Максим Горький - Васса Железнова (Мать)
П а в е л. Оставьте меня...
В а с с а (глуше). Может, и полиция вмешается... тут - деньги! У дяди в нашем деле до ста тысяч с лишком...
С е м ё н (жене, шепчет). Ого! Вот так - ю!
В а с с а. Известно, что он их взять хотел... Видишь, как всё запутано... Тебя предупреждали - не тронь, убьёшь... а ты - нарочно... Чувствуешь свой грех?
П а в е л (бормочет). Будет! Не тяните душу... (Сообразив опасность, испугался, вскочил, смотрит на всех.) Вы... вы, родные мои... вы - не говорите! Я не хочу... что же делать, мама? Сеня?
В а с с а. Мы, конечно, будем стоять за тебя - пред людьми... А пред богом как ты оправдаешься? И вот я советую тебе, если дело это грешное кончится хорошо для тебя, - иди в монастырь...
(Все удивлены. Людмила, как слепая, идёт к свекрови и улыбается.)
Н а т а л ь я (мужу). Ой... это хорошо! Понимаешь?
П а в е л (растерянно). Я - не хочу! Что вы? Семён, я не хочу!
В а с с а (твёрже). Я дам за тебя хороший вклад, будешь ты жить там спокойно, безобидно, привыкнешь богу молиться и помолишься за нас...
П а в е л (тоскливо). Людмила... рада! Людмила - пожалей! Гляди, как со мной... (Поражён лицом жены.) Как рада... лицо-то! Мамаша - спасибо! Женили вы меня!
В а с с а. Ты сам хотел.
М и х а и л (тяжело). Да-с, вы сами!
В а с с а. Помнишь - зарезаться грозил?
Н а т а л ь я. Как же! И я помню это...
В а с с а (грозно). Ты - молчать! (Мягко, но непреклонно.) Так вот, Павел, дай обет, что идёшь в монахи... Так лучше для тебя и для всех... Никто там тебя не осмеёт, не осудит за то, что ты... некрасив собой. И я буду знать, что сын мой - в спокойном месте, в почёте живёт. Так-то. Ну, подумай... до завтра, а завтра - скажи согласие твоё.
П а в е л (жене). Погибели моей улыбаешься? Не забуду я этого!
Л ю д м и л а. Нет, Павел, я - свободе своей... (Стоя около Вассы, далеко от мужа, она, не сходя с места, опускается на колени.) Человек же ты! Есть в тебе хоть капля доброго? Отпусти меня, Павел! Отпусти, Христа ради! Помяну тебя добром, всегда... Клятву даю - думать буду о тебе с лаской в сердце... одна я, может, буду так думать о тебе! Одна, кроме матери твоей! А с тобой - не могу! Прикоснуться мне к тебе - больно... особенно после сегодня... Павел!
(Все молчат. Васса сидит, опустив голову, Анна что-то шепчет ей на ухо.)
Л ю д м и л а. Паша!.. Голубчик - отпусти же!
П а в е л (вздрогнув). Не надо... не говори так! Ну... Всё равно... Развод, что ли, там... что ж? Всё равно, видно...
(Людмила встала, подошла к нему и, не дотрагиваясь до него, поцеловала в лоб.)
П а в е л (отшатнулся). Что ты... как мёртвого! Зачем ты? Дьявол... Мать, я не пойду в монастырь, ну тебя... Пусть меня судят... Полиция и всё... врёте вы! Деньги мои чтобы забрать, ага! Дай мне мои деньги, я уеду... на край земли от вас... никогда вы не услышите обо мне, никогда! Может - богат буду, а вы - нищие, - придёте ко мне по милостину... прогнать вас велю и в окошко смотреть буду, как вас гонят... Дай мои деньги... Кончено!
В а с с а (спокойно). Денег я тебе не дам.
Н а т а л ь я (беспокойно). Как? Этого - нельзя...
П а в е л. Нет, дашь!
С е м ё н (тихо, ласково). Тут - закон!.. Наследство, мамаша!
В а с с а (вздохнув). Наследства вы - лишены. Всё отказано мне по духовной...
М и х а и л. Совершенно верно-с...
Н а т а л ь я (мужу, убито). Подделано!
В а с с а (глядя на неё). В полную и нераздельную собственность.
М и х а и л (деловито). Чему свидетелями были: отец Егор, Антип Степанов Мухоедов, известный вам, а также помещик Рыжев...
С е м ё н (убито). Мамаша... За что же нас так? Вы покажите бумагу-то... где она, бумага?
