Федор Московцев - Он украл мои сны
– Ничего не знаю, – спокойно возразил Андрей. – Мне она выкладывает всё как есть. Может вы её плохо просите.
– Так это с вами она послушная, скажите ей, напишите приказ, чтобы она дала нам свои наработки. А то что получается, все сотрудники ходят на собрания, отчитываются, одна Ирина обособилась и ведет себя как обособленное подразделение, как говорится.
Завязался спор (впервые Андрею открыто возражал его наймит, обычно после двух трех замечаний народ опускал голову и покорно солашался со всем, что скажут), и Иосифу Григорьевичу пришлось вмешаться – поджимало время, а еще надо работать основную работу, впереди доклад у Шарифулина.
– Ну так что, товарищ генерал, вы как специалист, напишите инструкцию по приручению «кошек, которые гуляют сами по себе», – сказал он весело, обращаясь к Андрею, и Паперно с Расторгуевым как по команде заулыбались и принялись наперебой шутить.
Одного еле заметного кивка старого седого полковника в сторону двери было достаточно, чтобы они, быстренько собрав свои вещи, выскользнули из кабинета.
И сегодня Иосиф Григорьевич намеренно позвал сюда этих клоунов, Паперно с Расторгуевым, с садистским желанием унизить Разгона, показать, что он тут в Волгограде не нужен.
Молча приняв от Андрея 150 тысяч, ежемесяный платёж, Иосиф Григорьевич поставил отметку в гроссбухе, в котором вёл учет всех курируемых им фирм, затем, положив в тумбочку и деньги, и журнал учета, строго произнёс:
– Вброшу-ка я горчинку, а то всё слишком хорошо у тебя складывается…
Выдержав тягостную паузу, продолжил:
– Полковник Громыко из областного УВД, наш, рукопожатный милиционер, отправляется на отдых, и ему нужно…
Внимательно посмотрев на небольшой кожаный портфельчик от Kenzo, который Андрей положил перед собой на стол, Иосиф Григорьевич докончил мысль:
– Давай-ка сто тысяч!
Андрей не пошевелился, он ждал каких-то разъяснений. Но Иосиф Григорьевич, хоть и чувствовал, что надо что-то пояснить, мол, это нужный нам человек, которого надо поддержать, ибо от него многое зависит, и так далее, – всё это необходимо было сказать ради элементарного уважения к своему партнеру, но этого не прозвучало (на самом деле никакого Громыко в помине не существовало, Иосиф Григорьевич сам был величиной и самостоятельно улаживал все вопросы без чьей бы то ни было помощи).
После того, как Андрей, не выдержав молчаливого давления, раскошелился, Иосиф Григорьевич, самодовольно заметив: «Ловко же я просветил твой кошелёчек!», вдруг развеселился:
– Ладно, не жадничай, ибо сказано: что ты спрятал, то пропало, что ты отдал – то твоё!..
Широко улыбаясь, старый седой полковник продолжил:
– Представляешь, купил Мицубиси Пинин – ну знаешь, джипик такой, самый маленький из модельного ряда джипов Мицубиси, симпатичная коробчонка, довольно практичный: прочный несущий кузов с подрамником, полностью независимые пружинные подвески, впереди стойки McPherson на треугольных поперечных рычагах, сзади многорычажная система. Купил сыну, а он чегой-то застеснялся, не могу, говорит, для меня слишком шикарно. Пришлось брать ему легковушку – Лансера. Ну ничего, у меня есть кого посадить за руль серебристого Пининчика…
Далее последовали заверения дружбы: «Моя задача остается прежней: сопутствовать в твоих исканиях, улавливать твой успех… Быть другом твоему другу, и недругом твоему недругу», и пожелания всяческих успехов.
Перед уходом, прежде выйти из кабинета, Андрей украдкой посмотрел на такого помолодевшего старого седого полковника. Вампиры, они вообще сильнее всех живых.
Несколько минут спустя, когда озадаченный Андрей удалился, Иосиф Григорьевич, раскачиваясь в кресле, подумал, глядя в коридор (дверь, как обычно, была полуприкрыта):
«Сиял ты долго, да… Но ничего, сколько ни сверкай, потускнеешь, и скоро… Так подсказывает разум. Когда хочешь достигнуть вершины крутой горы, подымайся медленно по тропе, нельзя гнать коня по скале, непременно свалишься… Давно хотел дать тебе совет, мой юный друг: если, правда, затеял в одном котле сварить рыбу, мясо и лакомства; раньше, попробуй сам, потом угощай друзей… Что? Есть примеры, когда управляют сразу несколькими бизнесами? Да, есть, но это называется «разумное управление сразу несколькими бизнесами», а у тебя это называется «распыление по многим фронтам»… плюс интрижки на работе».
