Дочь Лунной богини - Сью Линн Тань
Я медленно протянула ему на ладони печать. Из лапы Длинного Дракона вырвался свет и окутал металлическую фигурку. Она проплыла по воздуху и вскоре оказалась в когтистой лапе. На морде дракона расплылась довольная улыбка, а через мгновение он взмыл в ночное небо.
Вэньчжи молча проводил взглядом уменьшающийся силуэт. Он был недоволен моим решением? Конечно, я не могла похвастаться таким богатым опытом, как у него, но привыкла доверять своей интуиции.
Я коснулась его рукава:
— Он вернется.
— С чего такая уверенность?
— Потому что я мудра не по годам, — пошутила я, пытаясь скрыть растущие сомнения.
Вэньчжи громко и раскатисто рассмеялся.
— С этим не поспоришь. Хотя ты слишком молода для бессмертной, — многозначительно добавил он.
— Так расскажи мне, старец, что ты имел в виду, сказав, что лук меня выбрал? — с улыбкой попросила я. — И почему не упоминал об этом раньше?
Вэньчжи чуть подался вперед и заправил выбившуюся прядь мне за ухо, задержав руку у моего лица на пару мгновений.
— Я прочитал об этом в библиотеке Восточного моря, но не обратил особого внимания, ведь казалось вполне очевидным, что лук сам сделал свой выбор.
— Я этого не поняла, — призналась я. — Просто подумала, что между нами возникла связь из-за того, что я первой прикоснулась к нему за долгое время. И стала его хранителем.
— Мне следовало рассказать тебе все, но это постоянно вылетало у меня из головы. Но от слов дракона, видимо, память прояснилась, — усмехнувшись, добавил он.
— Ты узнал что-то еще? — поинтересовалась я.
— Только то, что лук Нефритового дракона выбирает себе только одного хозяина. Но я сомневался, правда ли это. — На его лице появилось задумчивое выражение. — Судя по реакции Длинного Дракона, да.
— Я никогда раньше не слышал о таком луке, — подойдя к нам, сказал Ливей. — Что, наверное, и неудивительно, ведь мы практически ничего не знаем о драконах. Могу я его подержать? — спросил он и протянул руку.
Я даже не успела обдумать вопрос, как лук протестующе задрожал в ладони.
Опустив ладонь, Ливей покачал головой.
— Я все понял и больше не буду даже пытаться.
Затем потянулось долгое ожидание. За это время небо почернело, и последние остатки тепла развеялись в воздухе. Я устала стоять, поэтому опустилась на землю и обхватила колени руками. Неужели я ошиблась, поверив Длинному Дракону? Неужели не стоило надеяться на их честь? Я старательно отводила взгляд от Вэньчжи. Конечно, он не стал бы злорадствовать и упрекать меня, но я понимала, что разочаровала его. А потом в голове вспыхнула мысль, от которой тело сковал ужас: «Как поступит Небесный император, если я вернусь к нему без жемчуга и печати?» Но едва совесть начала требовать от меня признать поражение, как луна и звезды исчезли с неба, словно их поглотила ночь, а не четыре силуэта парящих над нами драконов.
Когда они опустились, земля задрожала. Золотистые когти вспороли траву, хвосты хлестали воздух, длинные шеи выгибались к небу, а белые рога сверкали серебром. Ауры драконов оказались настолько мощными, что даже воздух потрескивал от их силы. И хотя братья и сестры Длинного Дракона были чуть меньшего размера, они вызывали неменьшее восхищение. Дракон с серебристой гривой сиял словно лунный свет. Второй ослеплял как солнце, а его позвоночник украшали золотистые шипы. А третий мог бы легко сойти за тень, если бы не клыки цвета слоновой кости, сверкающие в пасти словно кинжалы.
На берегу самой длинной реки в Царстве смертных Достопочтенные драконы вновь соединились. Они смотрели на меня не мигая, а в их глазах сияла вечная мудрость. Поддавшись внутреннему порыву, я опустилась на колени и склонилась вперед, пока лоб не прижался к траве.
«Мы благодарны за освобождение и возможность вновь ощутить ветер, — загудел голос Длинного Дракона у меня в голове. — Жизнь снова обрела смысл. — Его глаза вспыхнули, а из ноздрей потекли струйки дыма. — Но мы не хотим служить Небесному императору. И не отдадим ему свои жемчужины».
Ощущая невероятную тяжесть на сердце, я поднялась на ноги. Вэньчжи шагнул ко мне, показывая, что готов меня поддержать. Но неужели он думал, что я стану сражаться с драконами? Ни за что. И меня сдерживал не страх… хотя при желании звери легко разорвали бы любого соперника на куски. Просто это означало, что я потерпела неудачу. Мама так и останется заточенной на Луне. А все мои усилия добиться признания в Небесной империи оказались напрасны.
«Мы отдадим их тебе», — вновь зазвучал у меня в голове голос Длинного Дракона.
— Что? Почему? — недоверчиво воскликнула я, не сомневаясь, что ослышалась, хотя заметила краем глаза, как Ливей и Вэньчжи повернулись ко мне.
Длинный Дракон поднял голову, и его грива заколыхалась в воздухе, словно шелковое пламя.
«Давным-давно, когда мы были еще молоды, могущественный колдун украл нашу духовную сущность. От верной гибели нас уберег один храбрец. Но мы настолько ослабли, что вряд ли смогли бы принять свою сущность, поэтому воин привязал ее к четырем жемчужинам. А мы поклялись ему в верности. Перед тем как покинуть Восточное море, он отдал жемчужины нам, но мы пообещали, что по первому слову вернем их ему. Или тому, кто займет его место. — Длинный Дракон замолчал на мгновение. — Он всегда носил при себе лук Нефритового дракона. А сейчас оружие выбрало тебя».
Услышанное никак не укладывалось в голове. Да, этот лук — очень мощное оружие, но кто мог подумать, что он почитается даже драконами. И что я стану его законным владельцем. А драконы признают меня…
— Но не я же спасла вас, — нерешительно сказала я. — И ничего не знаю о том бессмертном. Да и мои родители из Царства смертных.
«Титулы передаются по наследству, талант может перейти от родителей к детям, но истинное величие скрывается внутри, — возразил Длинный Дракон. — Лук не просто так выбрал тебя. Возможно, ты этого еще не осознаешь и истинная причина откроется тебе, когда развеются тучи. Но мы обязаны исполнить свою клятву. Мы уважаем выбор лука и отдадим наши жемчужины, если таково твое желание».
Длинный Дракон пристально посмотрел на меня золотистыми глазами.
«Ты должна знать кое-что еще. Если примешь наш дар, то обязана дать нам клятву, как это сделал храбрый воин: никогда не заставлять нас действовать вопреки желаниям, а также защищать нашу честь и свободу. Мы — создания мира и не станем
