Начать жизнь заново - Лана Кинлем
С ребятами мы теперь встречались изредка. Лола нашла работу и пропадала там. Хоть для Кутилы это было достаточно странно, о чем мне и сказал Ричи, но я знал, что пока эта чертовка чем-то действительно увлечена, она будет лучшей в своем деле. Оставалось только надеяться, что это увлечение не станет мимолетной блажью. Юпитер уехал по каким-то загадочным, как и он сам, делам в Нидерланды. Когда он вернется, мы не знали. Но периодически он отписывался, что жив и пока еще на свободе.
Том с Джеем периодически забегали в гости. Пират наконец, после перебежек от одной работы к другой, устроился программистом в престижную фирму. Его радости не было видно никакого предела, он с ходу передумал быть черным хакером, решив посвятить свои немалые знания на пользу миру. В очередной раз я был оглушен его бешеным восторгом, но всё же был искренне рад за него.
Через пару месяцев Том уехал в Онтарио, тоже найдя себе какое-то место. Конечно, мы общались с ним почти всё время в социальных сетях, но времени для встреч у всех поубавилось. Остались лишь постоянные и вечные, как само мироздание, обещания обязательно собраться всей толпой в ближайшее время. Это и называлось взрослой жизнью, верно?
Лилия с Розой объявились спустя еще месяц после отъезда Тома. Они куда-то пропали с тех пор, как вернулись из Торонто, после того, как помогли мне упрятать Моргана за решетку. Я успел испугаться, что обидел их чем-то.
Но оказалось, что подруги тоже были заняты поисками заработка. Мы просидели с ними почти всю ночь в знакомом клубе, впервые без алкоголя и наркотиков. Чувство от возвращения в это место было довольно странным и смазанным, но лишь поначалу. Девочки рассказывали, что открыли свое дело. Какое именно дело я не стал углубляться и спрашивать. Оно в любом случае было связано с тем, чем подруги занимались до этого, и я не был уверен, что хочу знать эти детали.
Веселило меня больше не это во встрече с Лилией и Розой. Мы просидели до утра, разойдясь, уже когда землю мягко окутал рассвет, но за все эти часы они ни разу даже не посмотрели в сторону Ричи, который сидел со мной рядом. Я, не выдержав, даже признался им, что коварный замысел моего друга раскрыт, и я всё знаю. На что Роза лишь пожала плечами, а Лилия равнодушно спросила: «И что?»
Они игнорировали его до последнего, а после того, как мы распрощались, я еще долго откровенно ржал над скептичным выражением лица Ричарда, который молча покачивал головой.
— Как думаешь, чем ты им так не угодил, а? — кое-как отсмеявшись, спросил я уже дома.
Ричи пожал плечами.
— Женский мозг — это инопланетная не поддающаяся изучению субстанция, извечно меняющая форму и не приемлющая ни единого аргумента. Он мог просто внезапно решить, что игнорировать факт моего существования — потрясающая идея. Это, впрочем, не значит, что женский мозг не может изменить это навечно единожды принятое решение. Так что если одна из них завтра внезапно захочет за меня замуж и кучу детей, это совсем не будет удивительным, — абсолютно ровным тоном произнес парень эту высокопарную речь, деловито взбивая яйцо в миске.
Меня снова надолго сложило пополам, я уже давно так много не смеялся, хотя стоит признаться, что научился этому заново.
— Все-таки ты сексист, — весело заметил я.
— Слова про женский мозг принадлежат моей матери, — фыркнул Ричи. — А я склонен был ей верить в этих вопросах. Зато у меня никогда не было проблем с девушками, и я никогда с ними не ссорился. Потому что в этом нет никакого смысла. Помоги мне, хватит ржать, — бросил друг, глянув на меня через плечо, но я успел увидеть улыбку на его губах.
Пара лесбиянок уехала на следующий день. Куда они поехали, я не стал спрашивать, а они обещали как-нибудь еще приехать в скором времени.
Я вернулся в простоту и скуку однообразных будней. Никогда бы не подумал, что буду так радоваться рутине, но после всех безбашенных событий моей жизни, ясность и уверенность в завтрашнем дне делала меня счастливым. К тому же у моих друзей жизнь тоже налаживалась, и это успокаивало и вдохновляло.
Я определенно был счастлив.
***
В начале сентября объявилась Эмили.
— Привет, Оливер, — радостно приветствовали меня с того конца провода, когда я взял трубку. — Это Эмили, узнал? Слушай, может быть встретимся? Скажи, куда подъехать, есть новости.
Я вздохнул, дожидаясь, когда кончится этот запал — Эмили трещала без остановки. Махнув коллегам, я не спеша вышел на улицу, усевшись на скамейке.
— Эми, откуда у тебя мой номер? — спросил я, перебив девушку.
Я не был удивлен, не злился и не был раздосадован. Словно знал, что когда-нибудь это случится. Я уже ждал кучу отговорок вроде «нашла через знакомых», или «спросила у твоих коллег». Я заранее знал, что это будет ложью, потому что не оставил ни единой зацепки в Чикаго, чтобы хоть кто-то смог меня найти. Жизнь за короткое время научила меня перестраховываться. Но Эмили меня поразила.
— Когда мы с тобой сидели в кафе, и ты ушел еще взять кофе, я взяла твой телефон и позвонила сама себе. Я конечно не была уверена, сменишь ты номер или нет, но подумала, что пригодится. И пригодился, мне правда есть, что рассказать. Если ты не против, конечно, — снова протараторила она.
Я ответил не сразу. Ожидая чего угодно от бывшей коллеги, я совершенно не ждал от нее только одного — искренности. Но казалось, она просто хочет передать мне последние сплетни, словно я ее давешняя подружка. Я прекрасно понимал, что скорее всего речь пойдет о Моргане. Эта тема была единственной, которая связывала меня и Эмили, и я предполагал, что я тоже остался единственным, с кем она могла это обсудить. Мы оба понимали, о чем речь, даже не говоря об этом вслух.
— А по телефону нельзя? — наконец спросил я.
Не то чтобы я не хотел видеть эту девушку, или раскрывать ей, где я живу. Я задавался вопросом, а нужно ли мне знать то, что она хотела рассказать. Действительно ли я хочу снова слышать об этом человеке. И я искренне собирался отказаться от этой встречи,