М и х а и л (доставая бумагу). Подлинная - у нотариуса, копии, числом две - вот они! Для вас... и для вас...
П а в е л (отталкивая бумагу). Не надо! Всё равно... Не верил я в свободу свою... вот - и не вышло ничего... (Задумался.) Ничего и не будет...
(Наталья плачет, закрыв лицо руками.)
В а с с а (тихо). Что же, Павел?
П а в е л (оглядываясь). Загнали в угол... Ладно... монахи не в аду, на земле живут... ну, хорошо!..
М и х а и л (успокоительно). И ещё как живут...
П а в е л (усмехаясь). Прощай, Людмила... да, ты уж простилась... Ну, из милости - поцелуй ещё.
Л ю д м и л а (подходя к нему). Только ты меня не трогай руками...
П а в е л. Не надо... Иди прочь! Дьяволы... (Бежит вон.)
В а с с а (Михаилу). Гляди за ним!.. Скорей...
М и х а и л (уходя). Заявление о смерти Прохора Ивановича разрешите сделать?
В а с с а. Давно пора! Чего ты думал?
С е м ё н (уныло). Значит, мамаша...
В а с с а (отмахиваясь от него). Ты - иди, иди! Ну, тебе ли без матери жить? Да ещё с такой дурёхой...
Н а т а л ь я (неохотно кланяясь в пояс). Простите, мамаша, коли я что...
В а с с а. Ну, ну, пошла, иди! Есть мне охота сердиться на тебя...
(Семён и Наталья ушли бесшумно, подавленные. Васса встала и пошатнулась.)
А н н а (поддержав её). Что вы? Что с вами?
В а с с а (хрипит). Воды... холодной... сердце загорелось...
(Л ю д м и л а бежит вон.)
А н н а. Измучились вы...
В а с с а (несколько оправилась). Устала... Трудно...
А н н а. Как это вы сразу - насчёт монастыря... Просто - чудо!
В а с с а. Сразу! Годы я думала - куда его ткнуть, сотни ночей не спала... Чудес - нет для нас... нет их! Сами должны всё...
Л ю д м и л а (вбегает). Нате скорее... (Васса пьёт воду.) Господи, в доме покойник, горе... а - ничего не чувствую!.. Мамаша, какая вы для меня волшебная!
В а с с а (тихо). Рада?
Л ю д м и л а. С начала буду жить...
В а с с а. Со мной живи. Найди хорошего человека, - замуж выдам. Ты найдёшь... Детей народи, а я их внуками сосчитаю... я тебя - люблю... И ты, Анна, переезжай ко мне, детей вези. Не удались сыновья... внуками жить буду... (Прислушивается.) Сад-то и не пропадёт... Забегают в нём детишки ваши... ласковые зверики... Чу? Что это? А?
А н н а. Ничего не слышно, мама!
В а с с а. Ничего? Мне послышалось... Дочки мои... много зла на мне, много греха... хоть и против никудышных людей, а всё-таки... жаль их, когда одолеешь... Вы меня - любите... немножко! Много и не прошу - немножко хоть! Человек ведь я... Сына вот... сына своего... (Вскочила, тревожно.) Кричит, а? Кричит?
Л ю д м и л а. Да нет же! Что вы?
А н н а (ласково). Тихо всё... Успокойтесь...
В а с с а (устало). Чудится мне... (Помолчав.) Не знавать мне покоя... не знавать... никогда!
(Анна и Людмила, переглянувшись, наклонились к ней - она, сняв очки, смотрит на них, угрюмо усмехаясь.)
Занавес
1910 г.
ПРИМЕЧАНИЯ
Впервые напечатано в "Сборнике товарищества "Знание" за 1910 год", книга тридцать третья, СПБ. 1910, с подзаголовком "Сцены", и одновременно отдельной книгой с подзаголовками "Мать", "Сцены" в издательстве И.П.Ладыжникова, Берлин (без обозначения года издания).
Пьеса написана М.Горьким не позднее осени 1910 года: в конце августа начале сентября 1910 года М.Горький писал одному из редакторов журнала "Современник": "Написал пьесу о матери" (Архив А.М.Горького).
После 1933 года М.Горький вновь отредактировал пьесу по печатному тексту десятого тома собрания сочинений (ГИХЛ, М.-Л. 1933), а в 1935 году написал новый, так называемый "второй" вариант её.
Первый вариант пьесы "Васса Железнова" включался во все собрания сочинений.
Печатается по тексту десятого тома собрания сочинения 1933 года, отредактированному автором (Архив А.М.Горького).