Так мысленно разговаривал старый седой полковник с союзником, в одночасье превратившимся во врага.
Глава 165
С Ириной встретились у входа в кардиоцентр. Она вышла навстречу, узнав что Андрей едет в офис. Быстро доложила, как продвигаются её проекты, показала свои бумаги, он всё одобрил, подписал где нужно. Ей позвонили на трубку, одновременно с этим к воротам подъехало такси, и она заторопилась.
– Подожди, – Андрей стал её останавливать, – твоя зарплата! У меня было с собой из Питера, но этот разводила, святой Иосиф, меня только что ограбил!..
Окончание фразы содержало столько непристойностей и так громко было сказано, что даже вышедший покурить охранник удивленно уставился.
– Что случилось? – помахав таксисту, Ирина повернулась к Андрею.
Он рассказал, что Иосиф Григорьевич как-то странно себя ведёт – зачем-то позвал Паперно с Расторгуевым на встречу, которая должна происходить строго тет-а-тет, потом стряс сто тысяч на какого-то мифического полковника Громыко.
– Ничего тут странного нет, он хочет забрать твой бизнес, – убежденно сказала Ирина и напомнила:
– Я же тебе говорила.
Андрей в свою очередь тоже кое-что припомнил:
– Вообще-то то же самое он говорил про тебя. Только немного другими словами.
Они немного попрепирались, потом она, посмотрев в сторону ожидавшего такси, устало сказала, что никому не отдаст свои наработки, будет работать автономно, даже не привлекая персонал для печатания документов, и отчитываться будет только перед Андреем,
– … потому что слишком до хера шпионов развелось!
Последнее было сказано нарочито громко – на улицу вышли Писарева с двумя недавно нанятыми сотрудниками, протеже Расторгуева. Они не стали подходить, а, издалека поздоровавшись, встали у ограды и закурили. Их поведение явно подчеркивало уже произошедший раскол – разногласия между сотрудниками существовали всегда, но то, что люди не подошли к прибывшему с другого города гендиректору, которого видят далеко не каждый день – это был прецедент. Всегда ведь радостно подходят, невзирая на то, сколько врагов стоит рядом.
– Ты только посмотри на эти рожи, – продолжила Ирина. – Нанял ты на свою голову Расторгуева, говорю тебе: не надо было брать людей от святого Иосифа!
– Да что значит «не надо было брать людей от святого Иосифа»!? А ты не помнишь, кто за это больше всех агитировал?! Не ты ли, дорогая моя, уговаривала меня взять «серьезных дядек», а не шелупонь с кадрового агентства?
И Андрей в который раз предложил Ирине избавиться от лишних людей – точнее ото всех, кого она сочтет лишним, и сделать так, как она хочет. Но у неё не было готового альтернативного сценария. Сколько раз это обсуждали по телефону и по электронной почте, она твердила, что знает средство, но как только дело доходит до живого обсуждения, она не имеет, что сказать. Вот и сейчас, обругав диктатора Расторгуева, она помахала ручкой, не желая ни сотрудничать с ею же взятыми людьми, ни обсуждать другие пути.
– Подожди, а деньги, я сейчас выдам из кассы! – крикнул вслед Андрей, но она отмахнулась, мол, потом.
Как только она от него отошла, к нему подлетела Писарева и забросала тысячами вопросов: когда заплатим Медлинку, у кого лучше взять перификсы, как разговаривать с Петролабом и есть ли ему замена, и так далее. Когда Андрей зашел в офис и уселся на директорской половине за своим столом, события потекли немного не по тому руслу, как было заведено годами. Обычно он просматривал сделки с кардиоцентром за период своего отсутствия в Волгограде, писал финансовый отчет для Халанского, затем шёл к нему, вручал комиссионные вместе с составленным отчетом и вёл деловые беседы. Сейчас у него с собой и денег-то не было – старый алчный полковник всё выгреб. А позвонить послать за деньгами в банк Андрей забыл.
Едва он устроился за столом, налетел народ каждый со своей рутиной, и минут сорок ему пришлось решать всякие мелкие вопросы. Затем, вспомнив про деньги, он отправил в банк бухгалтера. И еще полчаса обсуждал всякие офисные передряги, прежде чем приступить к серьёзным делам. Паперно, Расторгуев и Ермолина, словно сговорившись, грузили всякой ерундой наподобие того, в какой цвет выкрасить стены в бункере, где новый исполнительный директор вздумал оборудовать себе директорский кабинет, и какой там поставить холодильник. Закончив с мелкими бытовыми вопросами, Расторгуев затребовал себе служебную машину. Нет, он не шутил, и это Андрею не послышалось – новый исполнительный директор уже провёл маркетинг и узнал, где дешевле можно приобрести новую «Волгу».
