказывай-ка, что ты с ним сделала? Он жив?

Маша засмеялась, а Вики подняла глаза к небу, надеясь на то, что кто-нибудь там наверху увидит ее, сжалится и скинет кирпич на голову Маши. Или еще что-нибудь сделает, лишь бы она замолчала.

– Может тебя подвезти? – спросила сочувственно Маша. – Мой решил теперь меня пасти: утром привозит, вечером увозит.

– Нет, спасибо. Я прогуляюсь, – отказалась Вики.

– К нему поедешь? – снова дразнила ее Маша.

Вики схватила сумку и выбежала из офиса. Остановилась она только на улице, когда уже перебежала дорогу. «Наконец-то, свобода, – подумала Вики».

– Привет, – услышала она радостный голос позади себя.

Вики медленно повернулась и чуть не упала: позади стоял Максим.

– Ты чего такая бледная? – спросил он.

– Не подходи ко мне, – сказала Вики, развернулась и пошла прочь.

– Вчера ты была более нежная, – сказал он, поравнявшись с ней. – Что же случилось за этот день, что ты так резко поменяла свое мнение?

– Я не меняла своего мнения, – заявила Вики. – Ты – урод. И я тебя ненавижу.

– Вот как? – удивился Максим. – Да, если честно, то мне все равно. Только можно со мной и поласковее, а то я…

– Пошел прочь, – сказал мужской голос позади Вики.

Она обернулась. Это был мужчина крепкого телосложения, чуть выше ее ростом. У него были темные короткие волосы и карие глаза. Лицо худощавое, губы тонкие, рот небольшой. Возраст Вики точно определить не могла, но ей показалась, что он чуть старшее ее. Хотя, возможно, была в этом виновата одежда: строгий костюм, черное пальто, вычищенные ботинки.

– Позвольте вас познакомить, – снова влез Максим. – Виктория, это Кабан. Кабан, это Виктория.

Ни Кабан, ни Вики не сказали ни слова. Она уставилась на него, как на памятник. Он тоже смотрел ей прямо в глаза. Тут он подался вперед, надеясь, возможно поцеловать ее. Но Вики быстро опустила голову и попятилась назад.

– Что вам нужно? – тут же спросила она.

– Я…, – неуверенно заговорил Кабан, – я…

Голос его был мягкий, обнимающий. Так звучит валторна.

– Ты ему понравилась вчера. И он хочет повторить. Да, и я не прочь, – снова влез Максим. – Мы все не прочь, – добавил он усмехаясь.

– Тебе обязательно нужно говорить, чтобы ты понял, что здесь лишний, – огрызнулся Кабан.

– Ой, какие мы нежные…

Кабан резко развернулся в сторону Максима и тот сразу залепетал: «Да, ладно, ладно. Я понял».

– Кабан – это кличка. А зовут меня Ярослав. Друзья зовут Яриком, Славой или Кабаном, как вы уже слышали. Можете называть меня, как угодно.

Вики кивнула, повернулась и пошла домой. Он проследовал за ней и поравнявшись спросил: «Позвольте вас проводить?».

– Если вам хочется, – несмело и очень тихо ответила Вики.

Всю дорогу они шли молча. Он не пытался взять за руку или заглянуть в глаза. Кабан шел, смотря прямо впереди себя.

Вики же, напротив, старалась подсмотреть, подглядеть что-то в нем.

Что ее больше всего удивило: несмотря на молчание и отсутствие всякого физического контакта, они шли, как одно целое. Тишина их не разъединяла, напротив, она соединяла их, как клей соединяет два листа бумаги.

– Это мой дом, – сказала Вики, когда они подошли к ее парадной.

– Виктория, я считаю, что мы не случайно встретились. Вы мне нравитесь, и я хочу развивать наши отношения, – заявил он.