Валентин Холмогоров - Бумажное небо
Затем Максим решил осуществить давнюю мечту: во время очередной встречи, сопровождавшейся чтением свежих анекдотов на «Чёртовых куличках» и распитием большого количества разносортного алкоголя, он по секрету сообщил Мегазоиду, что уже давно мечтает приобрести мобильный телефон. Уже через пару дней толстяк притащил откуда-то и продал ему за полцены модную «раскладушку» StarTack, подключенную к сети Fora. К телефону прилагалась бледно-зеленая заламинированная карточка – разрешение на использование мобильника, которое должны были иметь при себе все владельцы сотовых телефонов и без которой аппарат могли запросто конфисковать менты.
На волне острого приступа приобретательства, одолевшего его одновременно со свалившимся на голову нежданным богатством, Максим прикупил длинное черное пальто, которое стал носить непременно с намотанным вокруг шеи щегольским белым шарфом, модные ботинки с острыми лакированными носами и, конечно же, не забыл обновить компьютер. А чтобы хоть как-то разнообразить досуг, записался в автошколу.
Что касается досуга, гораздо сложнее дела обстояли совсем в другой области. Дискотеки Максим не слишком любил, поскольку, во-первых, толком не умел танцевать, а во-вторых, подходящей компании для походов по клубам и кабакам у него не имелось. Брать с собой Мегазоида он стеснялся: толстяк был вечно грязным, пил как буйвол, а напившись, вел себя крайне вызывающе. Вместе с тем дискотеки являли собою место средоточия симпатичных девчонок, и с кем-нибудь из них Максим не терял надежды однажды завязать тесное и продолжительное знакомство. Правда, о чем с ними разговаривать, он решительно не представлял: в компах девчонки, как правило, не разбирались совершенно, а остальные темы были малоинтересны ему самому.
В конце концов проблема решилась сама собой: однажды Максим притащил на тусовку своего институтского приятеля Марата, и тот быстро освоился в их странном сообществе. По крайней мере, Мегазоид благодушно принял его за своего, поскольку тот, во-первых, немного шарил в программировании, застал эпоху BBS и к тому же мог поглощать «Черную смерть» из крупной посуды практически не морщась, что сделало его лучшим другом Мегазоида в автоматическом режиме. Марат постоянно носил одну и ту же черную куртку со стилизованной надписью «No Fear» на спине, за что и получил в награду звучное прозвище Нофер. Вот его-то и брал с собою в ночные клубы Максим, благо Нофер хотя бы не распугивал девиц своей экстравагантной внешностью.
В ЛДМ или «Фантом» они обычно выдвигались на такси, когда над городом начинали сгущаться влажные сумерки. Миновав строгую охрану и бдительный фейс-контроль на входе, занимали место за барным столиком, вблизи плещущего разноцветными огнями, пульсирующего басами танцпола, и заказывали алкоголь. Нофер периодически нырял в колышущийся человеческими силуэтами полумрак и спустя какое-то время выбирался оттуда в сопровождении нескольких девиц в вызывающих модных лосинах. В их своеобразном тандеме Марат добровольно принял на себя роль «добытчика самочек», Максим же финансировал эти мероприятия, выступая в образе скучающего мецената. Денег он не жалел: их стало много.
Особый кайф он испытывал, прикуривая «Мальборо» от свернутой в трубочку десятидолларовой банкноты: этот почерпнутый в каком-то дешевом боевике жест неизменно оказывал на девочек в лосинах мощное парализующее воздействие. В качестве контрольного выстрела навылет использовалось мартини со льдом, после нескольких бокалов которого девиц можно было укладывать в подходящую тару и везти куда угодно. Однако сколь-либо серьезные отношения с ними у Максима никак не завязывались: клубные девушки в большинстве своем могли вести длительные и крайне содержательные беседы лишь о шмотках, тусовках и концертах, путали косинус и коитус, лингвистику и кунилингус, и в целом не будили в душе Максима каких-либо серьезных чувств. «Отсутствие интеллекта невозможно компенсировать третьим размером», – говорил он.
Нофер смотрел на своего приятеля с непониманием и возражал: «Трахать мозг девушкам из ночного клуба – негуманно, а для иных целей отсутствие данного, несомненно, крайне важного и полезного органа – совсем не помеха».
Существовала и еще одна причина, заставлявшая Максима вновь и вновь надевать свое черное пальто, когда за окнами зажигались вечерние огни. Ведя разгульную и безбашенную клубную жизнь, он не просто чувствовал себя на вершине мира, он ощущал себя частью мощного и тайного преступного клана, протянувшего свои щупальца сквозь моря и континенты – почти такого же, какие показывали по телевизору пару лет назад в криминальном сериале «Спрут». Главный герой этой ленты, комиссар Катани в исполнении седовласого мачо Микеле Плачидо, был ему, безусловно, симпатичен, однако гораздо сильнее Максиму нравились его извечные враги, итальянские мафиози. Вот они-то казались ему по-настоящему крутыми парнями.
