О женщинах и соли - Габриэла Гарсиа
Сейчас, после рейда, в Майами наступает кроваво-апельсиновое утро, такое же, как и любое другое. Естественно, она все еще в Майами. Эти улицы текут у нее в крови, со всем своим пастельным одноэтажным провинциальным запустением, тропическим шиком в каждом вялотекущем мгновении, где каждое бетонное бунгало — воплощение своего рода американской мечты, и неважно, насколько грабительской была ипотека. Ни один другой город так не отзывается в ней домом. Просто еще один день в еще одном доме, практически неотличимом от того, который она делила с Марио, только Марио здесь нет.
Джанетт ставит ноутбук на кухонный стол у окна. Отсюда видно дом соседки. Весь день она сидит в наушниках и слушает, как психиатр классифицирует пациентов по номеру социального страхования и типу заболевания. Обсессивно-компульсивное расстройство. Гипомания. Шизотипическое расстройство личности, смежное с генерализованной социофобией. Она увлеченно печатает, время от времени ставя запись на паузу, чтобы сверить правописание и учетные шифры с ДСР[23]. Она думает, что нужно заказать новое издание. Она разогревает в микроволновке диетические полуфабрикатные фрикадельки под пармезаном с гарниром из нарезанных соломкой овощей. Она курит сигарету за сигаретой, хотя ее спонсор настаивал, чтобы она бросила, потому что «от зависимости от любого вещества или препарата полшага до рецидива». Можно подумать, кто-то не курит после завязки. За окном опускается тишина, машины одна за другой, как костяшки домино, отъезжают от домов, пока на улице не остается ни одной, кроме машины Джанетт. Шелестят редкие деревья. Случайно мелькнет ящерица или птица. Никаких признаков соседки. Никаких признаков того, что прошлой ночью здесь произошло что-то необычное.
К вечеру Джанетт закончила расшифровку записи и отправила текст по электронной почте в агентство временной занятости. Она готовится к ужину, шарит по морозилке, напевает что-то из топ-40 — Рианну, Бейонсе или Адель. Мельком замечает, как к соседскому дому подъезжает машина. Из машины выходит дочь соседки, водитель делает разворот в тупичке и отъезжает от дома. Джанетт подумывает о том, чтобы выбежать и остановить машину. Объяснить, что мамы девочки нет дома. Но она застывает в нерешительности, мысленно взвешивая дальнейшие действия, не понимая свою роль в этой истории. Она выглядывает в окно. Девочка стоит перед соседской дверью в фиолетовых легинсах и поло в цветочек. Обеими руками она держит розовый рюкзак. Смотрит на дверь. Стучит. Снова смотрит. Снова стучит. Девочка смотрит по сторонам, и задерживает взгляд на кухонном окне Джанетт. Они смотрят друг на друга.
* * *
А что ей делать? Холодная трава хрустит под босыми ногами. Порывами налетает морской бриз, шебуршит в пальмах. У девочки на лице — выражение не то робкого интереса, не то тревоги, а может, и того, и другого сразу, когда Джанетт подходит к ней и приглашает в свой дом. Девочка выглядит нерешительно, хмурится, когда Джанетт приседает перед ней на колени.
— Это только пока мы не найдем твою маму, ладно? Ты знаешь, где она?
— Нет.
— Кто тебя подвез?
— Джесс.
— Ты знаешь, как позвонить Джесс?
— Нет.
— Ты знаешь, как позвонить твоей маме? У тебя есть номер ее мобильного?
— У нее нет мобильного. У меня есть обычный, домашний номер.
— А кому-то из твоих родственников мы можем позвонить?
— Нет.
— Нет — в смысле, ты не знаешь их номеров? А как их зовут, знаешь?
— Нет.
— Может, у тебя есть тетя или дядя? Бабушка?
— Они живут в Сальвадоре.
— Ладно, хорошо. Тогда пойдем в дом. А пока мы будем искать твою маму, я приготовлю тебе что-нибудь поесть, договорились?
Девочка колеблется, но затем берет протянутую Джанетт руку. Она послушно идет за Джанетт в дом, где плюхается на кухонный стул и ставит рюкзак на пол. Она болтает ногами и молчит, теребя оборку на тенниске.
— Любишь жареные пирожки?
— Да.
— Будешь жареные пирожки?
— Да.
— Как тебя зовут?
— Ана.
— Очень приятно, Ана, а меня — Джанетт.
— Мама умерла?
— О господи, солнышко. Нет, она не умерла.
Односложные ответы. Короткие слова. Дзынькает микроволновка. Джанетт разрезает горячий пирожок пополам, и от него валит пар. Она ставит бумажную тарелку перед Аной и предупреждает:
— Горячо.
По телевизору объявляют распродажу матрасов от такой-то фирмы на любой вкус. Огромные скидки. Небывалая экономия. Только сейчас. Джанетт собирает воедино свои бредовые фантазии: агенты иммиграционной службы арестовывают мать за использование фальшивого номера соцстрахования или за любое другое безобидное деяние, продиктованное необходимостью. Мать пытается объяснить, что у нее есть дочь, которая должна вернуться домой после…
— Скажи, а где ты была прошлой ночью?
Ана держит пирожок бумажной салфеткой и дует на начинку. Она останавливается, откладывает его на тарелку.
— У Джесс.
— Ты ночевала у нее? А почему?
Девочка смотрит на нее так, что Джанетт неожиданно становится неловко. Как будто Ана знает, что что-то не так. Как будто Ана думает, что Джанетт знает больше, чем говорит. Как будто Ана видит ее насквозь.
— Иногда я остаюсь у Джесс с ночевкой.
— Кто такая Джесс?
— Моя няня.
— Она еще придет?
— Она приходит, когда мама звонит ей и просит забрать меня из школы.
— Она заберет тебя в понедельник?
— Если мама позвонит ей.
Или: ее мать совершила серьезное преступление, и за нее взялась служба иммиграции. Мать учуяла, что повеяло неприятностями, и отправила дочку ночевать к няне. Прямо сейчас она звонит родственникам или подругам, чтобы те забрали ее к себе. С минуты на минуту кто-нибудь появится. Джанетт разочарована полярностью своих мыслей. Хорошая иммигрантка — плохая иммигрантка? Она же знает что к чему.
— Говоришь, все твои родственники живут в Сальвадоре?
— Да.
— Все твои родственники?
Ана кусает пирожок. Прожевывает. Проглатывает.
— Да, — отвечает она. — Можно мне попить воды или сока? Пожалуйста.
Джанетт открывает холодильник. Кусок заплесневелого сливочного сыра. Тертый обычный сыр. Белый кубинский хлеб. Она наливает Ане стакан воды из-под крана. Стыдится хода собственных мыслей. Разве это важно, за что загребли ее мать? Так или иначе — у нее на кухне ребенок. Так или иначе — ужасно, что она ни разу не поинтересовалась, как зовут соседку. Она протягивает Ане стакан с водой.
— Я скоро вернусь. Посиди пока тут.
Джанетт закрывает за собой дверь спальни. Она ложится на кровать и ставит ноутбук себе на
