Посреди ночи - Роксана Лим
***
– У нас трагедия, – произнесла медсестра, разгуливая по больнице. – Амели Бейкер, повесилась в собственной квартире два дня назад…
Слова, прозвучавшие из уст молоденькой медсестры, застали пациентку, прибывшую в больницу три месяца назад, врасплох. Мисс Бейкер была одной из самых лучших людей в психиатрической больнице. Она всегда ответственно относилась к своей работе и безумно любила заботиться о людях. Эта женщина многим помогла здесь, а когда пациенты выписывались, они всегда хорошо отзывались о ней. Маленькая ростом, рыжеволосая девушка с медно-карими горящими глазами. Нежный и тонкий голосок, которым она могла быстро успокоить, давал надежду на что-то лучшее в этом тусклом и мрачном месте. В первые дни пребывания в больнице, она помогла Эвии адаптироваться и однажды подарила ей блокнот, который стал её личным дневником и другом, хранившим всю боль на своих когда-то белоснежных листах.
– Ты такая талантливая, – произнесла Амели, присаживаясь рядом с Эвией и обращая внимание на рисунок в руках пациентки. – Очень красиво.
На белом листе изображена маленькая собачонка, которая всё время бегала вокруг территории больницы. Она часто подбегала к Эвии и садилась около неё, долго вглядывалась в её грустное лицо и после радостно подавала голос, стараясь развеселить девушку.
– У меня вот нет никого, но я очень люблю помогать людям и со спокойной душой отпускать их в мир, зная, что они меня, возможно, не забудут, – умиротворённо произнесла медсестра и улыбнулась.
Эвия промолчала.
– Я знаю, что произошло с тобой, – шепнула Амели, с сожалением в глазах, смотря на пациентку, которая в миг помрачнела. – Извини, я напомнила тебе об этом, но я просто хочу сказать тебе, что ты не виновата в этом. Постарайся быть сильной и пережить все невзгоды.
Медсестра поднялась со своего места и собралась уходить, но Эвия остановила её, она вскочила со скамьи и пошла вместе с ней вдоль небольшой аллеи. Медсестра улыбнулась пациентке и, мягко взяв её за руку, завернула к главному входу больницы. Мисс Бейкер стала первым человеком, заставившим недавно прибывшую пациентку выйти из собственно-построенных стен, что с каждым днём давили на неё. К сожалению, Амели была совсем одинока, ни родных, ни мужа или детей у неё не было, всю себя молодая медсестра посвящала другим, будто отдавая им частичку себя. Никто и подумать не мог, что у неё будет тяжёлая депрессия и спусковым крючком станут слова одной пожилой женщины, работавшей вместе с ней.
Эвия открыла небольшой жёлтый блокнот, который когда-то подарила Амели, и вырвала страницу, после чего подошла к медсестре, стоявшей около кабинета главного врача.
– Чего вам мисс Кингстон? – раздражённо спросила медсестра, взглянув на подошедшую к ней пациентку.
– Вы пойдёте на похороны мисс Бейкер, не могли бы вы положить это около могилы? – Эвия протянула сложенный вдвое лист медсестре, на что та раздражённым взглядом окинула протянутую ей бумагу и двумя пальцами взяла её.
Медсёстры дождались врача, и все вместе ушли на похороны. Эвия же осталась стоять в коридоре, наблюдая за уходящим персоналом. Девушка хотела пойти обратно в палату, но резкий звук рвущейся бумаги дошёл до её слуха, она обернулась и увидела, как та самая медсестра брезгливо выбрасывает белый лист в урну, что стояла около ординаторской комнаты.
– Мисс Кингстон, пожалуйста, вернитесь в свою палату, – громко произнёс доктор Финк.
***
Эвия долго всматривалась в нарисованный ею цветок, сжав в руке карандаш, она воткнула его в центр бутона и несколько раз грубо провела грифелем по бумаге, полностью закрашивая своё творение. Пусть они и не были близки друг с другом, девушка так сожалела, что не смогла тогда ничего сделать. Она даже не знает, где похоронили эту прекрасную, рано ушедшую из жизни, медсестру.
– Ты выглядишь уставшей, может пойдёшь поспишь у нас? – предложил Хьюго, на что Эвия покачала головой.
Сильная мигрень заставила её прилечь рядом с другом и прикрыть глаза. Расслабиться и уснуть, не удавалось. Девушка долго крутилась на диване, пока не легла спиной к друзьям и не провалилась в сон.
– Она изменилась, – тихо произнёс Марк, смотря на спящую подругу.
– Всё, что произошло, я имею ввиду: смерь матери и бабушки, следствие, похороны, психбольница, это сказалось на ней, – с раздражением произнёс Хьюго, смотря в светло-голубые глаза Марка, – Мне кажется, за время, проведённое в клинике, она пыталась покончить с собой, я случайно увидел на её руках шрамы. И я так виню себя за то, что не мог быть рядом с ней в минуты её неимоверной боли.
– Она старается быть сильной, – шёпотом произнёс Марк, растрёпывая свои короткие волосы. – Но теперь, стоит принять, что перед нами уже не та Эвия, которую мы знали…
Марк и Хьюго не ушли к себе в комнату, а остались рядом с подругой, уснув на небольшом диване. Тесно и жарко, никто не просыпался от этих неудобств, включённым остался телевизор, тихо игравший ночную телепрограмму. Пасмурная погода сопровождала новый день, проснувшись пораньше, девушка вновь собиралась отправиться на подработку, как вдруг ей позвонили с незнакомого номера.
– Да, – совсем тихо ответила Эвия.
– Эвия Кингстон? – спросил грубый женский голос на другом конце телефонного звонка.
– Да, это я, – громко произнесла Эвия, зайдя в ванную комнату, чтобы не разбудить мирно спавшую парочку.
– Доброе утро, я бы хотела пригласить вас на собеседование. У вас получится сегодня к двум подойти к компании «Day»? – сообщил женщина.
– Да, получится, – коротко ответила Эвия, находясь в неком удивлении от происходящего. – Я приду.
– Хорошо, у входа вас будет ждать работник нашей компании, он же проведёт вас к руководителю.
Девушка, сбросив звонок, положила руки на раковину и облокотилась на неё. Мысли о новом собеседовании не давали ей покоя. Что если её опять не возьмут? Что делать дальше? Куда идти? Некоторые её вещи находились в стирке и всё, что оставалось у девушки из одежды – светлые джинсы и тёмный свитер. Несколько раз она задавала себе вопрос, подойдёт ли эта одежда для собеседования или же лучше будет более официальный стиль. Эвия, проводив Марка и Хьюго на работу, прибралась в квартире и собрала все необходимые документы. На улицах города вновь сыро и грязно, моросил тягостный дождь. Девушка, добежав до центральной улицы города, быстрым шагом направилась к зданию, где её