Система, которую он успешно построил вместе с Мегазоидом, генерировала постоянный доход, и Максим начал уже понемногу задумываться над расширением бизнеса, для чего планировал в скором будущем передать рутинный контроль над сетью взломанных серверов быстро набирающемуся опыта Ноферу, благо тот проявлял способности не только в склеивании блондинок. Максим уже видел в своих мечтах, как, однажды разбогатев, купит себе особняк где-нибудь на Мальдивах, всенепременно с бассейном, возле которого будет загорать в шезлонге с запотевшим бокалом белого вина.
Но самое главное – Максим чувствовал, что, когда он входит в бар или бредет по улице в своем модном прикиде, лениво поигрывая дорогим мобильным телефоном, которые все уважающие себя нувориши имели обыкновение носить в руке, прохожие глядят на него с некоторой завистью и даже опаской. И тогда в его душе просыпалось неведанное прежде чувство: ему до дрожи в коленях нравилось ощущать себя крутым, успешным и богатым. Мегазоид, наоборот, этого категорически не одобрял, всякий раз призывая Максима поменьше выпендриваться. «Запомни, Шельма, глубже нырнешь – дольше проживешь», – назидательно твердил он. Максим лишь усмехался в ответ, игнорируя ворчание толстяка. Он вообще не мог взять в толк, как можно жить в заваленной барахлом, воняющей плесенью и мышами конуре, зарабатывая при этом приличные деньги и не получая в обмен на них никакого удовольствия от жизни. Это было выше его понимания. Зато Марат полностью разделял его взгляды на жизнь, и потому Максим вскоре сблизился с ним настолько, что стал считать его своим лучшим и единственным другом.
– Куда поедем сегодня? – чуть пригнувшись, чтобы обмануть бьющие по ушам басы, прокричал Нофер.
Они вновь сидели в баре ЛДМ, в полумраке которого бесновалась очередная дискотека. Рядом, призывно хлопая накрашенными ресницами, вальяжно расселись две девицы, которых Марат подцепил где-то пару минут назад. Одна из них показалась Максиму чересчур пышненькой, а вот другая, с длинными каштановыми волосами и ладной фигуркой, была вполне себе ничего.
– Тачку поймаем да ко мне на хату ломанемся, – пожал плечами он, – или у тебя другие идеи?
– Да не, – сразу же согласился Нофер, – только сначала давай в магаз тут где-нибудь завернем, шампусика купим.
– Замётано, – кивнул Максим.
Пройдя по вестибюлю, представлявшему собой обширный зимний сад, в тени которого прятались развесистые папоротники, журчал фонтан и торчали из керамзита мохнатые стволы пальм, они оделись в гардеробе и вышли на улицу. В подтаявших лужах колыхался бледный блеск фонарей, было свежо и пустынно. Круглосуточные магазины здесь, на Петроградке, имелись в достатке, потому Максим уверенно направился в сторону проспекта, навстречу приветливому свету ночных витрин и приглушенной музыке, доносившейся из дверей полуночных заведений.
Одна из девиц, как раз та, на которую он положил глаз еще в баре, деловито взяла его под руку, прильнула теплым бедром. Как, бишь, ее зовут?.. Имя девушки начисто вылетело из головы, да впрочем и черт с ним, с именем.
Где-то невдалеке, в ночной тишине, оглушительно захлопали петарды: судя по всему, в одном из близлежащих кабаков кто-то с размахом отмечал очередной праздник. Пиротехнику стали уже понемногу завозить в страну из Китая, но здесь, в Питере, она все еще была в новинку, потому Максим, чуть замедлив шаг, по-детски задрал голову ввысь, чтобы не пропустить диковинное зрелище. Однако взлетающих к тусклым звездам разноцветных огней, оставляющих за собою рваные дымные росчерки, он не приметил. А свернув за угол, понял, почему.
Труп лежал посреди тротуара, широко раскинув руки и уставившись в пустоту удивленными глазами. По асфальту растекалась густая красная клякса, темная, почти черная по краям и ярко-алая в центре. Кровь неторопливо прокладывала себе путь меж выступами тротуара, растекалась широкими ручейками, вбирая в себя разбросанные повсюду сигаретные бычки и прочий мелкий мусор, смешивалась с темной стылой водой в черных лужах и растворялась в дрожащем свете фонарей.
