Альма-матер - Максим Эдуардович Шарапов
– Привет!
– Привет, Кирюша! Чего дверь не открываешь? Я знаю, что ты дома!
– Да я, – замялся Кирилл Эдуардович, – в ванной был. Не слышал.
– Ну теперь услышал? Давай открывай!
Кирилл Эдуардович отключил телефон, поднялся с кресла и пошел открывать, жалея, что вместо видений к нему пожаловали незваные гости.
Светлана ворвалась в открывшуюся дверь и сразу же заговорила, задвигалась.
– Проезжала мимо, смотрю в окне свет горит. Значит, дома! – Она поцеловала его в щеку. – Подумала, сидит один. Грустный, голодный. – Она поставила на пол два пакета. – И решила спасти твой вечер! Зашла в магазин, всё купила и сейчас буду тебя кормить. – Я Иркины тапки надену? Она же их не забрала, наверное. – Светлана уже открыла шкаф и достала тапки сбежавшей жены. – Ты мне не рад, что ли?
– Ну почему же, – Кирилл Эдуардович попробовал улыбнуться. – Просто очень неожиданно.
– Ты же сам говоришь – самые лучшие встречи всегда спонтанные. Так что радуйся и отнеси пакеты на кухню. – Она поправила волосы перед зеркалом в прихожей и по-хозяйски заглянула в гостиную. – Да ты уже выпиваешь! Кирилл, – она укоризненно посмотрела на него, – нельзя пить одному! Это верный признак начинающегося алкоголизма. Я понимаю, тебе сейчас нелегко, но ты хотя бы друзей приглашай! И я всегда разделю твои переживания.
Кирилл Эдуардович с пакетами в руках стоял у двери в гостиную.
– Ну что ты там встал! Заходи, не стесняйся! – расхохоталась Светлана. – Раз уж ты в комнате решил ужинать, давай здесь и продолжим. Ты какое вино пьёшь? – она взглянула на бутылку. – Отлично! Я тоже купила красного.
Кирилл Эдуардович машинально выкладывал на стол закуски, на которые не поскупилась Светлана.
– Сколько же ты всего накупила, Света. Мне этого и за неделю не съесть.
– Ничего, я помогу. – Она оторвалась от банки с красной икрой, которую собиралась превращать в бутерброды, и опять поцеловала его в щеку.
На следующее утро Кирилл Эдуардович открыл глаза в начале одиннадцатого и очень обрадовался, что проснулся один. Света уехала уже ночью, ужасно злая и обиженная на дурака Кирюшу.
– Только сумасшедшие придурки отказываются от своего счастья, которое само к ним приходит, да ещё икру с вином приносит! – бросила она ему перед тем, как громко хлопнуть входной дверью.
– А я и есть сумасшедший, – произнёс Кирилл Эдуардович в закрытую дверь.
После развода Кирюши Светлана почему-то решила, что должна непременно устроить его личную жизнь. И не с кем-нибудь, а именно с собой. Со стороны Кирилл Эдуардович и правда мог показаться одиноким и брошенным. Жена в свои сорок два года влюбилась в другого мужчину и ушла, не испугавшись любых перемен. Это было неприятно, но даже взрослый сын обрадовался, что родители наконец-то перестанут ссориться.
Заводить отношения с подругой бывшей жены Кирилл Эдуардович считал ужасной пошлостью, достойной только дешёвых телевизионных сериалов, о чём вчера честно сказал Светлане после второй бутылки вина и бутербродов с икрой. Это искреннее признание вызвало целый вихрь эмоций, в котором закружились и слёзы, и крики, и упреки в неблагодарности. Но, оставшись один, Кирилл Эдуардович испытал блаженное умиротворение и пожалел только о том, что его эксперимент безрезультатно провалился.
Через три дня, выспавшийся и чисто выбритый, Кирилл Эдуардович шагал по аллее от метро Фрунзенская в сторону своего университета, где через полчаса начиналась его лекция. Настроение было неожиданно хорошим, хотя конкретных поводов для этого, казалось, и не было.
– Здравствуйте! – его обогнали двое парней.
– Доброе утро! – ответил Кирилл Эдуардович, узнав своих студентов.
– Привет! – раздалось с другой стороны, и, повернувшись, Кирилл Эдуардович с удивлением увидел своего студенческого друга Михаила.
– Миша, ты здесь откуда?!
– Соскучился по альма-матер!
– Я очень рад тебя видеть. – Кирилл Эдуардович замедлил шаг. – Дай обниму!
– Мужик, ты обалдел! Нетрадиционный, что ли?!
Кирилл Эдуардович ошарашенно смотрел на усатого дядьку лет шестидесяти в кожаной куртке и кепке.
– Нет, я вполне традиционный.
– Так что ж ты лезешь тогда?!
– Извините, я просто обознался.
– Обознался он, – недовольно пробурчал мужик. – А вроде трезвый ещё.
Усатый отвернулся и стал удаляться. На ходу он несколько раз обернулся, словно опасаясь, что его могут преследовать.
Кирилл Эдуардович отошёл к краю аллеи и сделал вид, что завязывает шнурок на ботинке. Огляделся по сторонам: люди шли мимо, не обращая на него никакого внимания. Кирилл Эдуардович немного отдышался и побрёл к университету. И почти сразу же рядом опять возник Михаил.
– Ну и на кой чёрт ты это вытворяешь? – негромко спросил Кирилл Эдуардович.
– Да классно же вышло! – Миша еле сдерживал смех. – Я был уверен, что тебе понравится! Ты же всегда любил поржать! Или забыл, как ты своим идиотским хохотом срывал занятия на первых курсах? Тебя считали придурковатым подростком и выгоняли с семинаров. Я вообще удивляюсь, как тебя преподавать-то взяли? Ты же, наверное, на всех лекциях хохочешь сам с собою!
– Хватит меня воспитывать, а?! Ты же со мной вместе и ржал.
– Но выгоняли тебя!
– И зачем вот так являться! Позвонить не мог или написать? Встретились бы нормально.
– Да когда мы последний раз встречались? Ты хоть помнишь? А я тебе скажу – это было прошлым летом.
– Ну знаешь, ты сам виноват! Из дома тебя не вытащишь, вечно какие-то отговорки.
– А ты попробуй. – примирительно сказал Миша. – Ладно, скажи мне лучше, почему ты Светку три дня назад выгнал? Симпатичная же девчонка.
– Не хочу я с ней ничего! Зачем мне это?
– Ну как зачем?!! Ты свободный, ещё не старый мужчина, она не связанная штампом в паспорте милейшая женщина. Почему бы и нет? Ты же традиционный парень, как недавно признался случайному прохожему!
Михаил захохотал, и Кирилл Эдуардович, на мгновение забыв, что беседует с собственной галлюцинацией, прошипел:
– Что ты ржёшь как сумасшедший!
– Я?! Я сумасшедший?! – Миша захохотал ещё громче. – Не волнуйся, никто, кроме тебя, не слышит! А хочешь, я скажу, почему ты не стал спать со Светкой? Даже если не захочешь, скажу: ты запал на свою студентку!
– Ничего я не запал!
– Запал, запал! Я же тебя знаю лучше, чем ты сам. Она напомнила тебе первую любовь. Она вроде и не похожа совсем, но какое-то общее настроение, рисунок движений, интонации в улыбке. И теперь ты не знаешь, что делать с этим, неожиданно вернувшимся чувством. Только ты уже не ровесник ей, а папа!
Михаил гадко захохотал и пропал. Кирилл Эдуардович подходил к зданию университета. Справа от входа на каштане желтели широкие листья.
Кирилл
